Дженнифер Блейк - Обольщение по-королевски

— Тетя Берта?

— Нет, это не шаркающая ногами старая карга и не ночной вор. Это всего лишь я.

— Рольф!

Его голос звучал где-то рядом, здесь в комнате.

— Не говори только, что ты не рада моему приходу.

— Зачем… зачем ты пришел сюда?

Звучавшая в его голосе подспудная насмешка беспокоила ее. Анджелина села на кровати, пружины которой заскрипели под ней и откинула волосы за спину.

— Затем же, зачем нищий подходит к придорожной часовне в несбыточной надежде, — за благословением.

— Ты мог хотя бы постучать!

— Чтобы мне дали от ворот поворот. Нет, риск был слишком велик.

По его голосу Анджелина поняла, что он подошел ближе, хотя она не слышала ни намека на звуки движения. Дрожь пробежала по всему ее телу, и Анджелина должна была признаться себе, что дрожит от радостного возбуждения.

Сознание того, что он так легко может вызвать у нее желание, запросто манипулировать ее эмоциями, то терзать ее душу, отсылая домой, а потом вдруг являться непрошенно в ее комнату, когда ему вздумается, — наполнило ее яростью.

— Я даю тебе от ворот поворот сейчас, ты понял? — сказала она твердым голосом. — Мне все равно, кто ты, ты не имеешь права устраивать такое.

— Но я преодолел так много препятствий — перелез решетку забора, прокрался по гнилым ступеням мимо логова дракона. Не могу же я, достигнув своей цели, уйти без всякого вознаграждения?

В своей безграничной наглости он просто смеялся над ней. Без сомнения Рольф был совершенно пьян и готов уничтожить, развеяв по ветру, все те хорошие чувства, которые он внушил сегодня Анджелине своим достойным поведением и внимательным отношением к ней. И ради чего? Ради пустой прихоти? Пьяной шалости? Или, может быть, какого-то безрассудного пари? Дело не в причинах; но тот факт, что он хочет использовать ее для своей минутной забавы, наполнил душу Анджелины гневом.

— Ты должен уйти, — сказала она ровным голосом.

— Ты не хочешь оказать мне нежный прием, милая Анджелина? Не хочешь встретить меня сладкими поцелуями? Однажды, всего лишь однажды ты ласкала меня по своей воле без принуждения и домогательств с моей стороны. Неужели я должен жить только призрачными мечтами и воспоминаниями?

Она почувствовала его теплую ладонь на своей руке и отпрянула.

— То, что ты пришел сюда, просто безумие. Уходи, и сделаем вид, что ты никогда не приходил.

— Уйти и оставить тебя спать здесь одну, окруженную непроглядной ночью, незащищенную и лишенную моей ласки? Я — мужчина, а не призрак, который может исчезнуть по команде. Желание горит во мне огнем, сжигает мою волю, оно привело меня сюда и требует совершить то, зачем я пришел.

Анджелина уловила в его голосе нарастающую жесткость и решительность и снова отпрянула, когда он попытался в темноте схватить ее. С кошачьей ловкостью и быстротой она соскочила с противоположного края кровати, который был придвинут почти к самой стене. Когда ее ноги коснулись пола, она присела за кроватью на корточки, слыша тихие шаги его обутых в сапоги ног, осторожно двигающихся по половику. Он инстинктивно кинулся к двери, чтобы отрезать ей путь за порог. Анджелина нырнула под койку, стоявшую на высоких ножках, пролезла под ней, чувствуя руками свалявшуюся пыль и, оказавшись у другого края кровати, встала на ноги.

Она стояла, напрягая все чувства, чтобы уловить малейший звук или дуновение воздуха, и зная, что он делает то же самое. Закрыв глаза, она снова широко открыла их, пытаясь разглядеть в кромешной тьме мерцание его белого мундира. Но у нее ничего не получилось. Анджелина закусила губу, чувствуя, как секунда сменяет секунду. Ей было мучительно трудно сдерживать так долго дыхание, рвущееся наружу от испытываемого ею бешенства, странного возбуждения и дрожи.

Он мог оставаться на месте и сторожить ее, как свою узницу, в комнате долгое время. Она находилась у него в руках. Если же она двинется с места, двинется с места и он. С предельной осторожностью она протянула руку и дотронулась до подушки, лежавшей на кровати. Зажав в горсти льняную наволочку, она подняла подушку, затем резко размахнувшись, швырнула ее в дальний от двери угол.

Половицы скрипнули, Рольф прыгнул туда, куда шлепнулась подушка, глухо ударившись о стену. Прежде чем она достигла пола, Анджелина метнулась к двери, схватившись за ручку.

— Фокус довольно старый, что называется с бородой, — проговорил Рольф, стоя вплотную к ней, в его голосе дрожала неприкрытая насмешка.

— Тогда попробуем вот это, — процедила она сквозь зубы, и сжав кулак, ударила им со всей силы в том направлении, откуда слышался этот насмешливый голос.

Он явно не ожидал такого с ее стороны, что было ясно по его изумленному восклицанию. Однако удар был неточен, костяшки ее пальцев лишь задели его рот. Но Рольф оцепенел на секунду, почувствовав за этим ударом нешуточную силу ее ярости. Воспользовавшись его заминкой, Анджелина рванула ручку двери и, выскочив за порог, вихрем понеслась по галерее.

Она слышала, как Рольф выругался и бросился вслед за нею. Когда она достигла ступенек, ей пришлось немного замедлить свой легкий бег — волосы развевались за ее спиной, подол длинной рубашки она подхватила руками, чтобы не запутаться в нем. Когда на ступенях оказался и Рольф, шаткая лестница затряслась от его могучих прыжков. Он настигал ее, Анджелина боялась оглянуться, нащупывая в темноте босой ногой стертые старые ступени. Если бы ей удалось сбежать во дворик, там было бы больше места, чтобы спрятаться.

Рука Рольфа схватила ее за плечо. Анджелина почувствовала, что падает вперед, теряя равновесие. Крик застыл у нее на устах, когда железная рука обхватила ее за талию, почти оторвав от земли. Теперь оба потеряли равновесие, пятки Рольфа соскользнули со ступеней, и он упал, держа Анджелину в объятиях, и скатился на несколько ступеней вниз, пока не зацепился за старые скрипучие перила. Анджелина лежала крепко прижатая к его груди, задыхаясь и чувствуя гулкие учащенные удары его сердца.

— С тобой все в порядке? — спросил он тихим озабоченным голосом, проводя рукой по ее телу.

Она закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, ни боли, ни судорог она не чувствовала.

— Вроде бы, да.

Его объятия разжались. Ей показалось, что он целует ее волосы.

— Ты действовала стремительно и рискованно; да, как видно, мои уроки не прошли даром.

— Но все равно я не смогла победить тебя.

— Кто знает, если это моя победа, то где радость от нее?

— Я не поранила тебя? — она не могла удержаться от этого вопроса.

— Этот шрам останется у меня на всю жизнь, — его руки перестали мягко ощупывать ее тело, он убедился, что Анджелина цела и невредима; теперь ладони Рольфа успокаивающе поглаживали и ласкали ее, продвигаясь от плавной линии бедер вверх к нежной округлости груди.