Мила Ваниль - Соблазни моего мужа

Меня рывком дернули со скамейки. Я нелепо взмахнула руками и чуть не упала — ноги замерзли так, что я их не чувствовала.

— Пойдем в тепло, Аля.

Я не могла ничего ответить, только стучала зубами и ревела белугой. Иван не поднял меня на руки — темно, скользко, да и зимняя одежда тяжелая, поэтому вел осторожно, придерживая за талию.

Я не радовалась тому, что он вышел за мной на улицу. Если бы любил, не позволил бы мне уйти. А так… снова пожалел. Всего лишь пожалел.

К черту жалость!

Однако замерзнуть на лавочке мне не хотелось. Кто тогда позаботится о родителях? Они уже потеряли сына, я не могу позволить себе такую роскошь — умереть назло Ивану. Поэтому послушно переставляла ноги, позволяя ему меня жалеть. Погреюсь, а потом такси вызову.

Знакомая бабуля-консьержка обрадовалась, что я встретилась с Иваном. К счастью, он загородил меня своим телом, проводя мимо поста. И сам ответил:

— Да, Анна Дмитриевна. Спасибо за помощь.

Мы не разговаривали. Я не хотела, он, видимо, тоже. В квартире Иван снял с меня пальто, потом — обувь. Отнес в комнату, усадил на диван, укутал пледом и вышел. Я услышала, как в ванной комнате потекла вода.

На диван вскочил огромный серый кот, с любопытством посмотрел, сел, обернув лапы хвостом. Я протянула руку — кот понюхал ее и разрешил себя погладить.

— Бэтмен? — Иван определенно удивился, увидев кота рядом со мной.

— Мря-у… — «ответил» кот.

— Ладно, потом познакомитесь.

Бэтмен спрыгнул на пол, а Иван отдернул плед и начал меня раздевать.

— Ты с ума сошел?! — возмутилась я.

— Аля, ты замерзла, ноги ледяные. Примешь горячую ванну.

— И потом снова на мороз?! Нет, спасибо. Согрей чаю, если тебе не сложно, и я вызову такси.

— Я тебя не отпущу. — Иван смотрел на меня, не мигая, и я снова растворялась в его глазах. «Не отпущу». Звучит, как музыка. — Во всяком случае, до утра, — добавил он.

Я словно наяву услышала звон разбившихся надежд.

До утра — и на том спасибо. Заявиться посреди ночи домой, перепугать родителей своим видом, — и придется рассказывать им, куда я вляпалась. Хорошо, переночую у Ивана. Ванна? Пусть ванна.

Я расслабилась, позволяя ему заботиться о себе.

Иван не постеснялся снять даже белье, подхватил на руки и понес в ванную комнату. Да и я не стеснялась — что он там не видел?

Горячая вода обожгла холодную кожу. Показалось, что меня сунули в кипяток, я даже закричала, а потом расплакалась снова.

— Алечка, так надо, — уговаривал Иван, усевшись рядом с ванной на корточки. — Ты быстро согреешься, так надо, иначе заболеешь.

— Ты бы сразу на сковородку посадил, — рыдала я. — Еще быстрее согрелась бы.

Он уговаривал, успокаивал, бормотал что-то ласковое. И не позволял выскочить из горячей воды, мыл гелем, который пах мятой и ромашкой. А потом бережно вынул из ванны, обернув огромной махровой простыней. Долго растирал кожу, досуха, и принес чистую футболку, дал свой халат, извлек откуда-то шерстяные носки.

— А теперь чаю, да?

От горячего пара и голода меня повело — закружилась голова, и я покачнулась.

— Аль, ты сегодня ела?

— Не помню… — ответила я.

Иван проводил меня на кухню, усадил на диванчик-уголок, поставил чайник и вышел. Бэтмен тут же примостился рядом.

— Мр-ряу… — «пожаловался» он.

— Не ревнуй, лапушка. — Я почесала кота за ушком. — Я тут ненадолго.

