Гэлен Фоули - Принц-пират

— Ты любишь меня, Лазар?

— Господи, да! Только позволь мне показать, как сильно. Я больше никогда не подведу тебя. — Он почти ничего не видел из-за слез, застилавших ему глаза. Лазар приподнял ее лицо. — Посмотри на меня, Аллегра. Я похож на человека, который может прожить без тебя?

Она покачала головой.

— Какое наслаждение обнимать тебя, — прошептала Аллегра. — Я думала, ты никогда не вернешься ко мне.

Он обхватил руками ее плечи, крепко прижав к себе.

— Лазар… — прошептала она.

— Да, дорогая?

— Люби меня.

— Я люблю, больше самой жизни.

Она провела языком по его губам, и в Лазаре мгновенно вспыхнул огонь желания. Он припал к ней в жарком поцелуе.

— Я так люблю тебя, Аллегра!

— Мы правда поженимся? — прошептала она, снимая с него сорочку.

— Завтра.

— А остров Вознесения?

— Мы будем править им вместе, моя жена. Ты нужна этому острову и мне.

— А наш ребенок?

— Будет принцем страны. — Лазар нежно погладил ее живот.

Аллегра улыбнулась:

— Нет, ваше величество. Думаю, принцессой.

— Неужели?

— Не знаю, но у меня такое предчувствие.

— Замечательно! — воскликнул он. — Чудо из чудес!

Он закрыл глаза, подчиняясь ее рукам. Ему казалось, будто он в раю.

— Ради Бога, да избавься же ты от этого! — Лазар дернул ее монашеский балахон.

Аллегра рассмеялась и одним легким движением сняла мрачную монашескую одежду. Через мгновение она, оседлав его, склонилась над ним.

— Я люблю тебя. — Аллегра расстегнула его брюки и поцеловала живот. — Я люблю тебя, Лазар. Мой Лазар. Мой прекрасный дикарь. Мой муж.

— Моя жена. — Он притянул ее к себе. — Я никогда не буду достоин тебя. Никогда.

Ее волосы упали на его лицо.

— Возможно, и нет, но все же попытайся.

Через несколько мгновений он уже вошел в нее, издав мучительный стон наслаждения.

— А, так ты действительно скучал по мне, да?

— Ты так прекрасна!

Лазар притянул Аллегру к себе и отдал ей все, что имел. Аллегра подалась навстречу ему.

— Никогда больше не покидай меня, Лазар. Ты моя душа.

И когда ее крики заполнили ночную тишину, Аллегра полностью покорилась ему.

Ее глаза приоткрылись и с любовью посмотрели на него.

— Скажи мне снова, что любишь меня.

— Я люблю тебя, Аллегра ди Фиори. Я дорожу тобой, нуждаюсь в тебе, и я твой навсегда. — Он легко приник к ее губам. — Спасибо тебе, моя жена и мой самый дорогой друг. Я всегда буду благодарен тебе за то, что ты любишь меня.

Этой же ночью Лазар провел Аллегру тайными тоннелями Фиори, и они оказались в погребах сожженного замка Белфорт.

Они вышли из развалин на свежий ночной воздух и несколько часов бродили по окрестностям, говоря о том, каким будет их новый город.

— Тебе нужно встретиться с Дариусом, — сказала потом Аллегра. — Он глубоко обижен.

Лазар кивнул:

— Если не возражаешь, я хотел бы стать официальным опекуном мальчика. У него ведь никого нет.

Аллегра улыбнулась ему с нежной гордостью:

— По-моему, это великолепная идея.

Они встретили рассвет на скале, над оливковым садом.

— Лазар! — Она потянула его за руку и нежно улыбнулась ему. — Добро пожаловать домой.

В полдень они подошли к алтарю пышно украшенного собора. Здесь собрались гости со всей Европы. Молодые люди обменялись клятвами, и папа Пий возложил на голову Лазара массивную золотую корону.

Лазар же украсил голову Аллегры диадемой из бриллиантов и изумрудов. Когда они поцеловались, раздался гром аплодисментов, эхом отдавшийся под высокими сводами храма.

Король и королева острова Вознесения вышли из храма на залитую солнцем площадь. Молодых встретили криками ликования. Облака цветочных лепестков дождем просыпались на них.

Молодые, остановившись на верхней ступени, приветствовали свой народ. Аллегра высоко вскинула голову, хотя до этого момента не знала, примут ли люди дочь Монтеверди как свою королеву.

Вдруг толстый человечек, размахивая шляпой, закричал:

— Боже, храни королеву!

И голоса сотен людей присоединились к нему.

Аллегра с улыбкой посмотрела на Бернардо.

Лазар подмигнул ей, словно подбадривая: «Ну, что я тебе говорил!»

Потом он обнял молодую жену. Остров Вознесения, окруженный синим морем, принял их, и на нем воцарился мир.