Патриция Уоддел - Он сказал «нет»

– Уехала?! Черт побери, что ты имеешь в виду?! Где моя жена?

– На пути в... Я точно не знаю, милорд. Мне только известно, что она покинула Бедфорд-Холл.

Грэнби побежал вверх по лестнице, перескакивая сразу через две ступени. Добежав до комнаты Кэтрин, он открыл дверь и остановился. Платье, которое было на его жене, лежало на полу рядом с нижними юбками. Он заглянул в гардеробную и обнаружил то же самое – разбросанную повсюду одежду, – как будто Кэтрин в панике что-то искала.

В то мгновение, когда Грэнби увидел ожерелье, он понял, что Кэтрин действительно покинула его. Дорогие украшения не лежали в футляре, а были небрежно брошены на туалетный столик, оставлены, словно стоили не больше, чем стеклянные безделушки. Он внимательно осмотрел их и обнаружил, что ожерелье и серьги остались здесь, но Кэтрин взяла с собой обручальное кольцо. Она все еще носила его. Это вселяло надежду. Значит, он еще может вернуть ее.

Но следовало сначала разобраться, почему Кэтрин покинула его. В голову пришла только одна мысль: жена каким-то образом увидела прощальный поцелуй леди Олдершоу.

Грэнби в ярости стиснул зубы; в эти мгновения он был зол и на свою прекрасную жену, увидевшую больше, чем ей прложено, и на коварную вдову, из-за которой все и произошло.

– Эй, что случилось? – спросил Ратбоун, появляясь на пороге комнаты. – Неприятности?

Грэнби не ответил другу. Он не в силах был говорить.

Держа в руках ожерелье, он смотрел на сияющие бриллианты, на безупречно ограненные изумруды, и душу его заполняла глубокая печаль. Только теперь, когда Кэтрин покинула его, он понял, что испытывал к ней не только влечение – он любил ее. Да, любил – сейчас в этом уже не могло быть сомнений. Более того, он хотел, чтобы Кэтрин тоже его любила, чтобы это чувство так же сильно поглотило ее, как и его сейчас. Поглотило полностью и навсегда.

Но Кэтрин ушла, покинула его и, не зная того, забрала его сердце с собой.

Когда Грэнби повернулся, чтобы ответить на вопрос Ратбоуна, рядом с виконтом появился Уолтем.

– Неприятности?.. Да, у меня неприятности. Но это ненадолго. Уолтем, можно, я позаимствую одну из твоих лошадей? И чем быстрее она будет скакать, тем лучше.

– Ты поедешь за ней?

– Да.

– Правильно. Однажды я позволил Эвелин уйти. И чуть с ума не сошел, пока не вернул ее.

Грэнби направился к двери, соединявшей покинутую спальню Кэтрин с его комнатой. Ратбоун сопровождал его, виконт не желал уходить, ему хотелось узнать все детали случившегося. Внезапно в комнате появился Пек, которого, без сомнения, позвал слуга, рассказавший о таинственном исчезновении леди Грэнби. Камердинер пришел в спальню хозяина с графскими бриджами для верховой езды и только что начищенными сапогами.

– Вам это понадобится, милорд.

Молча кивнув, Грэнби начал переодеваться. Затем сказал Пеку, чтобы тот собирал вещи и готовился к возвращению в Фоксли.

– Мы с леди Грэнби встретим тебя там, – добавил граф.

– Я полагаю, ты один справишься, – сказал Ратбоун, спускаясь следом за другом по лестнице.

– Да.

– Я так и думал, – пробормотал виконт.

Уолтем уже ждал их у двери в западном крыле. Взглянув на Грэнби, он проговорил:

– Мой самый быстрый жеребец оседлан. В это время на дорогах никого нет, так что можешь скакать во весь опор. К тому же луна сегодня довольно яркая. Выезжай сразу на восточную дорогу, так будет быстрее.

– Спасибо. Я позабочусь о том, чтобы коня вернули. – Грэнби пожал другу руку. – Пожалуйста, извинись за меня перед леди Уолтем.

– Не нужно никаких извинений. Просто будь счастлив.

– Постараюсь, – кивнул граф.

Тут Ратбоун вновь заговорил:

– Одного я не могу понять... Почему она решила сбежать? Как все странно... Вчера ты женился, а сегодня уже потерял жену.

Грэнби пожал плечами. Не важно, какова была причина леди Олдершоу, как он предполагал, или что-то другое, сейчас это не имело никакого значения. Кэтрин – его жена. Он любил ее, а она – его, во всяком случае, Грэнби надеялся на это. Ее заставила сбежать гордость, или любовь, или то и другое вместе. И еще можно было все исправить. А потом...

Молча кивнув друзьям, граф направился к конюшне, где его ждал оседланный Чистокровный жеребец. Грэнби уже приготовился выезжать, когда к нему подошел Ратбоун. Улыбаясь, он протянул графу фляжку с виски.

– Это может тебе пригодиться, – сказал виконт. – Береги себя и не сдавайся.

– Не сдамся. Я непременно верну ее.

– Я уверен, что так и будет. Ты всегда своего добиваешься.

Граф промолчал. Он вдруг вспомнил о минувшей ночи, вспомнил о том, как ласкал жену, лежа с ней в постели.

– Будь осторожен, – сказал Ратбоун. – И поцелуй от меня леди Грэнби.

– До или после того, как я высеку ее?

– Думаю, что до. Хороший поцелуй может решить множество проблем.

– Я запомню это, – пробормотал Грэнби. Покинув Бедфорд-Холл, граф пустил коня во весь опор.

Кэтрин смотрела из окна кареты на темные силуэты деревьев, освещенные лунным светом. Но она ничего не чувствовала, она словно окаменела.

И теперь Кэтрин уже не гневалась на мужа, теперь она думала лишь о своем разбитом сердце. Она мечтала о счастье, а что получила взамен?

Увы, она осмелилась полюбить мужчину, осмелилась мечтать, что этот мужчина тоже сможет полюбить. И ее мечта умерла, развеялась из-за одного только поцелуя – поцелуя, который он подарил другой женщине.

Ей было больно думать об этом, но кого она могла винить? Только себя.

Заметил ли уже кто-нибудь ее исчезновение? Кэтрин надеялась, что нет. Ей нужно было выиграть время, чтобы почувствовать себя в безопасности, которую ей могли дать только Стоунбридж и ее отец.

Она опять действовала по первому импульсу, но был ли у нее выбор? Остаться в Бедфорд-Холле, притвориться, что ничего не видела, позволить Грэнби лечь с ней в постель, отдать ему свое тело – это было бы слишком унизительно, Кэтрин не могла бы такое перенести. Если бы она для него хоть что-то значила, он не стал бы целоваться с другой женщиной.

Кем она являлась для него?

Этот вопрос мучил ее не одну неделю, но ответить на него мог только ее муж. Он женился на ней, хотя в этом не было необходимости, и его настойчивость пробудила в ее душе надежду. А теперь эта надежда умерла.

Лес начал редеть, когда карета приблизилась к повороту, после которого начиналась оживленная дорога, ведущая на восток. Кэтрин попыталась найти что-то красивое в этой ночи, попыталась успокоиться, глядя на лунный свет, заливавший дорогу. Но она видела перед собой мужа. Видела его рядом с любовницей.

По ее щеке скатилась слеза и упала на колено, закрытое синим платьем, которое она в спешке вынула из гардеробной. На плечи Кэтрин набросила легкий плащ, потому что ночи уже были прохладные. Кэтрин утерла слезы, не позволяя себе разрыдаться. Она знала, что если не сдержит слезы, то потом не сможет остановиться.