Кэтрин Андерсон - Подруга волка

Воздух не пошел дальше горла. Он откинул ей голову назад и с силой разжал зубы.

— Дыши, Индиго. Ты меня слышишь. Дыши, молю тебя!

Он еще раз попытался вдуть ей в глотку воздух. И еще…

— Джейк, Бога ради!

Джереми отвернулся и начал рыдать. — Приди в себя, умоляю!

Джейк снова набрал в грудь воздуха и гневно посмотрел на брата.

— Молись, черт бы тебя побрал! Не стой здесь просто так! Молись!

Он снова повернулся к Индиго и плотно прижал руки к ее лицу.

— Дыши, Индиго. Ты меня слышишь? Дыши, черт все побери! Ты всегда выполняла все, о чем я тебя просил. Я приказываю тебе дышать. Ты слышишь меня? Я — твой муж и приказываю тебе дышать.

Когда она не повиновалась, он зарыдал.

— Я тебя люблю. Ты не можешь умереть. Я не разрешаю тебе умирать. Тебе это ясно?

Еще несколько минут Джейк пытался оживить ее. Он понимал, что этого мало. В глубине души он знал, что это не все. Он желал отдать ей свое бьющееся сердце. Он хотел отдать свою пульсирующую горячую кровь. Ему хотелось поделиться с нею теплом. Он бы с радостью умер вместо нее, он отдал бы ей свою жизнь… Делясь с ней своим дыханием, он делал слишком мало.

…В черноте был маленький тоннель света, и кто-то разговаривал с ней оттуда. Голос был низким, теплым, чудесным, но удивительно грустным. Слова подплывали к ней, иногда это был еле слышный шепот. Но иногда они были сильными и отдавались эхом, постоянно повторяясь.

«Я тебя люблю», — говорил голос. Эти слова обволакивали ее, и ей становилось теплее и было очень приятно. «Я никогда не говорил, как сильно я тебя люблю». Ее обнимали теплые, сильные руки. Они тесно прижимали ее к себе. Она содрогнулась от рыданий и подплыла ближе к волшебному голосу. Он говорил ей о лунном свете и о Лобо, о белых с желтыми серединками маргаритках, о песнях и звуках ветра и о диких зверушках, которые брали пищу из ее рук. Все было прекрасно, как в раю. «Я знаю, где ты сейчас. Там, где ты плаваешь в лунных лучах…»

Индиго нахмурилась и попыталась открыть глаза. Она не была на полянке, усыпанной маргаритками. Ей было холодно, ужасно холодно, Джейк… Она старалась дотянуться до него. Он плакал. Это не были тихие слезы, а ужасные разрывающие душу рыдания, от которых тряслось все его тело. Но она не могла найти его. Он был рядом, совсем близко, где-то в черноте.

Индиго двинулась к свету. Да, он был именно там, и она должна прикоснуться к нему в этом тоннеле света.

Вдруг она услышала, как он выкрикнул: «Она жива, Джереми! Иди сюда, она — жива!» Слова запрыгали вокруг нее, как мячики. Она стала ближе к свету. Ослепительный свет. Она прищурилась и попыталась отклонить голову, чтобы он не жег ей глаза.

— Индиго… Родная! Индиго…

Мир стал вращаться. Ее поднимали чьи-то руки. Кто-то нес ее. Индиго пыталась выйти на свет, но вместо этого она снова куда-то ушла, вновь упала в темноту…

Когда она пришла в себя в следующий раз и открыла глаза, первое, что она увидела, было измученное лицо Джейка. Она очень удивилась, потому что она лежала в постели дома в безопасности, и сквозь окно струился лунный свет. Джейк сидел на кухонном стуле, стоявшем рядом с кроватью. Его руки лежали на матраце, и он держал в руках ее руку.

— С возвращением, — хрипло сказал он. Он перецеловал каждый ее пальчик и улыбнулся.

— Какая ты у нас ленивица. Ты проспала весь день и почти половину ночи.

Индиго потрогала его заросшую щетиной щеку.

— Мне снились такие странные сны, — так же хрипло шепнула она. — Ужасные, странные сны. Я что — была больна?

Он с трудом выдохнул воздух.

— Я тебя чуть не потерял.

Она потрогала пальцем его глаза.

— Мне снилось, что ты плакал.

Индиго с трудом улыбалась.

— У меня в голове все перемешалось. Брэндон Маршалл и Денвер…

Она закрыла глаза.

— Ко мне приходил Лобо. Я решила, что умираю, и он пришел, чтобы спеть мне песню смерти. Все казалось таким реальным.

Джейк медленно рассказал ей все страшные события этих суток.

— Брэндон и Денвер в тюрьме в Джексонвилле. Шериф и Хилтон поймали их сегодня. Брэндон признался во всем. Он сказал, что встретил Хэнка Сэмпла в салуне в Джексонвилле несколько месяцев назад. Сэмпл предложил ему сделать для него работу, о которой было лучше никому не рассказывать. Брэндон согласился. Когда он узнал, что работу нужно провести на шахте твоего отца, он подумал, что ему представилась возможность отомстить тебе, да к тому же он еще и получит за это хорошую плату.

— И платить ему должен был твой отец, — грустно сказала она. — Джейк, что с ним теперь будет? Я имею в виду твоего отца?

Он снова стал целовать ей руки.

— Индиго, я прошел все муки ада из-за отца и из-за больного самолюбия Брэндона Маршалла. Когда я тебя вытащил, ты не дышала. Мы думали, что ты умерла.

У него на глазах показались слезы. Он пожал плечами.

— Может, все это звучит странно, но мне кажется, что ты действительно была мертва и что…

У него сорвался голос, и он посмотрел в окно. Он помолчал, прежде чем смог продолжить. Потом покачал головой.

— Теперь все это неважно. Самое главное, что я вышел из шахты, неся тебя живую на руках. Мне неважен мой отец. Я к нему не испытываю ничего — ни любви, ни ненависти, — просто ничего. Джереми и я решили, что его вину будет решать закон.

Индиго поняла, что решение это твердо. Она никогда не видела его таким измученным. Но казалось, что он успокоился. Был грустным, но спокойным.

— Он все равно останется твоим отцом, — тихо сказала Индиго.

У него искривился рот.

— Это человек, он просто дал свое семя моей матери, но он никогда не был моим отцом. В этом-то вся суть. Мое единственное утешение, что он не считал, что тем самым он нанесет кому-то вред. Его ошибка была в том, что им правила жадность и что он выбрал исполнителем своей воли такого сумасшедшего, как Брэндон Маршалл.

Он с решимостью посмотрел на нее.

— Но это его ошибки, а не мои. Я больше не стану принимать на себя его долги.

Джейк крепко сжал руку жены.

— Сегодня я чуть не заплатил свою самую дорогую цену. И пусть он теперь сам расплачивается за свои грехи.

— Джейк, я не умерла. Я здесь и разговариваю с тобой.

Он кивнул, но не мог с ней говорить. При свете луны она видела, как по его щекам текли слезы. Через секунду он сказал:

— У нас есть еще один шанс, и я хочу, чтобы все было хорошо. Мы станем каждую секунду жить так, как будто она у нас последняя.

Она вытерла слезы с его щек и обняла его голову.

— Не плачь. Я хочу, чтобы все наши секунды были счастливыми.

Он разрыдался и лег на постель, крепко прижав ее к себе. Индиго ласково прильнула к нему. Она была испугана. Никогда раньше она не видела его таким. Он дрожал всем телом. Он обнимал ее, и у нее было такое ощущение, будто он боится ее отпустить.