Патриция Уоддел - Он сказал «нет»

– Фелисити! – возмутилась Ребекка. – Разве можно так говорить?

– Я говорю правду. Не могу сказать, что я осуждаю ее. Олдершоу нельзя было назвать приятным человеком, если, конечно, не принимать в расчет его деньги.

Леди Олдершоу была очень красивой и утонченной дамой. И конечно же, она была прекрасной любовницей – Кэтрин нисколько в этом не сомневалась. Она время от времени поглядывала на мужа и замечала, что тот отводил глаза, когда леди Олдершоу смотрела в его сторону.

– Ты хотела бы сейчас познакомиться с Морганом? – спросила Ребекка.

– Да, конечно.

Кэтрин улыбнулась, радуясь тому, что у нее появился подходящий предлог и она может уйти в дом.

Когда они с Ребеккой шли через лужайку, Грэнби отделился от группы мужчин и подошел к жене. Улыбнувшись, сказал:

– Я недавно узнал, что нас ожидает экспедиция за морскими раковинами. Малышка Кэтрин уже приготовила свою корзинку.

– Тогда я приведу Моргана на берег, – проговорила Ребекка. – Он любит смотреть на воду.

– Замечательно, – ответил Грэнби и предложил Кэтрин свою руку.

Она заставила себя улыбнуться, хотя сердце ее разрывалось от боли.

На какое-то время Кэтрин поверила, что Грэнби сможет полюбить ее, но сейчас снова в этом сомневалась. Еще совсем недавно она думала, что все-таки сумеет завоевать сердце Грэнби, если не сразу, то постепенно, день за днем, ночь за ночью – пока он не осознает, что их отношения основаны не только на страсти. Но теперь, когда она узнала, что ее муж и леди Олдершоу были любовниками, сомнения вернулись к ней.

Ребекка пошла в дом, а граф с женой направились в сторону пляжа. Кэтрин украдкой посмотрела на Грэнби и обнаружила, что он делает то же самое. На мгновение их взгляды встретились. Каждый пытался разгадать мысли другого, и оба молчали.

Когда они подошли к тропе, ведущей к морю, Грэнби нарушил наконец-то молчание:

– Уолтем не станет на нас обижаться, если мы отправимся в Рединг сегодня. Мы только обвенчались, и наш отъезд будет правильно понят.

Хотел ли он остаться наедине с ней или жаждал избавиться от присутствия леди Олдершоу? Кэтрин мучилась желанием задать этот вопрос, но не посмела. Стараясь скрыть свои чувства, она сказала:

– До регаты осталось всего два дня. А впереди у нас целая жизнь.

Целая жизнь. Сегодня Грэнби тоже думал об этом. Утром его терпению чуть не пришел конец, ведь он хотел избавиться от гостей и остаться наедине со своей женой. Его жена... К этим словам еще нужно было привыкнуть, но ему нравилось, как они звучали. Обуревавшие его желания возрастали с каждым часом, хотя Кэтрин права – впереди их ожидала вся жизнь, часы и дни, которые будут складываться в месяцы и годы.

Спускаясь с женой по тропе, он пытался решить, когда Кэтрин выглядела привлекательнее – в свете луны или солнца? Она была прекрасной при любом освещении, и это затрудняло выбор. Грэнби подумал об ожидавшей их ночи. Придет ли Кэтрин в его объятия так же охотно, как ночью в коттедже? Или когда солнце начнет спускаться к горизонту, она вновь превратится в неуступчивую девушку из Уинчкома?

– Я надеялась, что вы не забыли! – закричала малышка Кэтрин. Она стояла у кромки прибоя, а слуга, которому дали наказ смотреть, чтобы девочка не полезла в воду, с серьезным выражением лица наблюдал за ней издалека – он старался не промочить ноги. – Подойдите и посмотрите на раковину, которую я только что нашла. Как вы думаете, она могла приплыть к нам из Франции?

Внимательно осмотрев розово-перламутровую раковину, лежавшую на ладони у девочки, Грэнби сообщил, что она действительно могла появиться на священном британском берегу, приплыв сюда из Франции.

Затем они пошли вдоль берега и, не желая обидеть девочку, притворялись, что с интересом ищут в песке ракушки, хотя на самом деле были погружены в свои собственные мысли.

Грэнби держал Кэтрин за руку. Граф не мог идти рядом с ней и не вспоминать, как она выглядела ночью, восхитительно обнаженная.

Они остановились, чтобы посмотреть на маленькую ракушку. Кэтрин внимательно смотрела на мужа, и в ее глазах, прикованных к его лицу, светилось любопытство.

Грэнби улыбнулся. В ее взгляде было столько всего, чего он не понимал и о чем боялся подумать. Их запутанные отношения были слишком глубокими и серьезными, и это действительно пугало. Пугало потому, что он знал: его жизнь должна измениться.

Она уже менялась.

– Мне нравится шум прибоя, – сказала Кэтрин, стараясь не думать о своем влечении к мужу, она чувствовала его каждый раз, когда он находился рядом. – Прибой очень успокаивает.

– Да, – кивнул Грэнби. – Но мне больше по душе, когда надвигается шторм. Ветер стонет, и волны обрушиваются на берег. Это проявление божественной силы внушает страх.

– Страх? Неужели ты чего-то боишься?

Грэнби рассмеялся.

– Только Господа Бога и герцога Морленда.

И тут же оба рассмеялись.

Грэнби провел ладонью по ее щеке, и Кэтрин ласково ему улыбнулась. Граф Грэнби был на редкость красив, и почему-то это особенно бросалось в глаза именно здесь, на берегу моря.

Кэтрин вдруг вспомнила, как они лежали утром в постели. Их влечение друг к другу было несомненным, и надежда на то, что Грэнби со временем почувствует к ней более глубокое чувство, все еще не покидала ее.

– Сегодня вечером будет еще один бал, грандиозное событие со всей сопутствующей роскошью, – сказал граф, когда они снова пошли вдоль берега. – Мне очень понравилось танцевать с тобой.

К счастью, ее щеки уже порозовели от порывов ветра, и Грэнби не заметил, что она покраснела. По тону мужа Кэтрин поняла, что он думал вовсе не о вальсе.

Они шли, держась за руки, а малышка Кэтрин, шедшая впереди, раскапывала лопаткой песок в поисках ракушек. Вскоре Кэтрин успокоилась; теперь она уже понимала, почему так остро отреагировала на появление леди Олдершоу.

Наконец к ним присоединились лорд и леди Стерлинг. Виконт держал на руках своего сына, пухленького темноволосого ангелочка. Малыш постоянно улыбался, указывая на поднимавшиеся волны, и вырывался – ему хотелось оказаться поближе к воде.

Младшая Кэтрин подбежала к ним, желая взять ребенка под свою опеку. Она уверяла, что уже достаточно взрослая, чтобы не позволить ему утонуть, если мальчик вдруг подойдет к самой воде.

Грэнби с улыбкой посмотрел на Моргана.

– Очень красивый мальчик, – пробормотал он, покосившись на жену. Все четверо наблюдали за Морганом – тот нетвердой походкой направлялся к воде, а младшая Кэтрин присматривала за ним. – Он похож на свою маму, – добавил граф.

– Да, верно, – с улыбкой кивнул Стерлинг. – Хотя мне говорили, что характером он в папу.

– Только когда начинает озорничать, – проговорила Ребекка, взяв мужа под руку. – А не озорничает он только во сне.