Пэррис Бондс - Хранительница Грез

— Да, я знаю, ваша бабушка обшарила все самые отдаленные точки и уголки континента в поисках вашего брата, и все безрезультатно.

— Вы были больше, чем просто деловым партнером. Разве не так, мистер Шеридан? Больше, чем просто доверенным лицом, я хотела сказать.

Он пожал плечами, и его недорогой черный костюм угрожающе затрещал.

— Чего же вы от меня хотите, мисс Трэмейн? Моих шести процентов? Если да, то вам следовало бы знать, что они не предназначены для продажи — это одно из условий вашей бабушки, подарившей их мне.

— Подарившей??

— Да, но при обязательном условии, что я никогда не продам эти шесть процентов. После моей смерти они перейдут к вам или Дэниелу.

Ее глаза сузились:

— Почему моя бабушка отдала вам эти шесть процентов в компании?

Он поднял руки мозолистыми ладонями вверх:

— Почему? Потому что я был единственным человеком, осмелившимся выступить против «Сидней Пост» и Рэндолфа, или же достаточно глупым. Эта доля была большим, чем просто поддержкой моих интересов, это был один из способов бросить перчатку Рэндолфу.

Энни вздохнула. «Непримиримому врагу бабушки, — пронеслось в голове, — она помешала его попытке стать губернатором Нового Южного Уэльса. Она не уступила ему, и он был шесть лет назад одной ногой в могиле от постигшего его удара».

— А вы, вы уступите «НСУ Трэйдерс»? Ее взгляд, казалось, прожжет насквозь его испытующие глаза.

— Моя бабушка была невероятно амбициозна, я — нет. Но я упорна, я пережила ее козни, продиктованные любовью, и сдаваться просто так в битве с мистером МакИннесом не собираюсь.

— И вы примете мантию руководителя компании?

— Да, если вы пообещаете мне ваши шесть процентов на предстоящем Совете акционеров.

— Почему именно я?

Она предвидела этот вопрос:

— Потому что я предлагаю вам капитал, необходимый для роста и расширения вашей газеты, — заем, который вы пытались взять в нескольких банках и где вам отказали в нем.

Теперь Шеридан, в свою очередь, выглядел удивленным. Наконец он произнес:

— Есть еще тридцать процентов, про которые вы, наверное, забыли.

— И которые находятся преимущественно у вдов членов Совета, — подхватила Энни.

— А кто может помешать МакИннесу попытаться перетянуть их на свою сторону?

— Если о моем безразличии к делам «НСУ Трэйдерс» знаете вы, то, я полагаю, об этом же знает и МакИннес. Он не ожидает серьезной угрозы с моей стороны. Ну как, вы согласны, мистер Шеридан?

От откинулся в кресле:

— Очевидно вам и в голову не приходило, что МакИннес предложил бы мне больше, чтобы перетянуть меня на свою сторону, наперекор вам.

— Это приходило мне в голову, и потому я, пользуясь случаем, первая обратилась к вам за поддержкой.

— Я соглашусь выступить за вас, мисс Трэмейн, но при условии, что вы тоже пойдете навстречу моей просьбе, которую я вам изложу, когда наступит подходящий момент.

— И что же это за просьба?

— Я сразу же дам вам знать.

— Глупо соглашаться сделать что-то, когда даже не знаешь, сможешь ли это выполнить.

Улыбка Шеридана успокоила Энни;

— О, вы это сделаете, уверяю вас, вы это сделаете.

1875

Дэн осторожно развернул газетную вырезку с излохмаченными и истрепанными краями из выпуска «Сидней Геральд» трехлетней давности. Он знал содержание наизусть; до сих пор зрелище этих слов подстегивало его к движению вперед. К новым местам, новым лицам.

«Пять тысяч фунтов предлагается тому, кто сообщит что-либо о местонахождении пропавшего Дэниела Ливингстона. Пожалуйста, свяжитесь с адвокатской конторой Виттенса и „НСУ Трэйдерс“ в Сиднее».

Колония Квинсленд на дальнем северо-востоке Австралии была новым, волнующим местом. Настоящий тропический рай цвета. Ярко-оранжевые попугаи и отливающие серебром крокодилы, изумрудно-зеленые леса и багряные орхидеи, зеленая пена тихоокеанского прибоя и бездонно-голубое небо.

Новые лица тоже притягивали. Цвет людей был почти исключительно золотисто-коричневым. Правда, немного китайских иммигрантов жило на квинслендских золотых приисках, но желтоватый оттенок их кожи был в меньшинстве. Кофейный цвет аборигенов теперь можно было увидеть крайне редко.

Белый человек равнодушно смотрел на их истребление. К счастью, белых было немного, и Дэн чувствовал себя в относительной безопасности среди спокойных темно-коричневых полинезийцев. Его прошлое забыто, оно — в прошлом.

Дэн потратил пять лет, медленно передвигаясь по стране вместе с Лесными Братьями Голубой горы. Конокрадство и угон скота, грабеж почтовых карет и золотых конвоев были бурным протестом против властей. Против всех этих лет подчинения воле самовластной бабушки.

Лесные Братья пользовались большим уважением и симпатией, несмотря на то, что терроризировали окрестности своими вылазками. Разбойники олицетворяли собой дерзость и отвагу. Все они были в розыске и укрывались от закона, который среди первопроходцев Нового Южного Уэльса не был в большом почете.

Фрэнк Смит, самозванный лидер Лесных Братьев Голубой Горы открыто заявлял, что он не Робин Гуд. Кривой, с лохматой бородой, в лоснящемся от жира длинном плаще, он желал только золота, текущего из рудников в глубинке Нового Южного Уэльса на побережье в Сидней. Американец, приехавший на австралийские золотые прииски в 1895-м и нашедший только разочарование от каторжного труда. Содержимое сейфов удовлетворяло его гораздо больше.

Интересы Дэниела были не столько в самородках и золотой пыли из сейфов, сколько в содержании ценных бумаг, охраняемых эскортами, патрулями, которые курсировали между Сиднеем и приисками. На большей части бумаг он узнавал штампы «НСУ Трэйдерс». Поэтому от каждой почтовой кареты, остановленной на дороге, он получал своеобразное удовлетворение, помогая Лесным Братьям.

Двадцатипятилетний Фрэнк стал для него чем-то вроде отца и даже свел Дэниела с его первой в жизни женщиной; Она была, наверное, величайшим событием за его двадцать пять лет. С ней Дэн понял, что ему нравится прикосновение женщин. После всех жутких лет угнетения Наной и лояльно-нейтральной Энни Дэн стал очень бояться женщин. Как часто он желал, чтобы земля разверзлась и поглотила бы Нану, Энни и «НСУ Трэйдерс» в глубины преисподней.

Дэниел сложил вырезку и бережно положил ее в заплечный мешок вместе со скатанным одеялом, служившим ему постелью, туда же запихал весь свой небогатый скарб и забросил мешок за спину.

С появлением телеграфа для Лесных Братьев настали тяжелые времена. Все больше и больше разбойников болталось на виселицах, и Фрэнк распустил своих «Веселых» ребят. Теперь и Дэн был предоставлен самому себе.

Таунсвиллу исполнилось едва ли больше десяти лет, когда нога Дэниела ступила на Финдерс, главную улицу города, которая упиралась в залив Росса, Таунсвилл, расположенный у подножия Кастл-Хилл с обзорной площадкой на вершине, был основан в 1864 году Робертом Таунсом, сиднейским капитаном и дельцом. Место процветало на каторжном труде рабов-канаков — жителей островов Южного моря, вывозимых для работы на сахарных плантациях.