Жюльетта Бенцони - Новобрачная

– О, они познакомились совсем недавно! – сказал Оливье. – Как, впрочем, и со мной…

– И с вами тоже? Но как это произошло?

– Да все очень просто: Антуан увидел нас в Опере, и на другой день он, как молния, примчался ко мне, чтобы узнать, где я вас скрываю. Он, может быть, дошел бы и до рукоприкладства, так был разъярен в эти минуты, когда появились секунданты этого мнимого маркиза. И он сразу встал на мою сторону. Он был рядом на дуэли, а когда я был ранен, я умолял его отправиться вместо меня в Базель к вашему деду и просить его вернуться в Париж. Я… я не был уверен, что смогу это сделать сам.

Взглянув на похудевшее лицо молодого человека, Мелани почувствовала, как что-то шевельнулось у нее в душе, и глаза наполнились слезами:

– О, Оливье! Я так боялась за вас! Новости, которые доходили до нас каждый день, были ужасны…

– Но не совсем соответствовали истине. Профессор Дьелафуа согласился поддерживать мою игру. И если вы так переживали за мою жизнь, то я вознагражден сверх того, что я заслужил… Я больше всего боялся, что господин Депре-Мартель, который, к счастью, начал выздоравливать, не сможет пока предпринять это путешествие и вернуться в Париж.

– Не сможет? – закричал старик. – Да я приполз бы, если бы было надо, когда бы узнал, что внучка моя жива. Сообщение о твоей гибели… разорвало мое сердце.

Мелани взволнованно встала и обняла за шею деда, прижавшись к нему щекой.

– Дедушка!.. А как я плакала, когда узнала, что вы пропали! И мне сейчас очень стыдно, что я не исполнила вашу волю. Я заслужила такое наказание.

– Не слишком ли суровое? Ты не находишь? Тебе не в чем упрекать себя. Любовь толкает людей на безрассудство, да к тому же ты не так уж и виновата. Будем считать, что все кончилось хорошо и так как ты вышла замуж за тень, то тебе не придется и разводиться.

Все посмотрели на эту трогательную пару: старика и прекрасную молодую женщину, не зная, что сказать и испытывая самые разные чувства. Молчание первым нарушил Антуан:

– Ну что ж, – сказал он. – Итак, вы освободились от этого кошмара, и я прошу вас меня извинить. Мне пора возвращаться…

– Нет!

Это было не просто отрицание, это был крик души. Отпустив деда, Мелани повернулась к Антуану:

– Нет! – сказала она уже мягче. – Я не хочу, чтобы вы уезжали! Вы не можете вот просто так меня покинуть, когда мы только что встретились.

– И все-таки надо. Не могу же я у вас поселиться…

– А почему бы и нет?.. Нет, молчите! Дайте мне сказать! Знаете ли вы, что только что, когда я сражалась с этим человеком, я собиралась убежать к вам? Под этим платьем, что на мне, надето другое, в котором я спрятала свои драгоценности, и я хотела воспользоваться присутствием гостей, чтобы сбежать из этого дома, где я была в заключении. Я думала добраться до Лионского вокзала, чтобы сесть в какой-нибудь поезд, идущий на юг, и трижды сделать пересадку, чтобы добраться до Авиньона. О, Антуан, где вы были? Я искала вас. Я была на улице Ториньи…

– Простите меня! Я жил у друга… скажем, из осторожности…

– Я знаю. Пьер Бо рассказал мне кое о чем. А так же о том, как вы были неосторожны, вернувшись сюда. Но, к счастью, комиссар…

– Может быть, вы поговорите в саду? – предложил им дед. – Мне надо еще побеседовать с этими господами, и наше присутствие будет вас стеснять. Ведь вы не спешите, Антуан?

– Нет… нет, конечно…

– Тогда подождите меня минутку! – попросила Мелани. – Я сейчас приду.

Подобрав свое темно-зеленое платье, которое немного пострадало в схватке, она побежала в свою комнату, чтобы скорее сбросить его. Надо было, чтобы Антуан увидел ее во всем блеске и не захотел с ней расстаться. Она быстро надела на себя платье из белого фая, взяла из вазы две розы и приколола их к декольте, распустила волосы и просто отбросила их назад. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, она направилась в сад, минуя маленький салон, где сидели мужчины.

Светильники в саду были потушены, но ночь была довольно светлая и она без труда нашла своего друга; он сидел на скамейке и курил сигару, кончик которой краснел в темноте. Шелест ее платья и хруст гравия под туфельками заставил его подняться, и он увидел приближающуюся к нему белую благоухающую тень, которая напомнила ему другую, чей образ никогда не изгладится в его памяти.

Мелани молча подошла и обвила его шею руками, а он не нашел мужества оттолкнуть ее.

– Я люблю вас, – выдохнула она. – И знаю, что вы тоже меня любите. Почему же вы хотите уехать?

Он тоже обнял ее и зарылся лицом в ее волосы.

– Потому что так надо. Несомненно, я люблю вас и, может быть, вы любите меня. Но я не тот человек, который вам нужен, а, может быть, я не нужен никакой женщине…

– Я не понимаю, что заставляет вас так думать? И не стоит говорить о разнице в возрасте!.. Ведь нам так было хорошо вдвоем, вы помните? И мне кажется, что счастье может жить лишь в замке Шато-Сен-Совер!..

– Мой дом – всегда ваш, если вы этого хотите, но я совсем не уверен, что это надолго. Вы еще совсем не видели жизни… А я уезжаю из Парижа, но не в Прованс.

– Ну и что? Ведь вы вернетесь туда когда-нибудь? Я буду ждать вас там, как графиня Алее ждала своего бальи Сюффрэна в своем замке Борригай. Он принадлежал к Мальтийскому ордену и не мог жениться, но она была счастлива уже тем, что узнавала о его подвигах и иногда принимала его у себя в его короткие приезды… Она умерла вдали от него, но все равно была счастлива.

– Я знаю историю, Мелани, но вы не созданы для такой жизни. А я, так уж вышло, не бальи Сюффрэн!

– Вы – Антуан, и для меня это одно и то же.

– Как вы еще молоды. Боже мой!.. А может, стоит поговорить о вашем дедушке? Вы хотите так быстро покинуть его?

– Нет, конечно. Я очень счастлива, что он жив и мы будем жить с ним вместе, но одно не противоречит другому. Он мог бы… купить какой-нибудь замок в Провансе. Он такой богатый! Он не откажет мне в моем замке Борригай…

– Ах, Мелани, Мелани! Вам шестнадцать, а мне…

– Ну вот, опять! Я так и знала, что вы заговорите об этом. Так знайте, что я за эти несколько недель состарилась.

– Вам это кажется, но у вас совсем юное сердце, и оно изменчиво. Я не хочу рисковать… кроме того, мы не созданы друг для друга.

– А я уверена в обратном! Вспомните ту ночь!

– Со временем наши ночи станут менее прекрасными. Ведь вы меня совсем не знаете. Вы считаете меня немного сумасшедшим художником, но я еще и кое-кто другой.

– Секретный агент? Я знаю. Ну и что? Эти люди тоже имеют право жить как все и иметь женщин!

– У них в основном вдовы! Во всяком случае спасибо, что не назвали меня шпионом.

Ему удалось освободиться из ее объятий, но она вновь взяла его руки и положила их себе на плечи.

– Ну что же, – весело сказала она, – я буду вашей вдовой! Но до того нас ждут счастливые дни!