Мэри Патни - Удачная сделка

И в то же время она жаждала любви, а это означало, что ей придется приучить себя к мысли: она достойна любви. Приучить себя к подобной мысли? Это не так-то просто. Но разве она так уж плоха? Она всегда относилась к людям с уважением, была щедра и не презирала тех, кто по рождению не принадлежит к аристократии. И все же ей еще долго придется привыкать к мысли, что она заслуживает любви. Если, конечно, когда-нибудь удастся привыкнуть…

Господь свидетель, она даже толком не знает, что такое любовь. Ей казалось, что она влюблена в герцога Кэндовера, — и даже после всего, что было у нее с Дэвидом, герцог по-прежнему занимал ее мысли. Была это любовь или иллюзия? Может, ее влекло к нему, потому что ей казалось, что герцог станет хорошим мужем. Ведь в отношениях с ним ей не угрожала разрушительная страсть, вызвавшая крушение брака ее родителей.

К Дэвиду Ланкастеру она испытывала гораздо более сложные чувства. Обвенчавшись с ним случайно, она привыкла к нему и стала считать его надежным другом, а потом в порыве неукротимого желания заманила к себе в постель. Она не знала, можно ли это считать любовью, но при одной мысли о том, что его не будет рядом с ней, у нее мучительно сжималось сердце.

Приедет ли Дэвид в Лондон следом за ней — или она уже погубила то, что было между ними? А если он не приедет, то хватит ли у нее смелости вернуться в Уэстхольм? А поехать туда ей придется — слишком долго она убегала от жизни.

Погружаясь в беспокойную дремоту, она чувствовала, что голова ее кружится от противоречивых мыслей.

На следующее утро Джослин проснулась с ощущением неестественного спокойствия — такое обычно наступает после бури. Завтракала она с супругами Киркпатриками, однако они ни о чем ее не расспрашивали. Перед уходом полковник пристально посмотрел на нее, но не стал задавать бестактных вопросов. Джослин была очень ему благодарна за это, сейчас она не смогла бы говорить о Дэвиде.

После завтрака леди Лора предложила племяннице отправиться вместе к модистке, но Джослин отказалась — ей хотелось побыть в одиночестве. Вернувшись в свои комнаты, она взяла перо и принялась записывать все, что узнала от тети. Джослин надеялась, что таким образом ей удастся упорядочить свои мысли и эмоции.

Около полудня она прервала это занятие, чтобы выпить чашку чаю. Если Дэвид решил последовать за ней в Лондон, то его возвращения можно было ожидать уже к вечеру Ей, конечно же, хотелось его увидеть, но она совершенно не представляла себе, что сможет ему сказать при встрече. Что она, кажется, его любит? Но ведь она не была уверена в своих чувствах! А он заслуживает большего.

Ее воспоминания уже занимали несколько страниц, теперь она понимала прошлое гораздо лучше. Странно, как только тетя Лора дала ей ключ к прошлому, она сразу все увидела в другом свете…

Джослин в очередной раз отложила перо, и в этот момент в комнату вошел Дадли с серебряным подносом, на котором лежала визитная карточка.

— К вам гость, миледи.

Взяв карточку, Джослин прочла:

«Герцог Кэндовер».

Она невольно вздрогнула. В ее дом пришел человек, который так долго занимал ее мысли, который служил ей защитой от реальности.

«До сентября»…

Оказалось, что герцог вернулся в Лондон чуть раньше. Может, это случайность? Или ему хотелось как можно скорее с ней увидеться? Герцог не забывал о ней — подтверждением тому был томик стихов, который он прислал ей в подарок.

Она хотела получить ответы на свои вопросы? Что ж, у нее появилась такая возможность.

— Я сейчас спущусь, — сказала Джослин дворецкому. Когда Дадли ушел, она ополоснула лицо холодной водой — ей следовало освежиться. Потом тщательно изучила свое отражение в зеркале. Мари потрудились на славу: леди Джослин Кендел была, как всегда, привлекательна и элегантна Как ни странно, мысленно она по-прежнему называла себя именно так, а не «леди Престон». Возможно, это был своеобразный протест — ей не хотелось признавать столь опрометчивый брак.

Глядя в зеркало, Джослин попыталась улыбнуться. Улыбка выглядела не очень убедительно, но пришлось удовлетвориться этим. Чувствуя странную готовность смириться с судьбой, она спустилась к гостю.

Смуглый красавец герцог стоял, небрежно опираясь на каминную полку, но при появлении хозяйки сразу же выпрямился. Его серые глаза смотрели на нее с восхищением.

Приблизившись к гостю, Джослин проговорила:

— Доброе утро, Кэндовер. Какой приятный сюрприз!

— Я вернулся в Лондон по делам и, проезжая мимо вашего дома, решил зайти. Однако я не надеялся застать вас… — Он взглянул на нее так же страстно, как смотрел на балу, при их последней встрече. — Хотя сентябрь еще не наступил… смею ли я надеяться на то, что вы готовы… — Он взял ее руку и поднес к губам. — Надеюсь, вы готовы развлечься.

Джослин в ужасе почувствовала, что ее влечет к этому человеку. Она надеялась, что останется совершенно холодной, но герцог по-прежнему казался ей чертовски привлекательным. Более того, она не сомневалась: Кэндовер — истинный джентльмен, то есть человек глубоко порядочный.

Джослин понимала: ей следует проявлять осторожность, пока она не разобралась в своих чувствах.

— Эта тема открыта для обсуждения, ваша светлость, — проговорила она с очаровательной улыбкой.

— Думаю, вам следует называть меня Рэйфом. Мне хочется, чтобы вы обращались ко мне именно так. — На его губах заиграла чувственная улыбка. — Напрасно мне дали имя одного из архангелов, не правда ли?

С этими словами он взял ее за подбородок и поцеловал.

Этот поцелуи вызвал у Джослин противоречивые чувства. Герцог был очень привлекательным мужчиной и, судя по всему, замечательным любовником. Именно о таком мужчине она и мечтала.

Но все же Кэндовер — не Дэвид. Ее реакция на поцелуй герцога была чем-то слабым и мимолетным по сравнению с бурей чувств, вызванной близостью с Дэвидом Оставалось только удивляться, что она так долго не могла понять, что все-таки любит его. Однако теперь было очевидно: она начала влюбляться в Дэвида с той первой минуты, когда увидела его, когда заглянула ему в глаза. И это чувство росло в ее душе, хотя она этого не замечала, — ведь мысль о любви всегда страшила ее. Она долго убеждала себя в том, что Дэвид просто стал ей другом, заменил брата — ей всегда хотелось иметь брата… Она даже не подозревала о том, что любит его.

Дэвид рассмеется, когда она ему об этом расскажет, но этот смех будет теплым, в нем не будет презрения. Теперь, когда она наконец-то разобралась в своих чувствах, ей необходимо вернуться к нему и попросить прощения за свое глупое поведение.

Джослин как раз собиралась высвободиться из объятий герцога, когда дверь гостиной распахнулась.