Вода в чайнике шумела, я сидела, подперев рукой голову. Иван в комнате говорил с кем-то по телефону.

У Ивана уютный дом: никакого беспорядка, никаких разбросанных вещей. Видно, что мужчина живет один — в ванной я заметила только мужские шампуни и гели и одну щетку в стакане. И в комнате нет милых женскому сердцу вещичек, украшающих жилье: салфеточек, подушек, вазочек, глупых фарфоровых куколок. И телевизора нет, зато компьютерный монитор огромный, да и место для работы оборудовано профессионально. На кухне — чистота и минимализм.

— Аля, выпей пока чаю. — Иван кинул в кружку пакетик, залил кипятком, поставил передо мной. Достал из шкафа баночки. — С медом, с вареньем. А я отойду на десять минут.

Горячая ванна помогла, чай — тоже. Я пила его маленькими глотками и ела варенье, прямо из банки, ложкой. Яблочное варенье, и удивительно правильное — с прозрачными дольками, похожими на мармелад. Так делала варенье моя бабушка, а теперь и мама. Есть секрет, благодаря которому яблоки не развариваются, превращаясь в повидло.

Скоро стало понятно, куда ходил Иван. Домой к маме, за едой.

— Не успел в магазин, — виновато произнес он, выставляя на стол мисочки и судочки. — Холодильник пустой. А ты голодная.

— А обычно ты сам готовишь? — зачем-то спросила я.

— Да, сам.

— Мечта, а не мужчина. Кому-то повезет.

— Не говори глупости, Аля.

Иван не суетился, его движения были четкими, размеренными. Я не успела заметить, как он ловко расставил на столе мисочки, как передо мной появилась тарелка и прибор.

— Что тебе положить?

Я смотрела на Ивана и чувствовала, как дрожат мои губы. Сейчас снова расплачусь, а все потому что я — беспросветная дура. Представила зачем-то, что мы — семья, и Иван собирает мне, вернувшейся домой после тяжелого рабочего дня, ужин.

«Что ты хочешь, любимая?»

«Чтобы ты был рядом. И детей, двоих — обязательно, а, может, и больше».

Женщина всегда хочет детей от любимого мужчины.

Если бы не Ядвига, я никогда не встретила бы Ивана. Если бы не Ядвига, он никогда бы меня не бросил.

Наверное.

— Аля, тебе нужно поесть.

Иван по-своему расценил мое молчание.

— Да, — согласилась я. — Положи сам, что-нибудь вкусное.

На тарелке появился кусок мяса, салат с гренками и маслинами и что-то капустное, пахнущее яблоком и орехами.

— Это кролик, мама вкусно его готовит. И салат, королевский. Тебе понравится. Ешь, пожалуйста. Пирожок возьми.

Теплый пирожок пах ванилью, но внутри обнаружилась мясная начинка. Я действительно проголодалась, поэтому смела все, что мне предложили. И добавку тоже.

Иван постелил мне на диване, верно расценив, что ложиться в его постель я не захочу.

Кого я обманываю? Он сам не хотел меня там видеть.

— Спасибо, — сказала я, когда он пожелал мне спокойной ночи. — Я понимаю, что вынудила… и что ты чувствуешь… И все равно, спасибо. Я не добралась бы сегодня до дома.

— Спи, Аля. Поговорим утром.

— Посиди рядом. Дай руку…

Это вырвалось прежде, чем я успела сообразить, о чем прошу.

— Зачем?

— Мне страшно, — неловко призналась я.

— Аля, ты…

— А, забудь.

Я быстро отвернулась. Сейчас опять зареву. Когда же это закончится!

— Аля… — Иван тронул меня за плечо.

— Все в порядке. Спасибо. Спокойной ночи, — пробубнила я, подавляя судорожные всхлипы.

Иван ничего не ответил, но и не ушел. Присел на краешек дивана, стал гладить по плечу. И я почти сразу уснула.