Сьюзен Джонсон - Прикосновение греха

— Ты самый бескорыстный человек из всех, кого я встречал, — ответил Паша с неподдельной искренностью. Из опыта он знал, что драгоценности — наилучший подарок для женщины. — Если хочешь, можешь отдать мне долг, когда твои конюшни станут более доходными. — Ее решение его обрадовало, но, уловив ее колебание, он тактично сменил тему разговора на менее опасную.

Он спросил ее о поездке в Париж, предпринятой в прошлом месяце, и с интересом слушал, как она рассказывала о штормовой погоде в проливе и о странной компании спутников, оказавшихся с ней в одном дилижансе на пути из Кале. Обсудив далее состояние дорог, Паша предложил отправиться на этот раз другим путем, минуя Амьен. Он обмолвился, что уже распорядился доставить его яхту из Гавра в другой порт. Это сообщение Трикси встретила с энтузиазмом и засыпала Пашу многочисленными вопросами. Оказывается, она ходила по морю с отцом, когда была еще маленькой.

— На небольших шлюпах в районе Дувра, — пояснила она. — Ничего такого грандиозного, как у тебя.

Тем временем экипаж остановился перед маленьким бутиком на тихой улочке, затененной деревьями.

— Я не уверена, что смогу пройти через это, каким бы соблазнительным ни представлялся фиолетовый шелк, — пробормотала Трикси, глядя в окошко на позолоченный фасад. — Вряд ли в такую рань они уже открыты.

Паша на этот счет не сомневался. Пока они укладывали покупки в магазине игрушек, он отправил записку мадам Орман.

— Уверен, кто-нибудь там уже есть. Сейчас почти девять тридцать. Мы просто подберем тебе платье и отправимся в путь.

— Магазин выглядит ужасно элегантным, — нервно заметила Трикси.

— Я слышал, мадам Орман обладает чувством стиля. Достаточно сдержанное высказывание для клиента номер один салона дамского платья.

— Мне нужна моральная поддержка, — испуганно пролепетала Трикси.

— Она всего лишь портниха, а не член королевской фамилии. Успокойся, дорогая.

Сделав глубокий вдох, Трикси поправила складки на юбке.

— Это платье смотрится старомодным, правда?

— Не особенно, дорогая, — утешил ее Паша. — Мадам Орман оценит его отменное качество. Лионский шелк, не так ли?

Его осведомленность поразила Трикси.

— Откуда ты знаешь?

— У меня есть сестры. Поневоле научишься. А теперь дай мне руку и пойдем посмотрим, какие туалеты смогут нам предложить без подготовки. — Видя, что Трикси все еще колеблется, он ободряюще ей улыбнулся. — Не бойся. Я сумею тебя защитить.

— Мне не нужна защита.

— Прости. Я не имел в виду ничего дискредитирующего. Предпочитаешь, чтобы я выдал тебя за гостью семьи из Англии?

Она улыбнулась:

— Да, подобная легенда меня вполне устраивает.

— Ты уже встречалась с моим отцом, — сказал Паша, — так что история звучит достаточно правдоподобно. Ты справишься, — прошептал он, обрадованный, что сумел ее уговорить, и, наклонившись, легко коснулся губами ее щеки. — А теперь идем и купим тебе что-нибудь красивое.

Мадам Орман поздоровалась с ними вежливо, но сдержанно. По ее поведению ни за что нельзя было догадаться, что они с Пашей были на ты.

— Добро пожаловать, месье и… — Она сделала дипломатичную паузу и вопросительно подняла на Пашу глаза.

— Мадам Дюра, — подсказал Паша. Получив идеальную возможность для импровизации, он дал волю фантазии. — Моей жене понадобилось новое платье, которое мы могли бы взять с собой. Мы уезжаем из Парижа.

— Конечно. Не сомневаюсь, что мы что-нибудь подберем, — ответила мадам Орман, подивившись старомодному наряду молодой женщины. Совершенно не в духе Паши. И мадам Дюра? Любопытно, если учесть, что речь идет о мужчине, для которого свобода превыше всего. Правда, его красивая спутница зарделась, как роза, когда он назвал ее своей женой. Что за прелестный маленький спектакль, при том, что в Париже никто не подозревал, что у Паши Дюра есть романтическая жилка. Владелица салона изобразила на губах улыбку. Этот визит она не скоро забудет. — Не желает ли мадам Дюра чашку чая? — вежливо осведомилась она.

Паша повернулся к Трикси и, когда та еле заметно кивнула, ответил:

— Да, пожалуйста.

Высокая статная женщина, одевавшая большую часть стильных дам общества и полусвета, с трудом сдержала удивление при виде такой почтительности со стороны мужчины, обычно относившегося к женщинам с небрежным безразличием. Нет, денег Паша не жалел. Вместе они промотали, должно быть, целое состояние. Но он никогда не демонстрировал такой заботливости. Вероятно, молодая особа как-то неординарно проявила себя в постели. Сделав грациозный жест рукой, мадам Орман сказала:

— Надеюсь, один из отдельных кабинетов устроит вашу супругу.

— Да, спасибо, — поблагодарил Паша и, подставив Трикси согнутую в локте руку, тихо шепнул ей на ухо: — Ты держишься великолепно.

Уловив эти слова Паши, мадам Орман взглянула на его роскошную белокурую спутницу другими глазами. Неужели она и вправду скромница? Но как Паша ее отыскал в своем мире распутства?

Обставленная с завидным вкусом и роскошью комната для личного пользования оказалась еще элегантнее, чем салон. Потолок задрапирован золотистой тканью, стены затянуты зеленовато-голубым шелком. Ковер на полу украшал узор из бледно-желтых роз. В воздухе стоял пьянящий запах жасмина. Изящная мебель в стиле рококо, казалось, предназначена исключительно для женщин, с ней контрастировала огромная софа, обитая парчой со складочками и бахромой цвета размытого заката. Трикси не составило труда представить, как на ее шикарных подушках нежатся райские девы.

В этот момент мадам Орман протянула ей небольшой журнал.

— У нас есть все эти платья в наличии. Мы держим их в качестве образцов для наших постоянных покупательниц. Осмелюсь предложить вам модель под номером шесть. Она подходит вам по цвету. Еще у нас имеются дополнительные эскизы, — продолжала она, указывая на кипу листов с акварелями на соседнем столике. — Вы пьете чай с молоком или с лимоном?

Когда Трикси ответила, владелица салона с поклоном удалилась, чтобы организовать показ.

— Потрясающе, — пробормотала Трикси, перебирая подборку рисунков, разложенных на столе. Всего несколько платьев годились для повседневной носки, остальные отличались богатой отделкой и изысканным покроем.

— Отбери те, которые тебе нравятся.

— Они все великолепны.

— Вот и отлично. Есть что-нибудь в фиолетовых тонах? — лениво поинтересовался Паша.

— Ничего такого не вижу. — Трикси снова полистала журнал и взглянула на Пашу. — Если даже я ничего не выберу, все равно получу удовольствие от самого процесса. Я никогда ничего подобного этой комнате не видела. Она напоминает мне гарем, или у меня чересчур богатое воображение?