Элизабет Деланси - Предначертано судьбой

Территория Монтана, Май 1883.

Джиб Бут отряхнул пыль со своей уже изрядно поношенной черной стетсоновской шляпы и надел ее на голову. Какое-то время он смотрел вдаль, упершись руками в бока. Перед ним был Стайлс, Монтана.

Было очевидно, что за последние одиннадцать лет местечко сильно изменилось. Когда Джиб был здесь в последний раз, Стайлс выглядел грязным захолустьем, обитатели которого кроме виски ничего больше не желали и буквально не просыхали от выпивки. Сейчас же в майских лучах солнца возвышались относительно высокие силуэты зданий, некоторые из них были раскрашены в красные и синие цвета с серыми крышами из шифера. На центральной улице городка появился даже тротуар со специальными ограждениями, кое-где стояли скамейки. Правда, как и прежде, посередине улицы красовалась огромная лужа, однако ни пней, ни валунов, как раньше, здесь уже не было.

Не было здесь и валявшихся в грязи пьяных горняков, которых обычно можно было видеть в прежние годы.

— Не поверишь, как совершенно изменилось это захолустье, — произнес Джиб. — Этот городок стал вполне цивилизованным.

Кучер дилижанса вытаскивал из багажного ящика вещи Джиба и бормотал:

— Вам судить, в какую сторону изменился здешний город, но одно ясно — изменения здесь действительно произошли.

От Диллона Джиб ехал на верху дилижанса, сидя рядом с кучером, который то и дело угощал его из своей фляжки виски и не умолкал, рассказывая все, что он знал о местах, мимо которых они проезжали. Казалось, что кучер знает абсолютно все о местных жителях, он в курсе всех событий, которые происходят в каждом городе от Айдахо до Миссури. В последнее время здесь только и говорили, что об открытии месторождения меди в Бьютте. Небольшой городишко стал быстро преображаться, и сейчас это настоящий город, куда многие направились, желая разбогатеть. Стайлс был неподалеку от этого города. «Континентал Майнинг Компани» была вынуждена приостановить выплату дивидентов и уволить рабочих.

Джибу пришлось всю дорогу слушать рассказы извозчика, которые стали ему уже надоедать. Он ехал в Стайлс лишь с одной целью — решить кое-какие проблемы и сразу же уехать. Такие провинциальные городишки никогда не прельщали его, и находиться в них дольше, чем требовалось, у Джиба желания не было. И вряд ли сейчас что-то могло задержать его здесь.

— Увидимся на обратном пути, — сказал, прощаясь с кучером, Джиб.

— Удачи, приятель, — ответил тот и тронулся в путь, направляясь к станционному зданию.

Джиб полез в карман за кисетом, скрутил папиросу и закурил, но сразу же зажмурился — дым от зажженной спички попал ему в глаза. Чувствовалась боль в горле от дешевого виски, которым кучер угощал его всю дорогу. Джиб чувствовал смертельную усталость после почти недельного пути на поезде из Сан-Франциско. Он даже не шелохнулся, услыхав удары рудодробилки, которые доносились с толчейной фабрики «Континентал Майнинг Компани».

Джиб думал сейчас о том, как бы скорее принять теплый душ, побриться и выспаться.

Он посмотрел на двери зданий в центре города и увидел мужчину с огромным пузом, едва сдерживаемым брюками, который стоял в дверях Бон Тона. Джиб пригляделся внимательно и узнал в нем старого знакомого. Джиб поспешил к нему навстречу, пройдя по дощатому настилу перед салуном, где стояло несколько столиков.

— Деллвуд Петти, старина, привет, — сказал Джиб. Мужчина, уставившись на Джиба, сразу же узнал его и улыбнулся.

— А, это ты, Джиб Бут? Я не знал, что ты приедешь, — говорил Деллвуд, похлопывая Джиба по плечу и окидывая его взглядом с ног до головы. — Ну что, приехал посмотреть, как мы тут живем? А ты изменился, стал настоящим мужчиной.

— Добыча руды — дело сильных и выносливых мужчин, — ответил Джиб, а затем подшутил над толстопузым приятелем, владельцем заведения: — Конечно, если вот так сидеть целыми днями в пивной, получишь лишь такое брюхо, как у тебя.

— Ничего плохого я в этом не нахожу. Это моя жизнь, — ответил Деллвуд, не обидевшись. — Пойдем выпьем, дружище, за старые времена.

Деллвуд нашел пару шатких старых стульев, знакомых Джибу.

— Это старье все еще здесь? — сказал Джиб, ногой подтащив к себе стул-развалюху. Он вспомнил, как раньше, еще мальчишкой, он прятался под эти стулья и устраивал хлопушку под стулом Делла именно в тот момент, когда тот дремал и похрапывал. Очнувшись от хлопка, Делл кричал и ругался.

— Да, мой бизнес пока еще не запрещен, — начал Деллвуд, садясь на стул. — Подобные заведения еще не закрыты. Правда, местные женщины-активистки против таких мест. Они объединились в борьбе против выпивки и оружия. Они добиваются, чтобы муниципальные власти запретили продавать спиртное в общественных местах. Знаешь, сколько в городе сейчас повыходило указов, распоряжений — больше, чем лягушек после дождя. Так они добьются, что и пивные, и бары закроют, — говорил без умолку Деллвуд, вытаскивая из-под своего стула заветную бутылку виски и тут же наливая себе, затем передавая ее Джибу. Джиб закурил.

— Прекрасный выдался май, — сказал Джиб, немного отодвинув стул к стене, при этом сделав последнюю затяжку и выбросив окурок на тротуар.

А на центральной улице кипела жизнь: мимо проезжали конные экипажи, двухместные коляски с откидным верхом, повозки с грузом. По тротуару шли горняки в рабочей одежде, мимо проходили торопившиеся дамы, дети. Джиб просто не узнавал этот городишко, который раньше был захолустным. Но вот он узнал прежние здания. На центральной улице располагалась типография газеты «Сентайнел», бакалейная лавка Блюма, небольшое трехэтажное здание гостиницы.

— Город прекрасно выглядит, — сказал Джиб, отпивая виски.

— Дамы запрещают нам даже плюнуть на тротуар, — говорил Деллвуд, пуская клубы табачного дыма, пытаясь показать, что ему все эти новшества и порядки не по душе.

Джиб слушал его, зажав свой стакан с виски между колен и пытаясь скрутить себе еще одну папиросу. Когда он закуривал, он увидел двух дам, входящих в здание, на котором висела вывеска «Вилливер и компания». Это было что-то вроде торгового дома, которого прежде здесь не было. Дамы были одеты по последней моде, так, как одевались в Сент-Луисе или Нью-Йорке. На них были шляпы и юбки с гофрированными кружевами.

— Никогда бы не захотел оказаться на месте женщин, — заметил Деллвуд, видя, что Джиб уставился на этих дам. — Им приходится постоянно следить за собой, за своей одеждой. Правда, это в них заложено природой, и никуда от этого не денешься, черт побери.

Джиб поправил шляпу, затянулся папиросой и подтвердил: