Валентина Гордова - Во власти его величества [litres]

Мы с Аяром задались им одновременно, переглянулись, делясь общим непониманием, и без лишних слов решили, что подумаем об этом потом.

Почему-то вспомнился далекий шепот, что я слышала на опушке: «Мы в долгу перед тобой». Мало кто в долгу передо мной, потому что я мало кому успела помочь, но точно знаю, что все, кому успела, были магами Смерти. Может ли статься, что они сами отдали меня Верховному? Добровольно, без угроз и условий?

– Зачем тебе духи на территории магов Смерти? – спросила, отвлекаясь от размышлений.

Аяр прикрыл глаза и потер переносицу. Руку от лица убрал, но на меня даже не взглянул. Отвернувшись к окну, негромко проговорил:

– Маги Смерти знают о тебе, Снежинка. Я понял, кто и как тебя к ним перенес, но достать его не смог, он все еще у них…

– Не надо его доставать! – воскликнула умоляюще, глядя на Аяра широко распахнутыми глазами.

Он все же повернулся ко мне, посмотрел с укором и раздраженно поинтересовался:

– Это еще почему?

– Потому что он только что потерял отца, – отчеканила. – И я в курсе, его ты убил. И об этом мы с тобой тоже поговорим.

– О чем? – рыкнул недовольный эор, едва не скрипя зубами.

Если он хотел меня запугать, то зря старался: сейчас я была слишком уставшей, злой и возмущенной. Наплевав на приличия, ткнула в эора указательным пальцем и, не убоявшись грозно прищуренных глаз, выдала:

– О том, что нельзя убивать всех, кого тебе захочется! О том, что ты мне солгал! И о том, что ты просто физически не сможешь убивать всех, кто представляет для меня опасность.

Раздраженный Верховный в ответ посмотрел так, что сразу стало понятно: сможет. И кажется, даже охотно убьет. Пришлось срочно исправиться:

– Хорошо, ты морально не сможешь их всех убить.

Взгляд его не поменялся. Понятно, некоторые у нас еще и бессовестные!

Вздохнув, я отвернулась к окну. Спорить бесполезно. Он меня просто не услышит.

– Снежинка, – тон Аяра был укоризненным и усталым, – я тебе не врал. И не нарушал данного тебе обещания: я не убил членов Совета за твой испуг, оскорбление и соблазнение тебя. Их пришлось устранить за измену правителю и государству в целом. Не знаю, станет ли тебе от этого легче или нет, но только после покушений на тебя я стал рыть под Совет. И знаешь, много интересного нашел. Если коротко, там было беспрецедентное злоупотребление властью. Я раньше и внимания не обращал, хотя надо было, так бы уже давно от них избавился.

Это, конечно, ужасно, но все же…

– Убивать-то зачем было? – упрямо спросила, не поворачивая головы.

Я действительно не могла этого понять. Уволить, понизить, отослать прочь, да хоть на каторгу отправить, но не убивать!

– Снежинка, – тихо промолвил Аяр и коснулся моей руки.

И внутри меня что-то сломалось.

Я отскочила в сторону, больно ударившись бедром об угол стола, но даже не заметив. Сделала еще один быстрый шаг назад, шарахнувшись от дернувшегося ко мне эора. Мои метания заставили его остановиться и медленно отступить, при этом Аяр смотрел на меня с такой болью, что мое сердце разрывалось.

Но проблема в том, что рвалось оно не только от его взгляда.

– Жизнь – самая великая ценность, что у нас есть. Она – единственное, ради чего на самом деле стоит бороться. Жизнь – то, что не принадлежит никому из нас, и мы не имеем никакого права забирать ее у других.

Я надеялась, что он меня хотя бы услышал, не говоря уже о «понял» или «принял к сведению».

Кажется, Верховный меня не просто услышал. Он взирал на меня едва ли не как на бога – с восторгом, обожанием и легким страхом, что я могу исчезнуть. Под этим взглядом мне стало неуютно, особенно когда он неожиданно хрипло выдохнул:

– А я уже говорил, что люблю тебя?

Я как стояла, так от неожиданности чуть не упала. Намереваясь схватиться за стол, попала рукой мимо столешницы, но рухнуть мне не позволили. Аяр пугающе быстро оказался рядом, подхватил меня на руки и крепко прижал к себе.

– Видимо, не говорил, – задумчиво пробормотал он, неся меня к постели. – Снежинка, я тебя люблю.

Куда делся воздух? Почему мне нечем дышать? Горло сжалось в болезненном спазме, сердце заколотилось, перед глазами зароились черные точки.

«Я тебя люблю», – эхом повторилось в моем сознании.

«Я тебя люблю», – простучала кровь в венах.

«Я тебя люблю», – прошептали мурашки, пробегая по коже.

Я никогда не задумывалась, возможно ли умереть от счастья, но собиралась сделать именно это.

– Аяр… – начала было хрипло, голос совсем отказал.

– Молчи, Снежинка, и послушай, – перебил он, осторожно усаживая меня на кровать, а сам устроился передо мной на корточках. – Тебе не нужно ничего отвечать. Просто знай, что я люблю тебя. И только ради тебя постараюсь больше никого не убивать… без острой на то необходимости. А ты в ответ тоже мне кое-что пообещай: никуда не влезай. – Требовательно глядя мне в глаза, добавил: – Если что-то происходит, просто скажи мне, я сам во всем разберусь. Не нужно чувствовать вину за то, что сделал я. И уж точно не нужно совершать глупости, подобные походу к магам Смерти. Мы друг друга поняли?

Едва ли я восприняла всю его речь, но все равно охотно закивала. Аяр улыбнулся и продолжил:

– Я недоволен тем, что ты вылечила наших врагов, но в то же время очень рад, что ты это сделала. Не потому, что мне хочется с ними воевать, а потому, что ты оказалась доброй и сострадательной и не смогла оставить их в беде. Не знаю, понимаешь ли ты, насколько важны эти качества и во сколько раз сильнее делают они мою любовь к тебе.

Не уверена, что в этот момент я могла ответить ему что-то разумное или хотя бы внятное. От переизбытка чувств сердце то бешено колотилось, то замирало, и внутри все словно сжималось от восторга.

Это было… невероятно. Невероятно настолько, что дышать было сложно. Раньше мне никто не признавался в любви. Да даже если бы и признавался, уверена, это и вполовину не было бы так прекрасно и чувственно. Потому что Аяр искренне говорил то, о чем думал, не сводя с меня серьезного взгляда.

– Аяр… – смогла прошептать лишь его имя, смаргивая набежавшие на глаза слезы.

– Я же сказал, Снежинка, – вновь не дал он мне договорить, улыбнувшись, – не нужно отвечать.

А потом ловко вскочил и протянул мне руку, вновь лишая возможности произнести то важное, что мне так сильно хотелось ему сообщить. Машинально, даже не задумавшись, вложила дрожащие пальцы в его широкую теплую ладонь и позволила эору поднять меня на ноги.

– Ты себя контролируешь? – спросил он вроде бы немного насмешливо, но взгляд был серьезен.

Сглотнув, честно призналась:

– У меня мысли разбегаются, и дышать трудно.

Улыбка Аяра стала просто запредельно счастливой, но он ласково уточнил: