Мэри Патни - Уроки любви

— Ты отдаешь их мне? — удивился Йен.

— Дядя писал, что ты ему как сын, которого у него не было, поэтому часы должны принадлежать тебе. А раз ты мой муж, то я в любое время смогу посмотреть на них.

— Спасибо. — Йен погладил сверкающее золото. — Полагаю, не стоит говорить, что они для меня значат.

— Не стоит. — Лора довольно улыбнулась и начала разворачивать следующую вещь. Это оказалась старинная, покрытая эмалью табакерка с нефритовой фигуркой женщины на крышке. В табакерке лежали высохшие сигары и нож для бумаги с золотой ручкой. Но самой поразительной была сплющенная ружейная пуля.

— Эти вещи мне не знакомы. Не знаю, как они у дяди очутились и что для него значили.

— Наверное, пулю когда-то вынули из тела Петра Андреевича, — сказал Йен. — Мужчины часто испытывают сентиментальные чувства к пулям, которые их чуть не убили. У меня тоже есть парочка.

— Значит, это одна из тех самых пуль, на которых мужчины так любят высекать свое имя? — с иронией спросила Лора.

Как и писал Петр, ничего ценного в его вещах не было. Но бумаги полковника могли представлять определенный интерес.

— Жаль, что я не умею читать по-русски, — вздохнул Йен. — Где-то здесь находится информация об «огне по всей Индии». Сколько времени у тебя займет просмотр бумаг?

— Боюсь, много. — Лора взяла дневник, лежавший сверху, пролистала. — По крайней мере у дяди были чернила и бумага, да и почерк тут поразборчивее, чем в тюремном дневнике. По-моему, он находился в Индии в одно время со мной, но почему-то не приехал меня навестить.

— От Дхарджистана до Бейпура очень далеко. К тому же поездка могла бы плохо для него закончиться.

— Меня всегда беспокоило, что для Англии он враг, мы с папой всегда так радовались его приездам. — Лора вздохнула, беря стопку, перевязанную вылинявшей ленточкой. — Любовные письма, как ты думаешь? Боже милостивый, да ведь это мои письма! Дядя хранил их все годы. Здесь есть и письма мамы.

Вспомнив, что Петр советовал племяннице быть повнимательнее при разборе шкатулки, Йен сказал:

— Здесь может оказаться тайник, где он хранил секретные бумаги. Разреши мне посмотреть?

— Изволь.

Узорчатая индийская ткань, выстилавшая дно, казалась новее самой шкатулки, поэтому Йен аккуратно подрезал ткань перочинным ножом и вытащил дощечку, под которой лежал хлопок-сырец. Несколько разочарованный, он провел по нему пальцами и сразу нащупал два предмета. Развернув голубой шелк, Йен присвистнул от удивления: у него на ладони сверкнул темно-красный рубин величиной с грецкий орех. Во втором сверточке оказался бриллиант, не уступающий рубину.

— Лора, дорогая, — сказал Йен, переведя дух. — Я нашел кое-что более интересное, чем бумаги.

Та равнодушно посмотрела в его сторону и ахнула.

— Боже милосердный, неужели это то, о чем я думала?

— Давай посмотрим, что здесь спрятано еще. Через десять минут на столе лежала груда камней, искрясь всеми цветами: крупные, неоправленные, без единого изъяна.

— Где Петр все это раздобыл? — хрипло спросила Лора.

— Во время своих поездок в Среднюю Азию он имел возможность заработать деньги. Однажды в Афганистане мне удалось обменять пистолет на рубин внушительных размеров. Мы с продавцом были довольны сделкой. Благодаря этому камню я безбедно жил несколько лет. Возможно, Петр обращал деньги в камни, в Индии он мог покупать их во много раз дешевле, чем они стоят в Европе.

— Такое объяснение мне нравится. Я бы не хотела думать, что мой дядя обокрал храм.

— Он же говорил тебе, что если ты приедешь в Дхарджистан, то не пожалеешь об этом.

Лора набрала полную горсть камней, глядя, как они переливаются всеми цветами радуги.

— Вот уж нечаянное приданое, — сказала она.

— С ним ты можешь стать независимой женщиной. Йен ощутил душевную боль. Раньше он утешал себя мыслью, что, женившись на Лоре, оказал ей материальную поддержку, а теперь она в этом уже не нуждалась, став гораздо богаче его.

Лора посмотрела на мужа, ее глаза весело блеснули;

— Если бы не ты, душенька, шкатулка так бы и лежала в сокровищнице магараджи и, возможно, ее когда-нибудь выкинули бы со всем содержимым за ненадобностью. Тогда погибли бы и часы дяди Петра.

— Как тебе удается читать мои мысли, Лариса? — смущенно улыбнулся Йен.

— Все русские обладают подобным талантом, — высокомерно заявила она.

— Теперь я в этом не сомневаюсь. Йен выбрал крупный топаз, отливающий золотом, и приложил к ее платью.

— Как бы ты ни решила поступить с остальными камнями, но этот предназначен именно для тебя. Я найду хорошую оправу, и мы сделаем тебе серьги.

— Идея мне нравится.

Ее янтарные глаза могли свести с ума любого мужчину, и Йен мысленно похвалил себя за самообладание. Почему так трудно делать простые вещи? Не глядя на жену, он принялся заворачивать камни в хлопок.

— Давай ради безопасности положим драгоценности обратно в шкатулку, — сказал он, жалея, что не может поступить так же со своей страстью.

Равнину заволокло пылью, летевшей из-под ног солдат и лошадиных копыт, но те, кто наблюдал парад со слонов, оказались в еще худшем положении. В их числе был Йен, который сидел под балдахином рядом с магараджей.

Со дня прибытия в Манпур он большую часть времени проводил с Радживом Сингхом, обсуждая различные аспекты военных действий. Между ними установились дружеские отношения, хотя взаимное уважение и симпатия не мешали проявлять некоторую осторожность в разговорах, поэтому существовал полушутливый-полусерьезный барьер, который оба старались не переступать.

Когда пехота закончила маневры, ей на смену пришел батальон улан, который, проскакав галопом, свернул вправо, не нарушая стройных рядов. Королевская конница не смогла бы сделать лучше.

— Превосходно, ваше высочество, — заметил Йен.

— Вы не находите, что они не уступают эскадронам британских улан?

— Возможно, но все познается в сравнении.

— Понимаю, — вежливо согласился магараджа и, кивнув на слонов, подтягивающих орудия, продолжал:

— Муштра необходима, так как без дисциплины армия лишь толпа, которую легко разобьют обученные войска противника. Ваша армия доказывает это снова и снова. И все-таки главное для солдата — личная храбрость, а не муштра.

— Возможно, однако из своего опыта я знаю, что солдат всегда выполнит то, что от него требуется, если он хорошо обучен, доверяет командирам и товарищам, которые его не подведут.

— Я тоже пришел к такому выводу, — нахмурился Раджив Сингх. — Моя армия хорошо обучена и вооружена, но ее требуется испытать в деле. Армия Пенджаба тоже хорошо обучена и вооружена, к тому же гораздо немногочисленнее, что может испортить всю картину.