Патриция Поттер - Дама его сердца

И все это была сплошная ложь!

Нил повернулся и встал, слегка поклонившись.

— Миледи, я не слышал, как вы вошли.

— Вы прибыли из Брэмура?

— Нет, из Эдинбурга.

— Вы получили мое письмо?

— Да, но я был в отъезде, когда его привезли. Иначе бы я оказался здесь скорее.

— Я не знала, к кому еще обратиться.

— Вам ничего не надо объяснять. Я все знаю о судьбе ваших отца и брата. Я был очень огорчен, узнав об их смерти.

— Почему же? Ведь они были якобиты, — неожиданно для себя с горечью сказала Джэнет. Она знала, что Форбсы из Брэмура сражались у Куллодена на стороне Камберленда.

— Они были хорошими людьми.

Ей бы хотелось поверить ему, поверить в искренность его слов. Но однажды она ему уже поверила, и оказалось, что ему нужно было только ее приданое.

Нил вдруг шагнул к ней и ласково коснулся ее щеки тыльной стороной ладони.

— Я надеялся, что вы уже не такая худенькая, как прежде.

— А я надеюсь, что вы уже не такой лжец, как раньше.

Джэнет сознавала, что это жестоко с ее стороны. Но надо было заставить его отойти: она боялась, что не выдержит и бросится в его объятия. А вот этого не будет никогда. Никогда!

Нил отступил на шаг, и на щеке его дрогнул мускул. «Наверное, сейчас я сделала самую большую ошибку в своей жизни, — подумала Джэнет. — Оскорбила единственного человека, кто мог бы мне помочь».

Он отступил еще на шаг.

— У меня для вас есть новости, но я не уверен, что они вас обрадуют.

— Просьбу Реджинальда удовлетворили? — с замиранием сердца спросила она.

— Нет, его светлость назначил другого опекуна.

Сердце у Джэнет едва не остановилось. Ей не понравилось, как он это сказал — словно ей предстояло услышать что-то очень плохое. Но что могло быть хуже того, если бы Реджинальд получил законную власть над Лохэном и ее сыном?

— Кто он? — прошептала Джэнет.

Нил отвернулся и поглядел в огонь. Вся его фигура дышала силой и невозмутимостью.

— Опекуном вашего сына назначен я, — тихо ответил он.

На мгновение Джэнет остолбенела. Сердце сжалось. Что же она наделала? Заменила одного тюремщика другим, одного лжеца на другого!

— Но как же вы могли?.. — прошептала она.

— Это был единственный выход из создавшегося положения, миледи. Мне пришлось сказать, что я… питаю к вам интерес. Камберленд не намерен оставлять такие обширные владения под контролем женщины — и тем более якобитки.

— А я своим письмом преподнесла их вам на блюдечке, — с горечью отозвалась Джэнет.

— Меня Лохэн совершенно не интересует. Вернее, меня интересует только одно: чтобы он был сохранен для законного владельца. О вашем письме я его светлости и не заикнулся. Я лишь сказал, что мой дядя дружил с вашим отцом и тоже просил бы вам помочь.

— И он этому поверил?

— Сомневаюсь. Но он хочет, чтобы земля оставалась в руках лояльно настроенных подданных короля.

— То есть в ваших руках.

— Да.

— Вашей семье очень везет на краденые земли, — желчно заметила Джэнет.

— У меня нет ни малейшего намерения завладеть наследством вашего сына. Вы достаточно поверили мне, чтобы просить о помощи. Поверьте же и теперь.

— Вы ошибаетесь: я вам не поверила. Просто мне больше не к кому обратиться. И я надеялась только, что вы походатайствуете перед Камберлендом о назначении меня опекуншей. Не более того. И уж, конечно…

Голос ее замер.

— Джэнет?

Она сморгнула, услышав, как нежно звучит у него на губах ее имя. Совсем как раньше…

— Я вам больше никогда не поверю. Однажды я сделала эту ошибку, но больше ее не повторю.

Нил сжал губы, но ничего не сказал в свою защиту.

— Я поищу для вас надежного помощника по управлению поместьем, но все решения будете принимать вы. По необходимости я время от времени буду сюда наезжать. Камберленд ожидает от меня отчета по ведению дел, и я не хочу никаких осложнений из-за вашего деверя. Постараюсь, однако, не слишком часто попадаться вам на глаза.

— А на что вы рассчитываете взамен?

Нил отшатнулся, словно Джэнет его ударила. Затем горько, только кончиками губ улыбнулся. Она вспомнила, каким он прежде был уязвимым. Не надо об этом забывать.

— Вы уже рассказали обо всем Реджинальду?

— Да, и нельзя сказать, чтобы он обрадовался.

— Он пригрозил, что подаст на меня в суд по обвинению в убийстве.

— Не подаст, если не хочет, чтобы его отсюда прогнали. А ему и его семейству придется тогда уехать из Лохэна. Я дам ему это понять недвусмысленно.

Джэнет прислонилась к стене. Да, Нил Форбс может быть беспощадным. Но он не ответил ей, на что он рассчитывает, чего ожидает. Он что-то сказал Камберленду об интересе к ней. Господи, неужели он намекнул, что все кончится браком?! Никогда. Она никогда больше не выйдет замуж. Никогда не поставит себя в зависимость от мужчины. И какой интерес Нил может к ней питать? Никакого. Он очень ясно дал ей это понять много лет назад. Но чего же он все-таки хочет? Жениться на женщине, которую одобрит Камберленд? Сделать ее своей любовницей?

— И у меня нет никакого выхода? — с трудом проговорила она.

— Нет.

Джэнет закрыла глаза. Из огня да в полымя! Как она могла совершить такую глупость?! Ей казалось, что главная задача — перехитрить Реджинальда. И она очень радовалась, когда ей это удалось. Однако маркиза Брэмура, человека с холодным осторожным взглядом, которого она не узнавала, перехитрить не удастся.

— Как долго вы здесь проживете?

— Пока Реджинальд не поймет, где его место, а вы не перестанете нуждаться в непосредственной помощи. Она удивилась:

— Что вы хотите сказать?

— По дороге сюда я заметил, что многие поля не засеяны.

— Вы хотите помочь людям — или согнать их с насиженных мест?

— Я уже сказал, что решения будете принимать вы.

— А если я захочу сама управлять Лохэном? Нил одобрительно посмотрел на нее:

— А вы полагаете, что сможете?

— Да. И лучше, чем это делал мой муж.

— Ну, если судить по тому, что я вижу, много усилий для этого не потребуется, — сухо заметил Нил. Джэнет неожиданно ощетинилась:

— Насколько я помню, Брэмур когда-то пребывал не в лучшем состоянии.

— А я не знал, что вы это замечали.

— Потому что мое внимание было целиком занято вами? Вы льстите себе, милорд.

Он тоже прислонился к стене.

— Как бы то ни было, вы правы. Брэмур очень нуждался в усовершенствованиях. Я сейчас там многое меняю.

— Сгоняете с земель ваших арендаторов? Нил нахмурился:

— Куллоден положил конец системе прежних отношений. Старого кодекса клановых обязательств больше не существует. Нет его и в Брэмуре, как во всей остальной Шотландии. Для многих действительно оказалось лучшим выходом уехать в Америку, чтобы осваивать там новые земли.

— И это говорит человек, который владеет большим куском той самой Шотландии! Неужеди вам нет дела до тех, кто в процессе освоения новых земель умрет от голода?!