Ольга Валентеева - Бракованный подарок

— Нэйт. — Хайди все-таки потрясла его за плечо. — Нэйт, мы приехали.

Не проснулся. Пришлось звать других ай-тере, чтобы хотя бы оттащили в комнату, и делиться силой, чтобы залатать бреши в его магии. Ничего, не помрет.

Вот только сама Хайди так и не смогла уснуть. Сидела в гостиной, цедила шампанское из высокого бокала и думала. Куда подевался переполненный резерв Нэйта? И когда она позволила глупому ай-тере отрастить когти и клыки? Хотя, они всегда у него были, только сейчас стали более заметны. И что с ним делать? Ответа не было.

Час спустя явился Макс — взъерошенный и недовольный. Но, увидев Хайди, он мигом заулыбался, опустился на колени рядом с креслом, взял её за руку и легонько коснулся губами. Хороший мальчик.

— Вы чем-то расстроены, госпожа? — спросил он, умильно заглядывая в глаза.

— Не чем-то, а кем-то, — ответила Хайди.

— Опять Нэйтон? — нахмурился Макс. — Не понимаю, почему вы его терпите, госпожа.

— Это не твое дело — понимать, — фыркнула иль-тере.

— Мне кажется, он специально вас провоцирует.

— Он получил свое наказание.

И теперь слегка на грани жизни и смерти. Не то, чтобы критично, но после восстановления магического баланса одного упрямого ай-тере Хайди чувствовала себя, как выжатый лимон, и знала лишь один способ быстро исправить дело, поэтому потянула Макса к себе, толкнула его в кресло, а сама уселась на колени.

— Ненавидишь его, да? — спросила, проводя подушечками пальцев по губам мальчишки.

— Да, — выдохнул Макс.

— За что?

— За то, что вы к нему неравнодушны.

Хайди не выдержала и рассмеялась. Хохотала она долго, пока на глазах не выступили слезы, а Макс нахохлился. Он не понимал, чем вызван этот смех.

— Прости, детка, но нет того человека, к которому я была бы неравнодушна, — сказала она, вытирая слезы смеха. — Поэтому глупо думать, что хоть один из вас для меня дороже остальных. А теперь помоги мне обрести баланс, м-м-м?

И Макс помог. Он хорошо с этим справлялся. Хайди нежилась в его упоительно-чистой силе. Глупый Макс её любил и отдавал себя без остатка. Так можно и перегореть, но незаменимых не существует. Найдется замена и для него. А пока что у Хайди были на Макса свои планы, вот только они могли подождать.

Следующий день прошел в привычных хлопотах. Нэйт все так же спал, Макс все так же крутился под ногами. Стабильность в высшем проявлении. Зато ближе к вечеру Дилан доложил, что Нэйтон соизволил проснуться. Если честно, Хайди успокоила эта новость и даже вернула душевное равновесие. Не хотелось бы, чтобы он умер. Но раз жизни идиота ничего не угрожает, можно его навестить.

Хайди прошла по коридору до двери Нэйта. Стучать не стала — зачем? Нэйтон стоял у окна и смотрел на падающий снег. Снежный принц забытого королевства. Ему бы подошла такая роль.

— Что, красиво? — поинтересовалась Хайди, подходя ближе.

— Да, — ответил он.

— А мне не нравится. Ничего, солнца уже взошли, зима скоро закончится. Как самочувствие?

— Хорошо, госпожа эо Лайт.

И даже не обернулся. Зараза! Но Хайди уже приняла решение, и она не привыкла менять его на полпути.

— Ты все еще наказан, — сказала она. — За то, что напал на Макса, хамил мне, не возвращался домой. Так что, милый, слушай внимательно. Я устраняю тебя от управления колледжем, передай свои дела Максу.

— Что?

Нэйтон все-таки обернулся. И он был зол! Так зол, что Хайди стало сладко.

