Джил Грегори - Всегда ты

Она провела рукой по его мощной груди, скользнула по бедрам и робко коснулась его возбуждённой плоти. Кэл протяжно застонал и замер.

Мелора отдернула руку и содрогнулась от смущения.

— Все в порядке, Мелора. Продолжай, Принцесса, мне так хорошо!

После этих слов ей захотелось доставить ему как можно больше удовольствия, осмелев, она снова прикоснулась к нему. Мелора радостно улыбнулась, услышав его прерывистое дыхание. Страстно целуя его, она заскользила рукой по его пылающей возбужденной плоти. Кэл накрыл рукой ее руку, направляя и задавая ей ритм. У Мелоры сбилось дыхание.

Любовь к Кэлу переполнила ее душу. Это чувство было устойчивым и волшебным. Мелоре нестерпимо захотелось окутать Кэла негой, захватить и поглотить его, но в то же время быть побежденной и раствориться в нем самой. Мощное тело Кэла неспешно скользило по ней, его колени раздвинули ее ноги, и Мелора замерла в ожидании. Она задрожала и выгнулась от сладостного прикосновения его рук к ее бедрам, но как только его дрожащая от вожделения плоть прикоснулась к ее пылающему лону и попыталась проникнуть внутрь, Мелора задохнулась от неосознанного смятения и попыталась сдвинуть ноги.

— Я боюсь, Кэл.

— Ты же говорила, что не боишься.

— А теперь мне страшно, — взволнованно прошептала она, стараясь оттолкнуть его, но Кэл не дал ей подняться, накрыв ее своим телом. В его глазах сквозила решимость.

— Я постараюсь не сделать тебе больно, любимая. Ничего не бойся…

— Мне страшно.

— Доверься мне.

Доверься? Да, она доверяла ему. Мелора взглянула на худощавое, гладко выбритое лицо. Глаза Кэла настороженно следили за ней. И ее захлестнуло горячее чувство любви.

— Да, Кэл, — прошептала она, обвивая его руками, и развела ноги в стороны. Ее пальцы запутались в его волосах. Дрожа всем телом, она пылко приникла губами к его груди. — Я верю тебе.

Раскаленное пламя обожгло Кэла изнутри. Он больше не мог выносить этой ноющей боли. Он развел в стороны ноги Мелоры и вошел в ее влажное лоно. Она хотела его. Она доверяла ему и сгорала от желания.

Даже после всего, что он причинил ей в жизни.

Закрыв глаза, Мелора напряглась, трепеща всем телом. Кэл все глубже и глубже входил в нее…

Вдруг она вскрикнула, изогнувшись от пронзившей ее боли. Кэл осыпал поцелуями ее щеки, сомкнутые веки и дрожащие губы. Тепло и сила, исходящие от его тела, казалось, имели над ней какую-то гипнотическую власть, заслоняя собой боль.

Кэл зарылся руками в ее волосах, продолжая входить в нее.

— Не отставай от меня, Мелора, — шептал он. — Будь со мной, скачи со мной. Быстрее и тверже, чем ты когда-либо скакала.

Его движения становились все более ритмичными. Мелора почувствовала, как мягкая сладостная волна накрыла ее с головой, медленно доводя до безумия, и застонала от удовольствия. Кэл плотнее прижался к ней бедрами, навалившись на нее всей своей мощью. Боль куда-то ушла, и Мелора вновь почувствовала наслаждение. Желание нарастало с каждой секундой и наконец стало настолько невыносимым, что Мелора подняла бедра и обхватила его ногами, впиваясь ногтямн в его спину.

Неистовый восторг охватил ее тело. В пылу страсти она выкрикнула его имя, стараясь как можно глубже почувствовать его плоть в себе, чтобы удержать навсегда…

У Мелоры закружилась голова и перед глазами замелькали круги. Они достигли экстаза одновременно. Волна наслаждения захлестнула их, будто весь мир закружился в одном сумасшедшем круговороте, вовлекая их в этот мощный поток, а потом, совершенно обессилевших, вышвыривая наружу.

