Лей Гринвуд - Лорел

— Как Хоуп? — спросил он, закрывая дверь на замок.

— Не знаю. С ней остался Тайлер. Я сразу же пошел за тобой.

Хен с грохотом захлопнул входную дверь тюрьмы и повернул ключ в замке.

— Понятно, зная мой неуравновешенный нрав, ты пришел убедиться, что я не избил этого щенка до смерти. Верно?

— Я пришел убедиться, не сделал ли ты ошибок, которые потом не сможешь себе простить.

— Слишком поздно сожалеть об ошибках, — угрюмо отозвался Хен. — Сегодня я потерял нечто драгоценное, что уже нельзя вернуть.

— Куда ты направляешься? — осторожно спросил Джордж.

— Я собираюсь проведать Хоуп.

— Думаю, тебе там сейчас делать нечего. Почему бы тебе не…

— Но я должен пойти немедленно. Я должен знать, что с ней происходит. Моя и только моя вина в том, что она смертельно ранена.

— Не вини себя зря.

— Не стоит утешать меня, Джордж, — оборвал брата Хен, быстрым шагом направляясь к ресторану. — Не скрою, у тебя это чертовски хороню получается, но я уже большой мальчик и не нуждаюсь в утешениях.

— Не терзай понапрасну душу, Хен. Не обвиняй себя.

— А кого же мне обвинять? Я бы рад найти козла отпущения. Может, вы все и правы, считая меня бессердечным отшельником и безжалостным убийцей. Но ничто человеческое и мне не чуждо. Когда я вижу, как убивают ребенка, мне кажется, что меня пожирает адское пламя.

Хен вошел в ресторан как раз в тот момент, когда доктор отошел от Хоуп.

— К сожалению, я уже ничем не могу помочь. Подложите ей что-нибудь под голову. И не тревожьте девочку.

Расширившимися от ужаса глазами Грейс Уорти посмотрела на Хена. В них стояла немая мука и упрек. Она, словно очнувшись от забытья, вдруг закричала:

— Это вы убили ее! — Затем вырвалась из рук мужа и подскочила к молодому человеку. — Вы и этот мерзкий и гадкий мальчишка убили ее! Вы не отобрали у него оружие — это равносильно тому, что вы выстрелили в мою девочку сами.

— Если бы вы не позволяли ей крутиться вокруг себя и, открыв рот, выслушивать волнующие рассказы о драках и перестрелках, она бы не оказалась у окна. Она бы находилась там, где положено — на кухне. И была бы жива и здорова.

По заплаканному, покрытому красными пятнами лицу Грейс бежали горькие слезы. Пряди растрепанных волос беспорядочно обрамляли осунувшееся вмиг лицо. Хен смотрел и не узнавал женщину.

— Уходите из моего дома. Я не хочу вас больше видеть. Вы — убийца. Вы отравили жизнь всем, кто окружает вас. — Ее глаза, полные гнева и отчаяния, казалось, пронзали насквозь. — Надеюсь, у Лорел хватит ума не выйти за вас замуж. В противном случае вы разрушите и ее жизнь.

Горас Уорти тщетно пытался успокоить жену. Она раздраженно отмахивалась от него.

В ресторан вошли Миранда и Рут Нортон. Девушка поспешила к распростертой на полу Хоуп, миссис Нортон подхватила рыдающую мать под руки.

Джордж воспользовался появлением женщин и поспешил вывести брата из дома.

Навстречу им по улице бежала Лорел. Вокруг дома толпились люди, с любопытством заглядывая в окна.

— Что случилось? — спросила женщина.

— Одна из пуль ранила Хоуп.

— Как она?

Хен был не в силах вымолвить ни слова в ответ.

— О Бог мой! — воскликнула Лорел.

— Миссис Уорти в истерике. Идите к ней. Лорел долю секунды колебалась, затем робко переступила порог ресторана.

Тайлер так и остался стоять на крыльце. Кровь на его щеке уже засохла.

— С тобой все в порядке? — спросил Хен.

— Могло быть и хуже.

— Могло.

Хен не мигая, смотрел на брата. Он не знал, что говорить, что делать. Он чувствовал себя опустошенным и подавленным. Тайлер был таким же одиночкой, как он сам. И все же он поспешил в Сикамор Флате на выручку брату. И получил ранение (пусть легкое, но.ранение!) из-за Хена.

— С тобой бы ничего не произошло, если бы ты не приехал сюда.

Что он говорит? Он должен броситься на шею брату со словами благодарности. Но теплые, человеческие слова застряли в горле. Чувства, которые переполняли душу, так и остались невысказанными. Несколько мгновений Хен беспомощно смотрел на Тайлера. Затем резко повернулся и побрел прочь, не замечая ни домов, ни встречных людей, которые бросали заинтересованные взгляды на ресторан и на мрачную, молчаливую фигуру шерифа.

Хен обогнул здание тюрьмы и направился к оврагу.

Джордж последовал за братом.

Лорел подошла к окну как раз в тот момент, когда Хен скрылся за углом тюрьмы. Ей хотелось выбежать на улицу и броситься за ним. Его нельзя оставлять одного! Он не должен винить себя в случившемся.

Но она не могла сейчас покинуть Уорти. Они нуждались в ее поддержке. Кроме того, за Хе-ном пошел Джордж. Она вдруг почувствовала укол ревности, словно старший брат встал между ней и любимым. «Одумайся, — мысленно одернула Лорел себя, — Джордж всегда находился рядом с Хеном».

— Какой смысл винить себя в случившемся и посыпать голову пеплом? — сказал Джордж.

Хен с разгневанным лицом резко повернулся к брату.

— А кого я должен винить?

— Всех. Или никого.

— Если ты приехал из Техаса только за тем, чтобы сказать мне это, то ты напрасно потратил силы и время.

— О'кей. Хорошо. Объясни тогда, в чем именно твоя вина.

— Не задавай глупых вопросов, Джордж. Не притворяйся таким наивным. Ты слишком стар для этого.

— Но я действительно не понимаю, почему ты истязаешь себя.

— И не поймешь. Ты привык все понимать по-своему и убеждать других в неправоте. Но не забывай, что мне уже не семнадцать.

— Все равно ты должен объяснить мне.

— Проклятье! — Хен не остановился ни на шаг, пока не миновал рощу и не вышел к пустыне.

Небо вдали покрывалось тяжелыми, свинцовыми тучами. Однако до Сикамор Флате дож-

девые облака доберутся, видимо, не раньше, чем через несколько часов. Выйдя из тени деревьев, Хен почувствовал, как раскаленные лучи солнца обдали его жаркой волной.

Джордж искренне пытался снять камень с души брата. И Хен был благодарен ему за это. Но, к сожалению, истину невозможно исказить: рано или поздно тайное все равно станет явным.

— Следовало сразу же, прямо в салуне отобрать у Эллисона пистолет и посадить его в тюрьму. Тогда бы трагедии не случилось.

— Если ты понимаешь это, то почему же не поступил так?

— Потому что хотел преподать этому дерзкому мальчишке урок. Он ведь еще не убийца. И если сдернуть с его глаз романтическую пелену и дать понять и почувствовать, что чувствует жертва, то…

— Но разве он бы не понял все это, если бы просто провел пару дней за решеткой?

— Нет, не понял бы. Затаив злобу, он вышел бы на свободу и каждую минуту искал бы случая отомстить мне за унижение.

Ты думаешь, теперь он не станет преследовать тебя и пытаться убить?

— Теперь он не будет преследовать никого.