Нидейла Нэльте - Слепой Страж скрытых земель

Отец помогал... наверняка пытался и шаматри поделиться... Может быть, именно любовь и самопожертвование отца и исцелило её?

– Заменить? – удивляюсь. Сложно рассмотреть энергию шаматри, особенно если её немного – не всегда удаётся, разве что сейчас начинаю более-менее отличать. Наставники, наверное, могут.

– И женщины отправили тебя в Айо? – поражается совсем другому Ноэлия.

– Меня готовили, - пожимает плечами Пени. - Я... слишком сильно болела в детстве. Не представляешь, какое это счастье – быть здоровой! Они не могли упустить такой возможности, а я... я готова была отплатить.

– Отвратительно, - бормочет Лия.

– Если бы меня раскрыли, во-первых, я ничего не вспомнила бы. А во-вторых... даже если бы узнали во мне Дамилу... это было бы своего рода защитой от своих же. Ведь нам тоже полезно выяснить, что излечение возможно?

– Твоя аура не выглядит аурой здорового человека, – удивляюсь.

– А я? – хмыкает Пени.

– Ты – да, - недоумеваю. Во всяком случае, впечатление точно производит, а если бы как-то не так выглядела – зрячие насторожились бы.

– Инопланетные технологии не взаимодействуют с аурой, но папа говорил, что со временем всё разгладится. Только вот... неизвестно, как на неё подействует дополнительное облучение. Эта «иллюзия» защищает и от него тоже.

Иллюзия, которую делал мастер защиты под руководством Слепого. Чтобы Слепые же не разглядели...

– Как вам удалось увести девочку у целого отряда Стражей?! – возвращаюсь к предыдущему вопросу. Одно дело – санкционированные эксперименты, другое – прятаться в спешке.

– Инсценировали смерть, – бормочет Тересия. – Твой отец поступил благородно, закрыл её ауру, хорошо закрыл. Даже Машель Эльш, - быстрый взгляд на Пени, - ничего не заметил.

– Он тоже помогал вам? - уточняю мрачно. Чтобы Слепой... да против своих...

– Он видел в этом надежду для дочери. Согласился сотрудничать с женщинами, потому что любовь к дочери оказалась сильнее верности императору. Так тоже иногда случается, - произносит Тересия едва дрожащим голосом.

– Значит, – пытаюсь подытожить, – отец нашёл Дамилу, работал с её аурой, взамен Машель помог спрятать...

– Элиль, – едва слышно выдыхает мама.

– Слепые попытались остановить. Отца обвинили в измене. Уничтожили всех, кого сочли причастными. Самого Машеля?

– Нет. Он погиб позже. Всё-таки верность у Слепых в крови. Сгорел, – тихо шепчет Пени.

– А ты, мам? Как тебе удалось спастись? – голос звучит не настолько твёрдо, насколько хотелось бы.

– Лорисия помогла. Стражи... наверное, решили не искать, будучи уверены, что Элиль погибла.

– Дальше? – оглядываю всех.

– Я думала, что замела следы, - вздыхает Тересия. – Почти на два года затаилась, оборвала все концы, думала, мне удалось...

– Как можно прятаться в Иштаре? – недоумевает Ноэлия.

– Какое-то время в пещерах, горных селениях. Но в Иштаре легче затеряться. И от Слепых скрываться только там. Иштар... под защитой. Всё, что было, все сбережения... лишь бы спасти. Нашла мадам Джанс, которая не задавала вопросов...

– Но как можно было перепутать, восемь и двенадцать лет это всё-таки существенная разница! – никак не может поверить Ноэлия.

– Деньги могут много, девочка, – Тересия нервно стучит по карманам – яркие резкие рывки в омаа. Ищет трубку, наверное, но вовремя себя останавливает. – Заплатила врачу, чтобы подтвердил возраст.

Ноэлия

– А моя память?!

Я в шоке, да что там шок – никогда даже предположить не могла! Память начинает возвращаться – картинами, слишком ясными, чтобы не верить им. Авария... Только вот не помню, куда и с кем летела. То ли на одну из плановых экскурсий, какие нам время от времени устраивали, то ли от бабушки с дедушкой домой на Землю... Оказывается, я всё своё детство летала! Наверное, оттого меня и мучила такая тоска по звёздам.

– Прости, моя хорошая. Мне пришлось...

– Но ведь в Йоване нет ментальщиков! Ты ведь сама называла их проклятыми!

– Нет? – мрачно хмыкает Дарсаль, явно о чём-то вспоминая. Неужели и там в его голове копались?! Хочется вернуться и еще раз самолично надавать этой Адвиге под зад.

Боже мой, неужели это всё из-за меня?! Как мне с этим жить?

Сможет ли по-прежнему любить меня Дарсаль, зная...

Словно слышит, прижимает к себе. Его омаа закрывает, отгораживая нас от всего мира. От всей страшной информации. Цепляюсь за него, как за тот самый якорь, о котором говорил наставник.

– Нет, – отвечает Тересия коротко, и больше ничего не добавляет.

Видимо, осталась какая-то способность блокировать мысли? Потому она мне говорила про куклу думать?

– Кого ты ждала? – задаю другой вопрос, я уже ничему не удивлюсь.

– Охотница. Э-э-э... не объясню, что это такое. Это к нему, – кивает на Арата. – Она помогала мне защищать тебя, её так... запрограммировали. Потом вернулась на корабль. Я вызвала её, когда ты попалась на глаза Слепому. Я ведь просила тебя, девочка... просила быть осторожной.

– Но как, откуда ты это знала? Работала с инопланетянами, да?

Конечно, это же очевидно.

– Не совсем. Сестра работала непосредственно, а я – в прикрытии. Моей ауры не видели. Она мне тебя и передала... когда началось.

– И когда ты собиралась мне всё рассказать?! – не выдерживаю.

Тересия разводит руками. Да уж.

Воспоминания кружатся, вспыхивают всё ярче. Совсем иная жизнь, наполненная приборами, техникой, роботами, полётами... То, к чему я всегда подсознательно так стремилась! Жизнь, где полным-полно мужчин, мальчишек в школе, где меня любили родители... Мне было десять. И за эти десять я, по-моему, узнала больше, чем за последующие годы жизни у мадам Джанс! И всё это меня заставили забыть, изъяли из головы... Тересия, как ты могла?!

Спасала меня, как же. Слёзы опаляют глаза, наверное, я могу её понять. Но едва ли смогу простить.

– Ты украла мою жизнь, – шепчу.

– Я спасла твою жизнь, дурочка, – едва слышно всхлипывает Тересия.

– Ты запрещала мне даже думать о кораблях, ты забрала все самые дорогие воспоминания, которые у меня были, взамен вложив мысль, что я никому не нужна!

Так хочется верить, что меня забрали бы родители – настоящие родители, моя неизбывная тоска в пансионе! Зная, что я жива, прилетели бы... сквозь все защиты Ай-Йована. Смотрю на Дарсаля, и только понимание, что могла бы с ним не встретиться, никогда его не узнать, наверное, примиряет с происходящим.

– Я никогда не внушала тебе этого, моя пташка.

Смотрю на неё. Тогда, десять с лишним лет назад она уже была немолодой и одинокой. Это ведь Йован, забеременеть и родить в нём – великое счастье, которое не всем дано. А уж на ответственной службе и подавно. Так вот откуда она так много знала. И вот почему не забирала меня к себе – боялась, что нас раскроют, наверняка и навещала тайком.