Барбара Картленд - И пришла любовь...

Немного подумав, Новелла спросила;

— А что же тогда, он думает, случилось с вами?

— Он надеется и молится о том, чтобы моя рана оказалась серьезнее, чем на самом деле.

— Так где же вы тогда можете находиться?

— Я мертв! — отрезал Вейл. — Или в крайнем случае слишком серьезно болен, чтобы помешать ему. Проще говоря, плацдарм очищен, и Гримстон может продолжать свою торговлю.

Он может даже повстречаться с вами, если ему того захочется.

— Я понимаю вас. Вы считаете, кто-то доложил ему, будто я уехала в Лондон по делам, связанным с папенькой, и он поверил.

— Именно так я и думаю. Впрочем, он, конечно, все еще может предполагать, будто я нахожусь в этом доме.

Новелла решила, что в словах Вейла есть здравый смысл. Это было в некотором роде облегчением. Но в то же время это означало, что контрабандисты и дальше будут везти товар и, таким образом, все больше и больше золота будет течь во Францию.

— Что же делать? — спросила она.

— Ничего. Разве что я выйду подышать свежим воздухом — не могу больше оставаться закупоренным в четырех стенах!

— Вы… хотите… уйти?

Новелла была потрясена. В эту минуту она ясно поняла, что, если Вейл уйдет, она почувствует себя абсолютно беззащитной.

В комнате воцарилось молчание.

— Но, конечно, — нерешительно прервала его Новелла, — виконт Палмерстон и премьер-министр захотят, чтобы вы приехали в Лондон… а это гораздо важнее… всего остального.

— Я не могу оставить вас без защиты, — сказал Вейл. — Впрочем, мне трудно сообразить, как именно я смогу защитить вас.

— Но… я думала… о вас, и мне кажется, что… если лорда Гримстона арестуют… он больше не сможет угрожать вам… и деньги больше не будут уходить из его дома… через пролив.

Она говорила довольно сбивчиво и, увидев выражение лица Вейла, добавила:

— Я не забыла, что… виконт и премьер-министр… хотели, чтобы я выяснила для них кое-что… но я с трудом могу заставить себя поужинать с лордом Гримстоном.

— И думать забудьте! — воскликнул Вейл. — Мы подождем еще немного. Потом, если ничего не произойдет, я поеду в Лондон.

Девушка почувствовала облегчение. Ей страшно было даже подумать о своем одиночестве, если бы уехал Вейл. Она не могла облечь свое отношение к нему в слова. Те несколько дней, что они провели вместе, оставили неизгладимый след в ее душе. Вейл рассказал ей много нового о войне, интересные истории о разных странах, в которых побывал. Особенно увлекательны были его рассказы о России — о тамошних дворцах, царях, их семьях и множестве других вещей.

Впрочем, когда Новелла раздумывала об услышанном от него перед сном, она обнаружила, что Вейл почти ничего не говорил о себе. Она ничего не знала о том, где он жил, о семье, если она у него была, и почему его называют «агент один-пять».

Разумеется, девушку мучило любопытство — в конце концов, она всего лишь человек. Однако, будучи совсем не глупой, она понимала, что есть вещи, о которых Вейл никогда ей не расскажет. Задавать же вопросы, на которые она не получит ответа, у нее не было желания.

Нянюшка строго следила за тем, чтобы Вейл отдыхал, и настояла, чтобы он держал раненую руку на перевязи.

Работая по дому, Новелла считала мгновения, когда можно будет пойти в комнату Вейла и снова поговорить с ним. Чтобы ему не было скучно, Новелла играла с ним в карты — несколько карточных игр она знала еще с детства.

До недавнего времени Вейл был уверен, из сада кто-то следит за домом. Даукинс однажды доложил, что торговец задавал какие-то вопросы. Впрочем, миссис Даукинс вполне могла противостоять не в меру любопытным и нахальным людям, которым, по ее мнению, следовало бы заниматься своими делами.

Теперь Новелла была убеждена, охота закончена. Трудность состояла лишь в том, чтобы определить дальнейшие действия.

Она протянула Вейлу книгу о контрабандистах, но, как только он открыл ее, в комнату вошел Даукинс. К изумлению девушки, он старательно закрыл за собой дверь и затем объявил:

— Мисс Новелла, приехал лорд Гримстон.

Я могу сказать, что вы слишком заняты?

Похолодев от ужаса, Новелла посмотрела на Вейла. Тот не произнес ни слова, но по его виду она поняла, что он хочет отослать лорда Гримстона несолоно хлебавши. Однако он тихо промолвил:

— Ведь именно этого мы и ждали. Это означает, что за нами больше не следят.

Новелла сделала глубокий вдох.

— Прекрасно. — Она повернулась к Даукинсу. — Проводите его милость в гостиную и скажите, что я выйду через несколько минут.

Даукинс удалился, и Вейл сказал:

— Мне невыносимо думать о том, что вам придется сделать. Однако вы обещали виконту помочь и должны сдержать свое слово.

— Конечно, должна, — согласилась Новелла. — Но… но вы же не уедете… пока я не вернусь от лорда… если он пригласит меня к себе?

— Вы же знаете, что я не сделаю этого, — ответил Вейл. — Я восхищен вашей храбростью, Новелла, ничего подобного я не замечал ни у одной знакомой мне женщины.

Она увидела в его глазах странное, непонятное ей выражение.

Новелла вышла из комнаты и стала спускаться по лестнице, чувствуя себя так, словно ее ждала гильотина.

Она открыла дверь гостиной. Лорд Гримстон стоял у камина. Взглянув на него, девушка испытала еще большее отвращение, чем прежде.

— Как поживаете, Новелла? — спросил лорд, когда она подошла ближе. — Вы должны простить меня за то, что я не навестил вас раньше, но я был очень занят.

Новелла понимала, что это ложь, но сказала только:

— Сейчас мы все очень заняты.

— Надеюсь, вашей матушке лучше? — вежливо осведомился лорд Гримстон.

— Боюсь, она поправится, только когда папенька вернется с полуострова. Она так боится, что его могут убить… Вы ведь знаете, последние известия об армии Веллингтона не слишком обнадеживают.

Девушка не смотрела на лорда Гримстона из опасения, что ее взгляд выдаст всю ненависть, которую она к нему испытывает. Ведь это он продлевал войну, посылая Наполеону золото, на которое тот покупал оружие!

— Ну-ну, зачем так огорчаться? — беспечно заметил лорд Гримстон. — Мне кажется, дорогая; Новелла, вам необходимо развлечься.

Вот почему я пришел к вам с приглашением, которое вы просто не сможете не принять.

— С каким же?

— Я ужинаю со своим другом, о котором вы, возможно, слышали. Его зовут сэр Реджинальд Киршо, он владелец большого поместья в Ромни, в трех-четырех милях отсюда.

— Боюсь… я никогда… не слышала о нем. — Новелла наморщила лоб.

— Он унаследовал поместье два года назад.

Он невероятно богат, и я думаю, вам будет приятно познакомиться с ним и еще несколькими моими друзьями.

— Вы очень добры… — промолвила девушка, — но маменька никогда не позволит мне… принять ваше приглашение., если меня не будет сопровождать… подходящая пожилая дама.