Кэрол Финч - Своенравная пленница

Он остановил коня и, лукаво усмехаясь, протянул руку, чтобы ее обнять.

— Хорошо, любимая, — с нежностью сказал он, — Хочешь знать наперед мои мысли — будь по-твоему. Я признаюсь, что хочу тебя поцеловать. Ты не возражаешь?

Розалин растаяла от его прикосновения и обезоруживающей улыбки, тотчас позабыв, из-за чего вспыхнул спор. Ее охватило сладостное томление.

— Поцеловать? — сверкнула она голубыми глазами. — И только?

Ястреб обнял ее одной рукой и принялся покрывать поцелуями. У нее закружилась голова, ей захотелось вновь испытать блаженство в его объятиях. Но он вовремя спохватился:

— Увы, нам не удастся продолжить наше путешествие в рай. Пора выручать из беды твоего отца.

По пути к реке Розалин обдумывала предстоящий разговор с Обри. Нужно убедить отца помириться с Бодлерами и позволить ей остаться в этой глуши с Ястребом, завоевавшим ее любовь и уважение. Отцу пора взглянуть правде в глаза и смириться с неизбежным. Наивно рассчитывать, что она сможет скрыть от него свои чувства и жить затворницей, вернувшись в Сент-Луис. Отец знает характер своей дочери, он привык, что она всегда поступает по-своему. Следовательно, решила Розалин, он будет вынужден согласиться с тем, что она и впредь будет распоряжаться своей судьбой.

На берегу Розалин и Ястреб увидели такую картину: индейцы хмуро глядели на лодку, дрейфующую на реке, а Дюбуа метался в ней вне себя от злости. При виде дочери и Ястреба он заскрипел зубами и едва не зарычал, предчувствуя, что ему придется вытерпеть еще одно унижение.

— Что решил Аракаше? — крикнул он Ястребу, когда тот спешился и подошел поближе.

— Великий вождь согласился даровать тебе жизнь и отдать Розалин мне в жены. Но он заберет у тебя пушнину и часть провианта, — последовал ответ Ястреба. Он с невозмутимым видом наблюдал за тем, как скривилась физиономия Обри.

— Это грабеж! — сорвался Обри, но тотчас же осекся, вспомнив, что провел на воде несколько томительных часов.

— А скупать за бесценок шкурки, добытые с риском для жизни, по-твоему, справедливо? Будь доволен, что Аракаше тебя пощадил и согласился дать вам в дорогу немного провизии, — возразил Ястреб.

— Премного благодарен! — саркастически воскликнул Обри. — Мог бы и не обременять себя хлопотами. Пожалел волк кобылу…

— Передать это Аракаше? — сделав вид, что уходит, спросил Ястреб. — Любопытно, как он воспримет такую черную неблагодарность?

— Нет, не торопись! Я предпочитаю вернуться в Сент-Луис, не лишившись скальпа, — остановил его Обри, задыхаясь от бессильной злобы.

— В таком случае будем считать, что все остались довольны! — насмешливо произнес Ястреб фразу, которую любил повторять Обри, скупив у трапперов по дешевке ценные шкурки.

Обри поморщился, словно ему наступили на больную мозоль.

Ястреб вернулся к приятелям и велел им перенести в лодку скудный запас провианта. Обри, обиженно прищурившись, наблюдал за Розалин. Его бесило от мысли, что она станет женой пройдохи-метиса. Этот негодяй бросил вызов ему, пушному королю, и выиграл войну, вынудив противника ретироваться. Впервые Обри молча терпел стыд и позор, чтобы сохранить себе жизнь.

Наконец припасы были погружены, а весла и шесты возвращены путешественникам. Обри встал и, обращаясь к Розалин, воскликнул:

— Прошу тебя, вернись домой! Скажи ему, что не хочешь прозябать в глуши. Такая жизнь не для тебя! Ястреб не станет удерживать тебя против твоей воли. Что же ты молчишь, дочка? Подумай, на что ты себя обрекаешь и чего лишаешься.

