Ольга Валентеева - Спящая сила

— Где Эжен? — повторила Дея, сжимая кулаки.

— Считай, что он умер. — Кэтти пожала плечами. — От такой швали надо избавляться. Я только пока не решила, как. Перепродать? Он дорог мне как память о колледже и доброте госпожи эо Лайт. Просто вышвырнуть? Расточительство. Вот думаю. Может, оставлю своим ай-тере. Надо же моим мальчикам на ком-то отрабатывать удары, чтобы меня защищать.

Вокруг Деи взметнулась магия. Я ощутил, как она потянулась к моей силе, но сейчас они с Кэтти не были на равных. Кэтти сдаст экзамены и уедет отсюда, будет где-нибудь исполнять повеления Хайди, а Дея останется.

— Не надо, — перехватил взметнувшиеся руки иль-тере. — Не стоит марать силу о такую мразь.

Щеки Кэтти вспыхнули.

— А вы набрались дерзости, господин Нэйтон, — заявила она. — Видимо, это заразно.

— А вы как были глупой куклой, так ей и остались, — ответил я. — И не стоите и волоса на голове Эжена. Понимаете это и злитесь. Так вот, хоть лопните от злости, более достойной не станете.

— Взять! — скомандовала Кэтти своему ай-тере.

Парень обернулся с легкостью, и у ее ног замер огромный черный пес. Я же отключил сознание и стал оружием в руках Деи.

— Убери свою шавку, — услышал, как сквозь пелену. И, наверное, Кэтти ушла, потому что быстро вернулся в человеческое обличие. Кэтти уже не было видно, а Дея стояла, едва сдерживая слезы.

— Ты зря с ней заговорила, — взял ее за руку и, как ребенка, повел к общежитию. — Что ты ожидала услышать? Кэтти такая же дрянь, как и Хайди. Возможно, с возрастом она превзойдет своего учителя.

— Я просто не понимаю! — Дея все-таки всхлипнула и закрыла ладонями лицо. — За что она так с ним?

— За то, что не сдается, — вздохнул я. Эжен тоже был из породы особо упрямых. Сильный и светлый мальчик, которого судьба связала с настоящим ничтожеством вроде Кэтти. И я прекрасно понимал Дею. А еще осознавал другое: вряд ли мы сумеем ему помочь, раз и себе-то не можем. Ни за какие деньги Кэтти его не отдаст. Можно было бы действовать обходными путями, но для этого нужны средства, а их нет. У нас вообще ничего нет.

Дея вытерла глаза.

— Ты прав, — вздохнула с горечью. — Мне не следовало с ней заговаривать. Стало только хуже.

— Людям, подобным Кэтти, нравится втаптывать других в грязь, потому что они сами в ней выпачканы по уши. Идем.

Дея взяла себя в руки, но весь день ходила потерянная, а я не знал, как ее поддержать. Потому что был реалистом: с Эженом ей больше не встретиться. Хорошо, если мальчишка вообще останется жив. Я ставил на то, что Кэтти его уничтожит.

Но, как бы горько не было Дее, она справлялась. Она вообще была очень сильной, и это заставляло ее уважать. Экзамены пролетели быстро. Третьекурсницы-выпускницы покинули этаж, и в опустевшие комнаты заселили однокурсниц Деи. Лонда и Таисия обрели ай-тере. Лонде достался щуплый парнишка с забавными веснушками на носу. Справедливости ради скажу, что они с Джейком неплохо поладили. За первые дни на третьем этаже я не замечал ни малейшего негатива в сторону парня от его иль-тере. А вот Таисия ходила, задрав нос. Ее ай-тере, Фейт, казался потерянным, особенно на фоне гордой собой девушки. Да, здесь не стоит ждать ничего хорошего.

— Слава богам, что я не живу больше с Таисией в одной комнате, — шептала Лонда Дее как-то вечером, пока я читал в кресле, а Джейк изучал конспекты Лонды, он оказался очень любознательным.

— Понимаю, — отвечала Дея. В эти дни они снова начали общаться, а вот Таисия держалась в стороне.

— Уверена, это она выдала твой секрет, — никак не унималась Лонда. Она покосилась на меня, потом на Джейка и едва уловимо вздохнула. — Одним словом, я буду рада, если ты будешь почаще заглядывать в гости.

Дея обещала. А великая ночь все продолжалась, и был в ней один особенный день. Как и говорила Дея, на территории колледжа сложно найти подарок, так что я мог только пойти в столовую, поговорить со старыми знакомыми и упросить приготовить праздничный ужин. Блюда я перетащил на крышу, а потом отправился за именинницей.

Дея была уверена, что я не помню о ее дне рождения. Она сидела над конспектами и грызла гранит науки. Я взглянул на нее и улыбнулся. Забавная. И теплая, несмотря ни на что.

— Может, прогуляемся немного? — спросил я.

— Хорошо. — Дея отодвинула конспект. — А то у меня скоро закипит голова.

У нее на шее так и висел мой подарок — кулон с розоватым камнем. Она вообще его не снимала, и это тоже о многом говорило.

— А куда пойдем? — спросила иль-тере, накидывая пальто.

— На крышу, — ответил я. — В великую ночь небо очень красивое.

— Согласна, — кивнула она и последовала за мной. Я помог ей забраться по опасным ступенькам, затем поднялся сам. А Дея стояла, глядя на расставленные ящики и накрытый стол.

— Что это? — обернулась ко мне.

— А на что похоже? — пожал плечами. — С днем рождения.

— Спасибо.

Она смешно смутилась и подставила щеку для поцелуя.

— Помнится, в прошлом году я сорвал тебе праздник, — говорил, усаживая Дею за стол и разливая сок. Вина кое-кому лучше не пить, проверено.

— Нет, это я забралась к тебе в комнату. — Дея окончательно смутилась. — Думала, смогу убедить снова заниматься со мной.

— Да, не понял я твоего порыва, — сел напротив. — За тебя.

Торжественно поднял бокал с соком. Дея рассмеялась и взяла в руки свой.

— И за тебя, — ответила с улыбкой. — Я не ожидала, правда.

Мы пили сок, ели фрукты и бутерброды, смотрели на небо: как назло, затянутое низкими облаками, так что звезд не было видно, а потом ловили в ладони снежинки. У Деи был красный нос, у меня замерзли уши, но так хотелось продлить волшебство этого момента! Я редко позволял себе расслабиться. Даже не помнил, когда в последний раз это случалось, зато сейчас будто отпустил все на свете и наслаждался жизнью. Это было странное и непривычное ощущение.

— И гвоздь нашей сегодняшней программы! — Я снял крышку с последнего блюда, и Дея ахнула, а потом бросилась мне на шею, едва не перевернув ящик-стол.

— Дея, это всего лишь пирог, — попытался угомонить свою иль-тере.

— Не «всего лишь»! Ты даже не представляешь, как я счастлива, Нэйт. Давай пробовать?

Внутри, как и рассказывала когда-то Дея, были черные и белые полоски. Точно как наша жизнь. Правда, если бы пирог пекли для меня, его надо было бы сделать черным с тонкой белой прослойкой. И то мне казалось, что вот-вот этот период относительного покоя прервется, и было страшно.

— Не думай о плохом!

Дея сразу заметила. Из-за нашей связи мне становилось все сложнее скрывать от нее эмоции. Она чувствовала меня, я — ее. И сейчас она была счастлива, только немного грустила. Скорее всего, о прошлом. Я заставил себя улыбнуться.

— Не буду, — пообещал ей. — Режь уже пирог.