Эдит Лэйтон - Возвращение графа

– У Эймиаса шрамов больше, и они глубже. Но знаешь, – с удивлением сказал он, – я даже стал счастливее сейчас, здесь, потому что могу оглянуться назад и убедиться, что все это в прошлом. Ты изгнала Ньюгейт из памяти. Мистика. – Он поднял голову и попытался разглядеть ее лицо. – Что ж, посмотрим, сможешь ли ты заставить меня забыть остальное?

Она улыбнулась и потянулась к нему.

– Ты уверена, что боль прошла? – спросил он. Джулиана поднялась, наклонилась над ним так, что укрыла копной своих волос, и поцеловала.

– Чтобы забыть все остальное, понадобится много времени, – сказал он и погладил ее по волосам.

И это действительно заняло много времени. Он долго ее ласкал, прежде чем снова овладеть ею.

– Какое же это наслаждение, – сказала она позже, когда они лежали в объятиях друг друга.

– Я рад, – сказал он, – потому что сегодня уже не смогу дать тебе ничего, кроме понимания.

Они засмеялись и стали бормотать нежности и всякую любовную чепуху. О сне никто из них и не думал. Ведь неизвестно, когда еще они увидятся и увидятся ли вообще. Они болтали, как старые друзья, а целовались, как любовники. О наступлении утра не обмолвились ни словом.

Они лежали измученные, но счастливые. – Извини, мне жаль, – нежно произнес Кристиан.

– Мне нет, – сказала она.

– Я старался тебя поберечь, хотел отойти, пока не скомпрометировал тебя полностью. Когда понял, что не смогу это сделать, хотел отодвинуться. Но я не устоял, здесь у меня протухли мозги, а ты меня окончательно сокрушила. Но прелестный цветок не виноват в том, что его хочется сорвать. Это полностью моя вина, извини.

– Я ни о чем не жалею, – сказала она. – Только о том, что ты здесь.

Он подсунул руку ей под спину, закрыл глаза и не заметил, как уснул.

Она слышала его ровное дыхание и, наконец, повернулась, чтобы посмотреть на него спящего. Она подавила желание притронуться к нему, не двигалась, даже не вытащила затекшую ногу из-под его ноги, чтобы не нарушить его сон.

Она тихо лежала, очарованная тем, что они вместе, пока не стало прорисовываться узкое окошко под потолком. Тогда она высвободилась из его объятий и спустила ноги. Подобрала с пола платье, встряхнула и надела.

Когда она нашла туфли и села на кровать, чтобы их надеть, он проснулся и рывком поднялся.

– Джулиана? – Он увидел серый свет и повалился назад, прикрыв глаза рукой. – Уже пора? Так скоро? А я проспал.

– Вот и хорошо. Тебе это было необходимо. – Она подошла к двери. – Надеюсь, Эймиас придет до того, как станет слишком светло.

– Уже устала от меня? – спросил он из-за спины и обнял ее.

– Никогда, – просто ответила она.

Он повернул ее к себе и поцеловал. Она прильнула к нему, чувствуя знакомую дрожь и нарастающую силу его поцелуя. Но он остановился и быстро отступил.

– Хватит! – сказал он, подошел к кровати и сгреб свою одежду. – Эймиас – человек слова, он будет здесь с минуты на минуту, а я должен заботиться о твоей репутации.

Джулиана хихикнула:

– Интересно, если он не придет, я останусь твоим сокамерником?

– Даже в шутку так не говори, – резко сказал он, натягивая через голову рубашку. Потом сел на кровать и стал надевать чулки. – Послушай, ты слишком беспечна. Ты такая спокойная, довольная собой и жизнью. Я в восторге, но это меня пугает. Не забывай, пожалуйста, ты сказала семье, что больна. Следи за своим поведением, пока я не приду за тобой. Пострадай немного, пожалуйста.

Она рассмеялась.

Кристиан надел бриджи, достал кремень, чиркнул им зажег лампу. В камере стало светлее. Он повернулся к ей и увидел, что она улыбается.

– Господи! Где твоя вуаль?

– Ой, забыла. – Она опять засмеялась.

Он подобрал шляпку и подал ей. Она видела его встревоженное лицо.

– Больше не забывай. – Надевая на нее накидку, задержал руки на плечах. – Не говори ни слова, пока снова не окажешься в карете, дома сразу иди в свою комнату. Дай знак Эймиасу, что дошла незаметно. Пошли сыщику записку с тем лакеем или как-то иначе сообщи мне, не успокоюсь, пока не узнаю.

Джулиана посерьезнела.

– А если я не доберусь незаметно? Если кто-нибудь меня увидит?

– Тогда я кого-нибудь пошлю за тобой. Ты ни минуты не должна терпеть их оскорбления. К тому времени я уже выйду отсюда. А если нет, все равно о тебе позабочусь.

Джулиана улыбнулась:

– Не волнуйся, я могу уехать домой. Родители меня поймут.

Он положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза.

– Теперь я за тебя отвечаю. Отныне и навсегда, что бы со мной ни случилось. А я всегда выполняю свой долг.

Она застыла.

Кристиан наконец улыбнулся:

– Неужели ты думаешь, я позволю тебя обидеть?

Ее глаза наполнились слезами. Он в двух шагах от виселицы, собственная жизнь ему уже не принадлежит, а он обещает ей безопасность. И все-таки она ему верила.

Оба услышали скрип ключа в двери. Он выдернул шляпку у нее из рук, надел ей на голову, она быстро опустила вуаль. Дверь открылась, и они одновременно повернулись к ней.

– Доброе утро, – поздоровался Эймиас. – Готовы?

– Оба готовы, – сказал Кристиан и, увидев, что страж угрожающе шагнул вперед, добавил: – Но пойдет пока только она. Заботься о ней, брат, как о моей собственной жизни.

Несмотря на беспокойство за Кристиана и напряжение в некоторых местах тела, Джулиана мурлыкала песенку, забираясь в свою кровать в доме баронета.

– И никто даже не заподозрил? – еще раз спросила она у Анни.

– Насколько я знаю, никто, – ответила служанка. – Я всем сказала, что вы в своей комнате, чувствуете себя лучше и утром спуститесь к ленчу. Я боялась, как бы они не вызвали врача. Они уже стали волноваться, особенно сэр Морис.

– Ты бесценная жемчужина, – сказала Джулиана и зевнула. – Разбуди меня за час до ленча, и я буду в порядке. Надо бы хорошенько выспаться, чтобы за столом вести беседу, но я буду усталой и измученной, так что придется выдумать какую-нибудь историю.

Анни, взволнованная, стояла возле кровати с платьем Джулианы в руках.

– Что еще случилось? – Джулиана открыла глаза. – Ты была великолепна. Я тебе обязана, и ты знаешь, что я заплачу.

– Не в этом дело, мисс, я не первый год у вас служу. Но вы уверены, что все в порядке? Я могу позвать врача, или мы вместе к нему сходим так чтобы никто не знал.

Джулиана забеспокоилась и села.

– Зачем? Я плохо выгляжу?

– Нет, мисс, – ответила Анни и протянула хозяйке платье. – На вашем платье кровь.

Джулиана вспыхнула, вспомнив, как они с Кристианом занимались любовью, лежа на этом платье.

– Я ваша личная горничная и, конечно, знаю, когда у вас месячные, – краснея, сказала Анни, – до них еще две недели.

– Я... я знаю... – Джулиана опустила голову. – Но я здорова, честное слово. Я не поранилась. Это все естественно, просто я... мы... то есть...