Лаура Кинсейл - Благородный разбойник

– Кричите же, черт возьми! – пробормотал рядом с ней Рейвен. Но у Элейн вырвался только слабый писк.

– Воры! – завопил он и потянул к выходу. – Воры! На помошь! Грабят! – Он сжал ее руку. – Вы будете кричать?

Элейн пыталась. Она хотела. Она чувствовала запах свежей крови, что-то липкое и скользкое под ногами. Обо что-то споткнулась, издала вскрик. Пират в отчаянии застонал.

– Воры! – крикнул он. – Сюда! На помощь!

В арки с обеих сторон перехода уже бежали люди, их возбужденные голоса эхом отдавались от стен. В темноте Элейн грубо толкали, пока Рейвен наконец не вывел ее из тоннеля. Казалось, все, побросав дела, устремились сюда, стараясь разглядеть, что происходит.

– У меня срезали кошелек! – сердито кричал пират, держа Элейн рядом с собой. – Они хотели увести мою жену! Что у вас творится в Венеции?

Толпа начала пятиться, освобождая дорогу людям, выносившим тело.

Элейн никогда раньше не видела этого человека. Он был в простой черной одежде, руки волочились по земле, голова подпрыгивала на неровностях, борода пропиталась кровью, вытекавшей из перерезанного горла. Она зажала рот ладонью, чтобы подавить тошноту.

– Я знаю его! – воскликнул кто-то. – Его зовут Марко.

– Он мертв?

– Кто убил его?

– Это грабеж!

– Надо их догнать! Где стража? Не дайте им скрыться!

– Нет, они убиты! Смотрите, они убиты!

Люди расступились. На втором теле не было крови, но человек был мертв, открытые глаза безжизненно уставились в небо.

– Это грабители? Или грабители сбежали?

– Он говорит, его ограбили! Похитили его жену!

– Не оставляйте свои прилавки! – Кто-то схватил за рукав капитана, вышедшего со стражниками из тоннеля.

– Это не убийство. Они бродяги. Я видел, как они следили за этим синьором, когда он собирал золото!

– Они пытались увести его жену!

– Убийство! Они убиты!

– Это воры! Они не из Венеции!

Кричали, что убитые или генуэзцы, или пизанцы, может, неаполитанцы. Капитан лишь пожал плечами, он и сам знал, что это чужие.

– Ваша жена не пострадала?

Пират развернул Элейн к себе, откинул покрывало.

– Ты не ранена? – заботливо спросил он.

На подбородке у него была кровь, и Элейн высвободилась из его объятий.

– Ты убил их, – хрипло произнесла она. – Убил обоих.

Рейвен как бы в смущении пожал плечами.

– Слава Богу, похоже, что так.

– У вас не было помощников, синьор? – недоверчиво спросил капитан.

– Своих помощников я отослал назад с деньгами в сопровождении ваших людей, капитан.

Тот нахмурился и протянул ему длинный окровавленный кинжал.

– Ваш?

– Нет. У меня нет разрешения. Я оставил свое оружие на таможне сегодня утром. – Пират сердито посмотрел на тела. – Если бы я не вырвал его у этого человека, он бы сейчас торчал в моем сердце, а моя жена... одному Богу известно, где бы она теперь была.

Рейвен снова прикрыл ей лицо и, невзирая на ее сопротивление, притянул к себе. Почувствовав, как его пальцы больно сжали ей горло, Элейн хотела вырваться, но перед глазами у нее все поплыло, и наступила темнота.

– Мадам, вы плохо себя чувствуете? – Откуда-то издалека донесся голос пирата. Он склонился над ней, поддерживая ее голову. – Отойдите! – крикнул он зевакам. – Назад!

С помощью множества рук Элейн села, попыталась глубоко вздохнуть, понять, где находится.

– Отнесите ее к церкви! – приказал капитан.

– Нет, я заберу ее на свою галеру. Она полумертвая от страха. Проводите нас, не выпускайте меня из виду. Я позабочусь о ней, а потом вернусь с вами и дам показания.

– Хорошо. У кого кошелек синьора? Пересчитайте монеты. Сколько там должно быть, синьор?

– Двести дукатов, – хором ответили несколько человек.

– Двести, – сухо подтвердил Рейвен. – Передайте их церкви Сан-Джакомо в благодарность за наше избавление и спасение моей души.

Элейн потирала горло, все еще стараясь осознать, что произошло. Шея болела, на ней остались синяки от его пальцев. Она лежала в душной каюте, Маргарет накладывала ей мокрые компрессы. Элейн тут же снимала их, а щенок моментально подхватывал и энергично трепал. Капли душистой розовой воды разлетались по всей каюте, отчего ребенок Маргарет смеялся и прыгал в своих пеленках. У входа стоял обеспокоенный Маттео, придерживая отодвинутую занавеску.

– Я совершенно здорова, – в десятый раз хрипло повторила Элейн, пока служанка отрывала новый кусок полотна.

– Да, ваша светлость, – ответила Маргарет, опуская лоскут в чашку.

Элейн казалось, что даже пахучее розовое масло не в состоянии перебить запах скотобойни, который преследовал ее до сих пор.

– Он дьявол, – сказала она.

– Да, ваша светлость, – ответила служанка, меняя компресс.

– Я не могу так жить. Я отказываюсь.

– Да, ваша светлость. – Служанка забрала у нее компресс раньше, чем щенок успел его подхватить, и тот выскочил на палубу, чтобы найти себе другое занятие.

– Маргарет! Он убил тех людей. В темноте. Он даже не мог их рассмотреть!

– Я очень рада, ваша светлость.

– Как будто они животные. Свиньи на бойне.

– Они и были свиньи, миледи. Свиньи Риата.

Тут Маттео шагнул назад и отпустил занавеску.

– Но... в темноте. Двоих. И без оружия.

– Лежите, миледи. Прошу вас.

– Он говорил мне, что был убийцей, – сказала Элейн, закрывая глаза.

– Милорд очень ловок. Зафер думает, что он может убить кого угодно, ваша светлость, как бы хорошо их ни охраняли.

– Боже мой!

Когда в тоннеле она жаждала его прикосновений, мечтала о поцелуях, он тем временем обдумывал, как перерезать человеку горло. Потом едва не задушил ее, она чуть не потеряла сознание перед толпой людей, и никто даже не заметил этого.

– Он дьявол. Он будто всех околдовал! – воскликнула Элейн. – Он способен убедить целый город в том, что убил тех людей, потому что они пытались нас ограбить.

– Думаю так, ваша светлость.

– А что бы они сделали с обыкновенным убийцей?

– Думаю, убийцу повесили бы, ваша светлость.

– Повесили, обезглавили, утопили, четвертовали, – сказала Элейн, и служанка тихо вскрикнула.

Глядя в потолок, Элейн вспомнила длинный окровавленный нож и почувствовала отвращение.

– Не бойся. – Она села, ополоснула руки в чаше и раздраженно прибавила: – Они его не казнят. Просто не смогут. Им не по силам убить дьявола.

Он вернулся ночью. Элейн сидела на корме галеры, следя за огромной полной луной, которая всходила над куполами Сан-Марко и отражалась в воде. Она не слышала, как Рейвен поднялся на борт, слышала только приветствие Дарио и тихий плеск весла отплывавшей гондолы.

Потом она увидела его силуэт, бесшумно приближающийся к каюте. Пират остановился перед ней, и Элейн выдохнула. У нее было ощущение, что она долго задерживала дыхание.