Рослин Гриффит - Птицелов

Орелия сразу узнала знаменитого разведчика, а теперь— актера по на афишам «Труппы Дикого Запада», хотя он был в сюртуке, а не в рубашке и штанах из оленьей кожи, в которых он изображал удалого ковбоя в своей труппе.

— Я познакомилась с Биллом много лет назад в Канзасе, — объяснила Федра.

— Почти тридцать лет назад, — добавил Билл. — Федра приехала тогда на гастроли с театральной труппой.

При этих словах Орелия улыбнулась, а Файона вздрогнула. Она предпочла бы, чтобы актеры после спектакля скромно удалялись за кулисы, а не вторгались неожиданно в семью Кинсэйдов в лице тети Федры.

— С театральной труппой? — переспросил Тео с оттенком недоумения.

Орелия не была еще знакома с Теодором Мэнс-филдом, знала только, что Федра познакомилась с ним в каком-то кружке любителей, искусства и он стал ее спутником в те годы, когда Орелия была в Италии.

— Я рисовала декорации и шила костюмы для актеров. — В голосе Федры звучала ностальгия по молодости. — Да-а, вот были денечки. Страна тогда была грубая, но жизнь — изумительная.

Племянницы не раз слушали рассказы о приключениях Федры на Диком Западе. Знали о муже-испанце, которого она бросила в Калифорнии, — об этом позорном пятне в ее биографии Файона и Мэриэль предпочитали не упоминать. Знали, что Федра снова приняла свою девичью фамилию и повела себя скандально— отправилась во Францию изучать искусство и познала любовь в объятиях какого-то вельможи.

— Какие пьесы вы играли? — спросил Тео, обращаясь к Коуди.

— Сначала Шекспира, но он не давал сборов, пришлось перейти на мелодрамы. Особый успех имели те пьесы, где актрисы выступали в облегающих платьях. Железнодорожные рабочие и солдаты толпами валили на эти спектакли.

Засмеялись все, кроме Файоны.

— Помню я эти облегающие платья, — вздохнул Тео. — Даже название одной пьесы припоминаю: «Трагедия маленькой Сэди».

— Если уж вспоминать о тех днях, рассказывать Должны вы, Коуди,-сказала Федра.-У вас же были изумительные приключения, когда вы были разведчиком.

Коуди ухмыльнулся:

— Да, я тогда был при армии в форте Элсворт. Однажды на тропе войны дюжину индейцев прикончил. Команчей, в боевых нарядах, с разрисованными лицами.

— Дюжину? — переспросила Федра.

— Ну, может быть, и не дюжину, — согласился Коуди. Он прокашлялся и признал: — Ну, ладно, скажем— парочку краснокожих. Федра права. Чистая правда остается в прошлом, трудно вспомнить, что да как.

— Ну, не грех и прихвастнуть. Ты был храбрый парень, а индейцы — опасные твари. — Федра погладила руку Коуди.

— Говорят, индейцы снимали с пленников скальпы, — сказал Тео, вздрогнув. — Какие дикари…

Орелия, слушая рассказы Коуди, улыбалась, Файона раздраженно хмурилась. Мэриэль перевела разговор на другую тему, спросив Билла о выступлениях «Труппы Дикого Запада» в Городке Увеселений на ярмарке, которую мечтает посмотреть ее шестилетний сын.

— О, приходите, вы не пожалеете, есть на что посмотреть. — И Коуди великодушно предложил: — Я дам вам всем контрамарки.

— Придем обязательно, — обещала Мэриэль. — Я слышала, что у вас есть стадо настоящих бизонов, и ковбои, и стрелки… Питер будет в восторге.

Коуди снова начал расписывать свои подвиги. Файона, нагнувшись к Орелии, прошептала:

— Да откуда у нашей тети такое близкое знакомство с этим неотесанным болтуном? Действительно, настоящий бизон!

— Я думаю, что это, как обычно у тети Фсдры, чисто платоническая дружба с мужчиной.

— Благодарение Богу, если так!

После этого восклицания Орелии неудержимо захотелось рассказать Файонс, что тетя Федра не только согревала постель Баффало Билла, но спала и с индейцами.

— Да, Канзас, Колорадо, индейская территория… Как мы были молоды, да, Билл?

— Конечно, много воды утекло с тех пор, — согласился Коуди. — Но ты все такая же энергичная, Федра!

Файона вздрогнула и, пронзительно взглянув на Коуди, заявила:

— Ну, мне пора. Муж, конечно, повсюду ищет меня. Как интересно было встретиться с вами, мистер Коуди. — Она повернулась, схватила за руку Мэриэль, которая даже не успела запротестовать, и нырнула с ней в толпу. В это время к оставшимся — Федре, Орелии, Тео и Коуди — направились двое мужчин. Это были отец и сын О'Рурки. Отец глядел на сына хмуро и раздраженно. Орелии захотелось тут же нырнуть в толпу вслед за сестрами, но она осталась на месте.

Старший О'Рурк, вежливо кивнув Орелии. повернулся к тетке:

— Федра…

— Син, как я рада…

Орелия увидела, какой радостью осветилось лицо Федры. Она сияла и нежно улыбалась Сину О'Рурку. Очевидно, оба — мужчина и женщина — были охвачены страстью. Син О'Рурк был очень красивый мужчина, похожий на сына, хотя его волосы и усы уже блестели стальной сединой.

Он подвел сына к Орелии, и голос его зазвучал строго и повелительно:

— Лайэм, я уверен, что тебе будет приятно познакомиться с новой служащей нашей фирмы Орелией Кинсэйд.

Лайэм неохотно, с натянутой улыбкой, поклонился Орелии и сказал:

— Мисс Кинсэйд, я уверен, что вы для нашей фирмы— находка.

«Вот лицемер!» — подумала Орелия, улыбаясь так же вымученно. Они глядели друг на друга с вызовом; Орелия почувствовала, что у нее запылали щеки, и она гордо вскинула подбородок.

Федра представила О'Руркам своих друзей.

— Я знаю, что мистер Мэнсфилд — ваш хороший друг, — сказал Син. — О, а это знаменитый мистер Коуди. — Он оглядел обоих мужчин, как будто оценивая их в качестве соперников. — Надеюсь, я не помешал беседе?

— Да мы тут вспоминали доброе старое время, — засмеялась Федра.

Син стал таким же хмурым, как Лайэм.

— Я не люблю оглядываться на прошлое, — заявил он решительно. — Надо глядеть в будущее. Я предлагаю заказать шампанского и выпить за будущее!

— Шампанского? Прекрасно! — улыбнулась Федра.

Син подозвал лакея. Орелия чувствовала, что Лайэм не сводит с нее глаз. Она тоже взглянула на него — непроницаемое лицо, зеленые глаза сердито блестели. В присутствии своего отца и Федры он как бы бросал ей вызов, что не изменил своего мнения о ней и готов принять ее отставку. Ей было очень обидно. Она — превосходный архитектор с дипломами, прилежный работник. И один из О'Рурков поддерживает ее. Но она постарается выбросить из головы мысль о том, что посредничество Федры внесло в ее положение некоторую неловкость. И своей работой она докажет, что была достойна этого места и без протекции.

Лакей разлил шампанское, все подняли бокалы.

— За будущее! — сказал Син.

— За будущее! — откликнулись Орелия и все остальные. За будущее, в котором она докажет, что может сохранить свое место вопреки неприязни Лайэма О'Рурка, может сойти с пошлого пьедестала мужской почтительности и встать с мужчиной на один уровень.