Шеннон Дрейк - Шотландский лев

Он не удивился тому, что Деклабер пошел на подлость ради достижения своей цели. Люди иногда совершали низкие поступки. Но добивался он не превосходства Англии и не осуществления мечты, как, например, шотландцы. Не был он и ослеплен отчаянием, потому что Деклаберу никогда не приходилось терять собственность или переживать гибель любимого человека.

Он до фанатизма был одержим одной мыслью: заполучить Кристину. Ради этого он предал хорошего человека, который мог бы оставаться лояльным английскому королю, даже если бы продолжал платить дань шотландцам. Он посягнул на такую крепость, как Лэнгли, не раздумывая, поставил под угрозу жизни многих людей. Из-за той же одержимости.

Однако…

Вот он, Джейми, стоит на холме, вторгнувшись глубоко на вражескую территорию, с твердым намерением взять приступом крепость.

Ради той же женщины.

«Ради короля», – возразил он сам себе.

Джейми никогда не видел Деклабера, но он уже стал его врагом. Джейми не успокоится, пока не убьет его. Этот человек воплощал в себе то, что шотландцы ненавидели в англичанах. Джейми помнил прошлое и в нем черпал силу. Он никогда больше не допустит, чтобы его или его домашних поработили или чинили над ними зверства. Деклабер одержим. Но и он, Джейми, одержим тоже.

Стены крепости поблескивали в лунном свете. Джейми отвернулся и молча побрел по влажной траве. Пора начинать.

Штурм начался на рассвете. Половина людей форсировали ров, захватив с собой крюки и заново изготовленные лестницы. Стивен был с ними. Двадцать восемь человек пересекли ров у ворот, а Джейми, Рагнор и еще шестеро спрятались под сеном в украденной телеге, на которой вместо возницы восседал Джордж. Он крикнул часовым, что привез самое лучшее сено, и те, не увидев опасности в оборванце на старой телеге, открыли ворота. Когда телега въехала внутрь, Джордж с боевым кличем уложил бросившихся к нему часовых. Из-под сена выскочили остальные, а в открытые ворота лавиной хльь нули воины, переправившиеся через ров. Те, кто взобрался по стенам, тоже атаковали защитников крепости.

Крепость Деклабера защищало войско в сто пятьдесят человек.

Когда настало утро, нападавшие, которых было вдвое меньше, овладели крепостью.

Деклабера, однако, там не оказалось, и его люди, мрачно поглядывая в сторону Ламберта, поспешили сообщить Джейми, что их хозяин – очень могущественный лорд и что у него есть и кавалерия, и оружие, и хорошо обученные воины. После этого многие замолчали, не зная, будут ли шотландцы их допрашивать или прикончат на месте.

Но у Джейми не было подобного намерения. Как только гарнизон сдался, людям было приказано бросить оружие и обещано сохранить жизнь. Стивен ненавидел этот замок, но даже он с готовностью подчинился политике Роберта Брюса. Из крепости вывели толпу пленных. Все, что было ценного, забрали с собой. Жителей – мужчин, женщин, детей – вывели из крепости и подожгли строения в нескольких местах. Правда, разбирать каменную кладку не стали. Задерживаться было опасно.

Стада овец и крупного рогатого скота быстро распределили среди тех, чье хозяйство так часто страдало от набегов обеих армий.

Когда отряд вернулся на территорию, население которой сочувствовало шотландцам, Стивен обратился к Джейми:

– Я удивлен. Все получилось слишком легко. Может, это какая-нибудь ловушка?

– Только не со стороны Деклабера, – заверил его Джейми. – Чтобы он позволил сжечь дотла такой замок? И умышленно расстался с золотом, серебром и другими ценностями? Ни один человек такого не сделает!

– Все это так, – согласился Стивен. – Но мы уничтожили Тизл-он-Даунз, однако Деклабер здравствует и поныне. И наверное, поэтому мне как-то не по себе.

– В дороге нам нельзя терять бдительность. Слухи разносятся с поразительной скоростью. Если Деклабер где-то неподалеку, то он быстро узнает о том, что произошло в Тизл-он-Даунзе.

Через тринадцать дней отряд Джейми почти добрался до Лэнгли.

Но тут Джейми вдруг охватило странное беспокойство, и он приказал всем остановиться.

– Что случилось? – спросил, подъезжая к нему, Магнус. – Мы с Джорджем проверили дорогу из Карлайла. Никаких войск там нет.

– У меня предчувствие, Магнус. Думаю, нам надо затаиться и выслать разведчиков, чтобы проверить, нет ли чего подозрительного.

– Мы совсем рядом с домом! – заметил Магнус.

– Вот именно. Совсем рядом. И нам надо быть особенно осторожными. Позови Джорджа и Рагнора, они большие мастера прочесывать лес.

Кристине Изольда показалась доброй и ласковой. Игрении она тоже понравилась, и она частенько доверяла ей Вулфгара и новорожденную девочку.

Однажды вечером Кристина вышла на свежий воздух, как всегда, в сопровождении Айона. Она остановилась посередине двора и вдруг заметила на парапете женщину. Она болтала с Лайамом и смеялась. Почему-то это насторожило Кристину. Лайам был красивым мужчиной и мог, когда хотел, быть очаровательным. Он был хорошим человеком и закаленным в боях рыцарем. Возможно, Изольда – а это была она – пытается устроить свою судьбу?

В тот вечер тяжело заболел Грегори. Его свалила лихорадка. Об этом Кристине рассказала Ровена. Грегори был уверен, что в замке происходит что-то плохое.

Игрения хорошо разбиралась в целебных свойствах трав и с помощью Кристины лечила больного.

– Похоже, Грегори отравили, – сообщила она Эрику. – Мы перенесем его в дом и никого не допустим к нему, кроме тех, кто заслуживает доверия.

Кристина с горечью подумала, что она не относится к числу последних.

Грегори был крепким малым и боролся за жизнь.

Казалось, что, несмотря на болезнь Грегори, крепости ничто не угрожает. Ворота открывали и закрывали.

Днем выпускали за пределы крепости овец пощипать свежей травы. Людей пропускали только по личному разрешению самого Эрика, Аайама, Питера или Айона.

Кристина каждый вечер молилась и высчитывала, сколько потребуется времени, чтобы добраться до Тизл-он-Даунза, и сколько – для того, чтобы вернуться на безопасную территорию.

По ее подсчетам, Джейми с отрядом должен был скоро вернуться.

Если его не убили.

У Кристины не возникло тревожного чувства, когда она думала о брате. Это означало, что со Стивеном все в порядке и он возвращается в Лэнгли.

Посидев еще немного перед огнем, Кристина поднялась по лестнице в свою комнату в башне. Она слышала, как за ней закрыли и заперли на задвижку дверь, и знала, что за дверью будет спать Айон. Он спал там каждую ночь. Иногда она, постучав в дверь, интересовалась, вполне ли ему удобно, и предлагала взять дополнительное одеяло.

Она остановилась возле камина. Наступил май, и теперь она ежедневно чувствовала, как шевелится ребенок. Ее дитя становилось такой же реальностью, как и двое малышей, родившихся в Лэнгли, – сынок Ровены и дочурка Игрении. Чувства, о которых говорила Игрения, зародились и зрели в душе Кристины. Она позаботится о своем ребенке. И не одна она. У него есть отец.