Барбара Картленд - Опасность для сердец

Маркиза рассвирепела.

– Воры и негодяи! Подонки и ничтожества, дураки, выполняйте мои приказания сию же минуту, или вам будет еще хуже.

– Она сошла с ума, – прошептал один из контрабандистов.

– Я сумасшедшая? – закричала она. – Да, это сумасшествие связываться с таким мусором, как вы. Делайте, что я вам приказываю, или, видит Бог, вы почувствуете, как эта штука колет.

Она сделала неожиданный выпад. Моряк, который стоял к ней ближе всех, в страхе отпрянул назад.

– Прочь с дороги, вы, трусы. Я покажу вам, кто здесь хозяин. Если вы не послушаете меня, я позову сюда драгунов. Я не боюсь вас, это вы должны бояться меня. Вы еще узнаете мою силу и власть и за неповиновение заплатите жизнью.

Все напряженно молчали. Пэдлетт попробовал было заговорить:

– Во имя Господа, ваша светлость...

Но больше он ничего не успел сказать, неожиданно из глубины пещеры полетел камень. Он попал маркизе в плечо, она пошатнулась и крикнула:

– Вы вздумали швыряться камнями, воры! За это вы будете на коленях вымаливать у меня прощение.

Хэриет рванулась вперед и ранила шпагой одного из моряков. Но она не смогла продолжить. Другой камень попал ей прямо между глаз, она зашаталась. Камни полетели в нее один за другим. Раздался страшный гул, на миг голос Пэдлетта заглушил все остальные:

– Остановитесь, слышите? Остановитесь!

Камни летели прямо в Хэриет. Она сначала упала на колени, но не удержалась и легла на землю.

Она кричала, но грохот летящих камней заглушал ее. Затем раздался топот убегающих из тоннеля людей, возгласы, всплеск весел, ударявшихся о воду. В большой пещере в дальнем углу лежало тело женщины, засыпанное камнями. Ее вытянутая рука продолжала сжимать ожерелья с рубинами и бриллиантами, которые сверкали и переливались в свете мерцающих факелов. Издалека доносились раскаты грома и шум прибоя.

Когда Джастин подъезжал к воротам Мэндрейка, гроза уже успокаивалась. Сильный ливень застал его в нескольких милях от замка. К счастью, его защищал плащ с капюшоном. Джастин догадался, что над домом бушевала особенно сильная буря. Он въехал во внутренний двор замка, бросил вожжи конюху и побежал к дому.

У распахнутой двери его ждал дворецкий и несколько лакеев. Дворецкий начал было приветствовать его пожеланиями, которые готовил в течение всего вечера, узнав о женитьбе его светлости, но тот так холодно посмотрел в его сторону, что слова застыли на его губах. Маркиз прошел в Большой зал. Джастин снял с себя тяжелый мокрый плащ и перчатки, не переставая хмуриться так, что никто не решался с ним заговорить. К нему подошел его личный слуга и передал ему письмо на серебряном подносе.

– Что случилось, Вилкинс? – голос маркиза звучал неприветливо.

– Это срочно, милорд, – ответил слуга.

– Срочно? – удивился Джастин.

– От ее светлости, – спокойно ответил слуга. – Она просила передать это вам лично в руки сразу же, как приедете.

– Ее светлость? – спросил Джастин, недоумевая.

– Да, милорд. Ее светлость доехали хорошо и в дороге не утомились.

Джастин взял письмо и быстро распечатал. Лицо его сразу посветлело, и он, казалось, помолодел на несколько лет. Не говоря ни слова, он повернулся и побежал по широкой лестнице. Только когда он добрался до лестничной площадки, заколебался и, столкнувшись с миссис Мэтьюз, остановился, дав ей тем самым возможность высказать ему свои поздравления. Она присела в глубоком реверансе.

– Добрый вечер, ваша светлость. Имею честь пожелать вам...

– В какой комнате сейчас ее светлость? – прервал ок ее.

– В той, в которой она и была, милорд. Ее светлость, ваша мать, распорядились, чтобы пока ничего не меняли...

– Значит, вот как вы принимаете мою супругу? – резко оборвал ее Джастин. – Как вы смели не принять ее, как полагается? Сейчас же подготовьте Королевскую спальню. Вы знаете не хуже меня, миссис Мэтьюз, что, по традиции, невесты всех наследников Мэндрейка спят в Королевской спальне.

Миссис Мэтьюз разволновалась.

– Да, милорд. Конечно, милорд. Прошу прощения, милорд, но ваша матушка сказала...

– Делайте так, как я вам приказываю.

Джастин поднялся по узкой лестнице на второй этаж. В коридоре он на миг остановился и еще раз перечитал письмо, как бы развеивая собственные сомнения. Затем он прошел дальше и, увидев, что дверь комнаты широко распахнута, замедлил шаг.

Когда Джастин подошел к комнате, он постучался. Никто не ответил.

– Серина!

Но ответа не было. Он вошел в комнату. В ней не были ни души. В камине ярко пылал огонь, свечи горели, и, к своему удивлению, Джастин увидел опрокинутый стол, упавшую на пол коробочку для рукоделья и разбросанные по всему ковру клубки ниток. Он застыл от удивления, затем обратил внимание на замок, сорванный с двери и брошенный на пол. Джастин ужаснулся и вдруг услышал звуки, доносившиеся из соседней комнаты. Он нетерпеливо постучался, но, не дожидаясь ответа, приподнял задвижку и вошел.

В комнате горели свечи, он увидел Юдору, лежавшую на постели. Она спала глубоким сном, раскрыв рот, и сильно храпела. Джастин подошел к ней.

– Проснитесь, – сердито сказал он. – Где ваша госпожа?

Он наклонился и дотронулся до ее плеча. Служанка ничего не чувствовала, и вдруг он догадался, так же, как догадалась Серина, что ее усыпили. Маркиз вернулся в комнату Серины, осмотрелся и увидел другую дверь. Он облегченно вздохнул. Джастин вошел в башенную комнатку. Он быстро, спустился вниз. Дверь в библиотеку тоже была распахнута, и он вошел.

Джастин увидел старого слугу своего отца, которого знал с самого детства. Старик стоял на коленях перед старым маркизом.

– Ньюмэн, – воскликнул он. – Что случилось?

Слезы в два ручья текли по его щекам, горькие слезы старости.

– Его светлость скончались, господин Джастин. Он умер за работой, так, как он этого... и желал... Он умер.

Джастин подошел к отцу и нежно дотронулся до его щеки. Она была холодная, рука старого маркиза все еще держала перо, и тут Джастин вскрикнул от удивления, потому что увидел последнее слово, слово «коне...», которое написал отец.

– Он закончил писать историю, – спокойно произнес маркиз. – Поэтому он умер, Ньюмэн, его работа завершена.

– Упокой, Господи, душу его! – рыдая, проговорил старый слуга.

– Здесь кто-нибудь был, Ньюмэн? – спросил Джастин. – Я ищу молодую леди, которая заходила сюда несколько дней назад. По всей вероятности, она прошла через эту комнату.

– Я ее не видел, – ответил Ньюмэн, – но я встретил вашу мать, господин Джастин. Она была ужасна, с обнаженной шпагой в руке.

– С обнаженной шпагой? Ты уверен?

– Так же, как сейчас вижу вас, господин Джастин, и она кого-то искала. Она тоже спрашивала о какой-то девушке.