Патриция Поттер - Звезда флибустьера

Ноэлю очень хотелось ему все объяснить, но Джон Патрик не принял бы и не понял никаких объяснений. Во всяком случае, не теперь. А может быть, никогда. Вместо этого Ноэль вынул пакетик с опиумом, размешал его с водой из фляжки, нагнулся над Джоном Патриком и приподнял его голову.

— Глотай. Я должен извлечь пулю.

— Хочу… остаться в сознании.

— Будет больно. Есть риск, что ты случайно вскрикнешь, и тогда англичане узнают, где искать тебя и твоего друга. Ты этого хочешь?

По щеке Джона Патрика заходили желваки, но затем он покорно проглотил смесь.

— Джон Патрик, выслушай меня. Женщина по имени Аннетта Кэри и ее тетушка ухаживают в своем доме за несколькими ранеными англичанами. Лучшего ухода ты нигде не получишь, и никому не придет в голову искать тебя там. Но они не должны сомневаться, что ты воюешь на стороне англичан. Ты когда-то хорошо подражал шотландскому акценту отца. Ты не утратил этой способности?

— Нэй, — ответил Джон Патрик как истинный шотландец. — Я не запятнаю твоей репутации добропорядочного роялиста.

В его напряженном голосе опять послышалась горечь.

Он перестал дрожать, и взгляд его стал отсутствующим. Это оказывал свое действие опиум. Еще несколько минут в сознании, не больше. Ноэль чувствовал, что ему надо убедить брата в серьезности положения и кое о чем еще предупредить.

— Когда проснешься, увидишь моего слугу Малькома. Запомни, пожалуйста, ты — шотландский военный, торгующий оружием, так что говори с акцентом.

— Ты мне не брат, — прошептал Джон Патрик сухими, потрескавшимися губами. И уронил голову. Под воздействием ли опиума или крайнего истощения сил, Ноэль не понял. Слова брата засели в его сознании, и он знал, что это надолго.

Однако сейчас он старался не думать о них и приступил к работе.

Аннетта Кэри откинула волосы со лба. Она уже выбилась из сил, а еще предстояло очень много сделать. Бетси одной не справиться. После недавних сражений, особенно при Джермантауне, тяжелораненых английских офицеров стало больше, а теперь и вовсе не сосчитать.

Надо было менять постельное белье, стирать бинты, писать письма. Ей необходимо было также какое-то время уделять отцу. Однако, несмотря на эти бесконечные хлопоты, она редко сожалела о своем предложении брать в дом раненых и о том, что приходится вести постоянную войну с тетушкой и обществом.

Еще до конфискации отцовской земли она не желала вязать и вышивать или заниматься другими подобающими женскому полу делами. От отца она узнала о том, как вести сельское хозяйство. Она часто принимала роды у коров и кобыл и не падала в обморок при виде крови. Да, ей уже никогда не возиться на своей ферме, но с божьей помощью она сумеет заняться полезным трудом.

Она смеялась над слухами. Она уговаривала и умасливала тетушку, у которой ей с отцом пришлось поселиться после пожара, уничтожившего ее родной дом. Наконец тетушка согласилась принять в дом первого пациента. За ним последовал другой, потом десять, и, наконец, после Джермантауна в доме оказалось двадцать раненых. Большинство из них выжили и теперь шли на поправку. Аннетта чувствовала прилив горделивой радости каждый раз, как очередной выздоровевший покидал их дом.

Ах, если бы только поправился и отец…

Однако, похоже, что этого не случится никогда. Он едва не умер в ту ужасную ночь. Спасли его неустанные усилия доктора Марша. Но отец потерял дар речи.

Аннетта на минуту прислонилась к стене. Ее все еще преследовали крики отца. Ночью она просыпалась вся в поту. Чтобы отогнать страшные воспоминания, она пыталась думать о другом, например, как замечательно было скакать в полях верхом на любимой кобылке Ромми.

Аннетта закрыла руками лицо. Она пыталась отыскать свою любимицу, но не могла покинуть отца. Несколько недель он был очень плох. Его дух был сломлен. Аннетта все-таки поместила объявление в газете, что разыскивается кобыла рыжевато-коричневой масти с тремя белыми ногами и белой полоской на передней правой. Если лошадь отыщется, она ее выкупит, продаст свою единственную драгоценность — жемчужное ожерелье с сапфирами, переделанное из броши, принадлежавшей покойной матери. Аннетта носила ожерелье не снимая, оно было на ней, под рубашкой, и в ту ужасную ночь. Оно ей очень дорого, но ведь Ромми живая. Аннетта вырастила ее и ухаживала за ней с тщанием и нежностью, словно та была ребенком. Она не могла подумать без содрогания, что с Ромми сейчас, может быть, дурно обращаются.

Однако на объявление не ответили. У Аннетты все сердце изболелось из-за ее кобылки, которая была так нежно привязана к хозяйке, что всюду следовала за ней, как верная собачка. Но однажды…

Когда англичане одержат победу, Аннетта подаст прошение о возврате отцовской земли. Однажды и для ее отца восторжествует справедливость.

Аннетта складывала выстиранное белье. Почти неслышно вошла Бетси.

— Приехал доктор Марш еще с одним пациентом, — недовольно сказала она. — Скажите, что мы больше никого не можем принять.

Аннетта вгляделась в лицо Бетси. Видно было, что она так же устала, как сама Аннетта. Рыжие завитки волос выбились из-под опрятного чепчика, а ее обычно безупречно чистый и отглаженный фартук был измят и весь в пятнах.

— Но ты же знаешь, что больница квакеров переполнена, — тихо ответила Аннетта. — А доктор Марш не привез бы сюда раненого без большой необходимости.

Она быстро прошла мимо Бетси и направилась к двери. Доктор Марш стоял у порога. С ним был огромный блондин, держащий на руках человека в форме, и слуга доктора Мальком.

— Доктор?

Он снял шляпу и слегка поклонился.

— Я очень сожалею, Аннетта. Я знаю, у вас уже народу больше, чем позволяют ваши возможности, но этот офицер очень тяжело ранен. Если бы вы могли предоставить ему только постель. Обслуживать его станет Мальком.

Аннетта взглянула на солдата. Он был без сознания. Глаза с густыми черными ресницами закрыты. Лицо покрывает темная щетина, отросшая за несколько дней. Красный мундир весь в пятнах крови. От раненого так сильно пахло бренди, что Аннетта отшатнулась. Запах напомнил ей о той ужасной ночи.

Наверное, ее реакция была красноречива, потому что врач устало улыбнулся.

— Я промывал рану и пролил немного бренди на его одежду.

Да, разумеется. Аннетта, смутившись, кивнула.

— А кто он?

Доктор Марш пожал плечами:

— Он лейтенант. Вот все, что я знаю. Он пробормотал свое имя, но я не расслышал. Я нашел его на дороге, когда возвращался от роженицы. Наверное, на него напал из засады какой-нибудь мятежник. Вы можете подержать его у себя несколько дней? Я узнал, что капитана Гаррета отправили домой на корабле «Мэриголд», и понадеялся, что его комната освободилась. Пациенту нужен покой.