Мэри Патни - Уроки любви

Шестьдесят пушек выстрелили почти разом, произведя эффект страшного оглушительного взрыва: четыре залпа в минуту, последний почти сливался с первым. Артиллеристы также хорошо усвоили свой урок.

Йену пришлось выдержать паузу и уж потом ответить магарадже:

— Договор, который вы подписали с Англией, предусматривает немедленную помощь, если кто-то вздумает напасть на Дхарджистан.

— У вас столько войск привязано к Афганистану, что от вашей армии почти ничего не осталось. He-ужели такими силами вы поможете мне остановить пенджабцев?

— Да. Мы выполним свой долг, даже если нам придется вывести полки из Калькутты и Мадраса.

— Сомневаюсь, — усмехнулся магараджа. — К тому же я не склонен пускать британские войска на территорию Дхарджистана. Хорошо, когда тигр приходит защитить тебя, но попробуй его потом убедить, чтобы он ушел.

— Мне бы очень хотелось считать ваши опасения беспочвенными, — с сожалением заметил Йен, — но мы с вами знаем, как обстоят дела. В Англии есть определенная группа политиков, которые будут рады воспользоваться такой возможностью. Однако есть и другие люди, которые полагают, что сильное независимое государство под вашим правлением есть лучшая защита британских интересов против Афганистана.

— Довольно откровенное признание для британца. Вы не считаете себя обязанным защищать свое правительство?

— Английское правительство сделало много такого, чего нельзя оправдать, — твердо заявил Йен. — Мой народ, шотландцы, очень пострадал от этого правительства.

— Похоже, ваша обида скорее личная, чем политическая. Наследство ведь не единственная причина вашего ухода из армии?

— Не единственная, — неохотно ответил Йен. — Когда я был с официальной миссией в Бухаре, меня посадили в тюрьму и продержали там полтора года. Эмир согласился освободить меня, если получит от королевы подтверждение моего статуса.

— Но из гордости или безразличия к вашей судьбе правительство ничего не сделало, — моментально догадался Раджив Сингх.

— Абсолютно ничего. Я бы умер в Центральной Азии, если бы не усилия моей семьи, поэтому я твердо решил подать в отставку.

— Значит, правительство вас предало. А не хотели бы вы служить мне, Фалкирк?

— Сэр?

— Хотите командовать моей армией? Вы прекрасный стратег и тактик. — Магараджа одарил его очаровательной улыбкой. — Жаль, если ваши таланты пропадут, когда станете простым землевладельцем.

Вряд ли такая идея пришла в голову Раджива Сингха только сейчас, не зря же последние дни он беседовал с гостем о его службе в армии. Йен задумался. У него будут власть, деньги, возможность применить свои знания на практике.

Но зачем? В будущем он хотел иметь счастливый брак, пустить корни на земле своих предков. А если совсем заскучает, то всегда может занять свое место в палате лордов, чтобы ругать английское правительство за излишнюю самоуверенность. Командование армией не входило в его планы.

— Вы оказали мне большую честь, ваше высочество, но я вынужден отклонить ваше предложение.

— Оно остается в силе, Фалкирк. В любом случае мне бы хотелось, чтобы вы сопровождали меня в короткой поездке по пограничным крепостям.

— Счастлив поехать с вами, но не ждите, что я изменю свое решение.

— У вас будет власть, Фалкирк, вы оставите след в истории.

— Реальная власть у вас. По сравнению с Дхарджистаном мое поместье в Шотландии крохотное, зато я буду там королем.

— С этим трудно спорить, — засмеялся магараджа. — Но в отличие от вашего правительства я никогда не предаю людей, которые верно служат мне. Обсудите мое предложение с женой. Мне кажется, она счастлива здесь, и магарани любит ее. Если вы станете командующим, леди Фалкирк тоже выиграет от этого. Все женщины любят драгоценности, и вы можете завалить ее бриллиантами.

— Я поговорю с ней, — пообещал Йен, — хотя она не относится к числу женщин, которых можно убедить бриллиантами.

Когда тяжелые пушки открыли огонь с интервалом в одну секунду, Йен принялся считать выстрелы. Ну что же, сотни вполне достаточно, чтобы сровнять с землей крупный город.

Когда слух восстановился, Йен повторил то, что он сказал Лоре несколькими днями раньше:

— В вашей армии европейская военная наука сочетается с лучшими традициями воинов-раджпутов. Превосходный результат, ваше высочество.

— Вы человек понимающий, Фалкирк. Индия — прекрасная мать, она способна принять все новое, что приходит к ней, и сделать это своей неотъемлемой частью. Все захватчики, все религии, когда-либо достигавшие этой земли, оставались на ней, поглощенные Матерью-Индией. Здесь есть место для каждого, будь то персиянин или мусульманин. — Магараджа с вызовом посмотрел на Йена. — Несмотря на английское правление, только некоторые из вас способны оказать влияние на землю такую большую и динамичную, как эта. Срок вашей власти истекает, и вы уйдете, не оставив следа.

— Но что-то все-таки останется. Дисциплина, правосудие.

Магараджа фыркнул:

— От дисциплины есть своя польза, а ваше британское правосудие не что иное, как узкое понятие, которое больше годится для мелких землевладельцев. Ценность имеют лишь богатство индийской культуры и разнообразие ее общества. Сколько бы вы ни пытались изменить нас, вам это никогда не удастся.

Йен еще не видел Раджива Сингха таким взволнованно-напряженным и, желая разрядить обстановку, сказал:

— Да мы с вами этого и не хотим. Подобно римлянам, мы правим, не вмешиваясь в судьбы людей. — Тут он вспомнил о погребальных кострах и добавил:

— По крайней мере не слишком часто. Надеюсь, когда для британцев наступит время покидать Индию, мы уйдем отсюда с миром, а не в ярости. Индия и Англия многому научились друг у друга.

На равнине два батальона кавалерии устроили показательные выступления, но магараджа не смотрел в их сторону.

— Вы принадлежите к лучшим людям вашей расы, Фалкирк. Вот почему я хочу, чтобы вы были на моей стороне.

Наконец он соизволил обратить свой взор на всадников, и Йен последовал его примеру, однако голова у него была занята не войсками Дхарджистана и не льстивыми речами Раджива Сингха. Он понял, что магараджа далеко не в восторге от Англии.

День военного парада стал выходным для многих слуг дворца. Мире, возбужденной зрелищем, совсем не хотелось возвращаться на женскую половину, и она обрадовалась, когда увидела пробиравшегося сквозь толпу Зафира, с которым не встречалась с самого приезда в Манпур.

Он выглядел, как обычно, высокомерным и наглым. Настоящий варвар. Но улыбка делала его греховно-привлекательным.

— Здравствуй, маленькая голубка. Раз мы оба свободны, не желаешь ли прогуляться со мной в парке?