Розалин с жалостью посмотрела на отца и подошла к нему поближе. Ей было ясно, что ему не хочется отдавать ее Бодлеру. Она видела Обри насквозь. Он и сейчас лгал.

— Я люблю его, отец, — просто ответила она. — Разве ты забыл, что когда-то тоже любил девушку из племени кроу? Судьба сурово с тобой обошлась, отказав во взаимности. Но скажи, положив руку на сердце, разве ты хочешь и меня лишить счастья?

Впервые в жизни отец ее слушал и пытался понять. Обри понурился, и Розалин поняла, что ее слова дошли до его сердца.

— Многие мужчины в Сент-Луисе хотели бы на мне жениться, отец! — облизнув губы, продолжала она. — Но им было нужно только твое богатство, а не я! Я хочу, чтобы любили меня! — Вздохнув, она сказала: — За эти месяцы я стала уважать Ястреба, он этого заслуживает. Мы любим друг друга и дорожим нашими отношениями. Деньги не играют в них никакой роли. Твое богатство не нужно Ястребу, он сам не нищий! Я люблю его так же крепко, как ты любил его мать. Думаю, человек, до беспамятства обожавший Бичипе, должен меня понять. — Улыбнувшись, она тихо добавила: — Ястреб унаследовал лучшие ее качества.

— Но и ты пойми, как я страдал от предательства его отца! — возразил Обри. — Вспомни, какой тяжкий крест я взвалил на себя после случившегося. Я не в силах забыть, что Ястреб мог бы быть моим сыном.

— Но он вполне может им стать! — напомнила ему Розалии. — Никому не дано начать жизнь сызнова, папа! Ты пытался забыть прошлое, женившись на другой. Но твое сердце было отдано Цветку Дикой Розы. Неужели ты и мне желаешь подобной участи? Мечтаешь отдать меня за нелюбимого, зная, что я отдала сердце другому? Нет, я не считаю, что мы с ним должны страдать из-за чужих ошибок, совершенных более тридцати лет назад.

Обри тяжело вздохнул, осознав, как он был себялюбив и жесток. Ведь он совсем не уделял внимания дочери, когда она росла. Какое же право он имеет навязывать теперь ей свою волю?

Он с тоской посмотрел на берег, на котором появился человек, бывший когда-то его другом, — Медвежий Коготь. Подойдя поближе и криво усмехнувшись, тот сказал:

— Ты меня ненавидишь, Обри, я знаю. И думаешь, что ты прав. Но все обстояло совсем не так, как тебе казалось. Розалин объяснила тебе смысл случившегося. Я влюбился в Бичипе столь же страстно, как и ты, плененный ее редкой красотой и обаянием. Ее гибель и меня повергла в отчаяние. Почти тринадцать лет я избегал своего сына, боясь разбередить при встрече с ним ужасные воспоминания. Но однажды до меня наконец дошло, что я совершаю ошибку, отдаляясь от того, с кем должен сблизиться. Мальчик рано остался без матери и отцовской любви.

Он перевел затуманенный взгляд на Розалин и, вздохнув, нежно погладил ее по щеке.

— Взгляни на нее, Обри! Посмотри на свою дочь и постарайся хоть раз в жизни ее понять! Она обладает редкой силой духа и выносливостью. Твоя дочь достойна уважения. Этой зимой мы с ней прожили несколько недель под одной крышей. За время, пока я ее учил, как выжить в дикой местности, я подметил в ее натуре многие черты, доставшиеся ей от тебя. Подумай, Обри, не лучше ли жить в согласии с дочерью, знать, что она любит тебя и почитает, чем страдать от одиночества и терзаться сомнениями. Последуй моему примеру, и Розалин станет относиться к тебе так же, как мой сын — ко мне: с любовью и уважением. Поверь: только любовь исцеляет душевные раны, и наполняет смыслом жизнь. Это я понял на собственном горьком опыте. Лучше попытаться попять детей, чем таить на них обиду. Никому из нас не дано воскресить Бичипе. Но она, я думаю, благословила бы наших детей на супружество.