— Ты сам слышал. Тебе запрещено покидать особняк без моего разрешения. Можешь считать, что ты под домашним арестом. А еще я соскучилась, так что будем больше времени проводить вместе, дорогой. Может быть, тогда ты вспомнишь, как должен вести себя ай-тере.

И Хайди мазнула губами по его щеке. Нэйт отшатнулся. В его презрении можно было утонуть, но когда Хайди останавливали чужие чувства? Она прижалась ближе к неугомонному ай-тере, притянула его к себе и поцеловала. Губы Нэйта горчили, будто от лекарств. От него едва уловимо пахло шампунем. Может, Макс и прав, потому что рядом с Нэйтом Хайди теряла обычное хладнокровие. Вот и сейчас терлась об него, как кошка, выпрашивая ласку. А Нэйт будто не чувствовал. Ну и пусть катится к темному Форро!

Хайди отстранилась. Сам приползет, тем более, что он тут надолго. Хватит! Слишком много свободы получил этот ай-тере, вот и забыл свое место.

— Не попадайся мне на глаза, — приказала она и пошла прочь. Неблагодарная тварь! Вот он кто. Вот и пусть остается при своей гордости.

Дея

Куратор Нэйтон так и не вернулся. Я сходила с ума от беспокойства и все время смотрела в окно, не появится ли он на дорожке к центральному корпусу. Но дни сплетались в недели, а недели соединились в месяцы. Прошло полгода, а его не было. Его кабинет занял тот юный ай-тере, с которым приезжала госпожа эо Лайт. Его звали Макс. Он сильно задирал нос, пытался всеми командовать, но его мало кто воспринимал всерьез. Стоит сказать, появлялся он редко, не чаще пары раз в месяц. Столько же приезжала и сама госпожа эо Лайт. От госпожи Киткин мы знали, что Нэйтон жив и здоров, но его иль-тере против, чтобы он продолжал заниматься колледжем. Мне остался только кулон-капля и спасенный котенок Мик.

В остальном жизнь вошла в колею. Мы целыми днями пропадали на занятиях, поэтому я перестала сталкиваться с Кэтти и её подругами. Зато время от времени меня подстерегал в коридорах её ай-тере. Больше пугал, конечно, чем наносил ощутимый вред, но я не боялась. Понимала, что он не рискнет зайти слишком далеко, иначе это будет иметь необратимые последствия. Пусть пугает, если ему так хочется. Или же его иль-тере, что будет вернее.

Наверное, так бы и продолжалось, если бы за один день всё не перевернулось с ног на голову. Вечером мы поболтали с Лондой и Таисией, а затем разошлись по комнатам. Я уже давно спала, когда в сон ворвался чужой крик. Не просто крик, а вопль, полный боли. Я вылетела из комнаты, даже не одевшись. Открывались другие двери, и девчонки, как горошинки, высыпали в коридор.

— Кто кричал? — спрашивали наперебой. — Что случилось?

Мы с Лондой кинулись к лестнице. Раз наши все здесь, значит, крик донесся с верхнего этажа, где жили третьекурсники. Я взлетела по ступенькам первая — и замерла. Ай-тере одной из третьекурсниц лежал прямо посреди коридора. Его глаза были широко распахнуты, на губах запеклась кровь. Его иль-тере стояла над ним. Она дрожала, обняв себя за плечи, и безумными глазами смотрела на мертвого мальчишку.

— Дайте пройти! — послышался голос госпожи Киткин. — Мадлен, что случилось?

Она кинулась к девчонке, а я не могла отвести глаз от тела. Первое, что бросалось в глаза — синяки. Их не скрывала одежда. На шее запекся подживший порез, такие же на руках. Его что, пытали? А еще странно, что третьекурсники не торопились выходить в коридор. Я видела только Эжена — босиком, в рубашке нараспашку и штанах, и за его спиной маячила какая-то девчонка. Кажется, тоже ай-тере. Остальным было плевать.