Они тихо лежали в объятиях друг друга, лишь прерывистое дыхание нарушало безмолвную тишину. Вдруг оба напряглись, услышав скрежет открывающейся щеколды.

— Кэл, Мелора? — послышался робкий и сочувственный голосок Луизы, слабый свет фонаря осветил амбар. — Джесс велел не выпускать вас, но мы с Биллом очень волновались. Как вы, а?

Кэл вскочил, вглядьшаясь в темноту.

— Прекрасно. Не волнуйся. Возвращайся на вечеринку.

— А как Мелора? Она сердится на нас?

— Нет, Лу, — чуть дрогнувшим голосом ответила Мелора. — Я не сержусь.

— Мы разговариваем. — Кэл поморщился от такой чудовищной лжи и прикрыл глаза. — Миримся. Мы скоро выйдем отсюда.

— Целуетесь и миритесь? — раздался голосок Вилла. Он вытянул голову, вглядываясь в темноту амбара, и Мелора, задохнувшись от смущения и смеха, невольно прикрыла наготу платьем.

— Если вы с Лу не хотите получить нагоняй за вашу проделку, немедленно исчезните отсюда и оставьте нас в покое. Вы слышите меня?

— Да! — озорно воскликнули дети и немедленно испарились, не забыв прикрыть дверь. На этот раз они не закрыли щеколду.

Мелора была уверена, что Кэл видит ее пылающие щеки. Она почувствовала спазм в горле, совершенно не понимая, от чего это происходит — от слез или смеха. Представить только, если бы дети вошли в амбар чуть раньше и застали их в объятиях друг друга! Мелора вгляделась в темноту, стараясь разглядеть выражение лица Кэла. Она робко дотронулась до его плеча, все еще потрясенная взрывом страсти, о котором она столько мечтала и наконец испытала, ни секунду не сожалея об этом.

Она любила его всем сердцем. Она любила Кэла Холдена, высокого человека с волевым подбородком, который своими сильными, нежными руками сумел разжечь в ее невинном теле огонь желания, заменил неведение знанием — знанием того, что волшебство существует, что души могут соприкасаться, что любовь может перевернуть жизнь вверх дном.

Ей снова захотелось заняться с ним любовью.

— Кэл, — улыбаясь произнесла она, — я надеюсь, мы не…

— Я знаю, Мелора. Я тоже надеюсь на это.

Мелора замерла. Ей показалось, что темнота вокруг них сгустилась. Она хотела сказать: «Я надеюсь, мы не будем прерываться надолго». Но Кэл перебил ее, прежде чем она успела закончить фразу.

«Я тоже надеюсь на это», — мысленно повторила она его слова. Что он хотел этим сказать? Что не хочет больше заниматься с ней любовью? Её начала бить дрожь, и она постаралась успокоиться.

— Я не понимаю… — пробормотала она, ощущая какое-то смутное беспокойство. Его голос прозвучал, как удар кнута.

— Это было ошибкой, — сказал он.

— Ошибкой?!

Кэл встал и поднял свои брюки.

— Прости, Мелора, я, кажется, потерял голову.

— Прости? — Мелора сжалась при этих словах.

— Это было чертовски глупо. Я сам виноват. Не могу сказать, что мне не понравилось. Мне было хорошо, — поспешно пробормотал он, чувствуя себя полным идиотом. Понравилось? Эти слова были ничто по сравнению с тем неземным блаженством, которое он испытал. Он помнил каждый уголок ее трепетного тела, каждый поцелуй, каждую секунду блаженства. Он помнил все до мелочей — тяжесть ее мягкой груди, округлость бедер и то, как она прильнула к нему, изнемогая от желания. По правде сказать, это взволновало его больше всего. Желание, с которым она приняла era, бросило его в жар, сожгло дотла, и он поклялся себе никогда не обижать ее.