Анастасия Никитина - Госпожа Потусторонья

— Должна же работа приносить удовольствие!

— Ах, удовольствие?! — ещё одна подушка просвистела в сантиметре от показавшимися над стойкой ушами.

— Удовольствие! Что, если я кот, так уже и не человек?!

— Не человек! И не кот! Скот блохастый, вот ты кто! — подушки на диване закончились, но Костя подал мне увесистый валик, который тут же полетел в улепетывающего к выходу кота. Я мимоходом кивнула скелету как боевому товарищу. Тот щёлкнул костяшками пальцев, и дверь захлопнулась прямо перед рыжей мордой.

— Двое на одного?! — взвыл Васька, закладывая крутой вираж в попытке избежать столкновения с резным дубом. — Так нечестно!

— А меня гонять по всему дому — честно?! — вкрадчиво уточнила я, покачивая в руках второй валик, поданный Костей, и медленно наступая на забившегося в угол шипящего кота. — А книжки мне на голову в библиотеке кидать честно? А…

— Ну, скучно мне было! Скучно! Ты бы тут пару сотен лет посидела! Мавра за всё время даже за ушком и то всего пару раз почесала! Аллергия у неё на котов… А я создание весёлое, жизнерадостное! Ну и решил немного разнообразить процесс знакомства!

— Классное разнообразие! Да ты меня теми доспехами чуть не убил!

— Доспехи — это твоя личная заслуга, — быстро открестился Васька. — При чём тут я, если ты не видишь у себя перед носом трехметровую конструкцию?

— Была бы скорость знакомства поменьше — увидела бы, — огрызнулась я. — А если бы я с доспехами не столкнулась, как бы ты из меня кровь добывал?

— Тоже мне проблема, — фыркнул кот. — Любой, кто носится по незнакомому помещению, не глядя под ноги, обязательно в конце концов расшибёт нос.

Я сплюнула, бросила ставший ненужным валик и отвернулась.

— Костя, тут есть ванная?

Тот утвердительно кивнул. Я хотела было уточнить про горячую воду, но, вовремя вспомнив про своё «всемогущество», не стала. Пора было проверять на практике всё, что наобещали мне книжки и кот.

— Проводи меня туда.

Скелет с поклоном распахнул дверь, благодаря которой вредный рыжий скот едва не обзавёлся классическим персидским профилем. Не глядя больше в сторону в кои-то веки заткнувшейся животины, я вышла в коридор.

По дороге я завернула в туалет, тоже любезно указанный услужливым скелетом. Что ж, после облицованного чёрным мрамором уголка задумчивости площадью метров двадцать, чугунный бассейн на ножках, именуемый здесь ванной, не показался мне чем-то странным. Повода поэкспериментировать со своим пресловутым всемогуществом не представилось: здесь имелся хоть и вычурный, но вполне современный смеситель.

Стараясь не задумываться, откуда в трубах вода, да ещё с таким напором, я быстро набрала ванну и выставила за дверь Костю. Страха он мне больше не внушал, но раздеваться в присутствии мужчины, хоть и бывшего, не хотелось.

Погрузившись в горячую воду и лениво наблюдая, как пар скручивается в замысловатые спирали и медленно тает под потолком, я наконец смогла подумать о будущем…

Формулировка «подумать о будущем» звучит пафосно до зубовного скрежета, но по-другому назвать то, чем я собиралась заняться, невозможно. Всему виной моё прошлое.

Сколько я себя помнила, я жила в детском доме. Самое раннее воспоминание — низкий круглый стол, вокруг которого сидит десяток ребятишек, а над ними нависает кажущаяся огромной женщина в белом халате. С тех пор так и потянулось. Долгие годы я ничего не решала сама и не видела, чтобы кто-то принимал какие-то решения. Существовал распорядок дня, за соблюдением которого следили специально обученные люди. Были правила, их нарушение грозило странными в моём понимании карами: например, запрет на телевизор или игровую приставку, чем я и без запретов не интересовалась. Конечно, мы ходили в школу, делали домашние задания, нас водили по музеям и театрам, на лето вывозили за город. Обычная жизнь обычного детского дома, каких тысячи.

Единственная из всего нашего выпуска, я окончила школу с золотой медалью и поступила на первый курс института по специальности архивное дело. Но учиться мне нравилось всегда, в отличие от посиделок с дрянной водкой, и для меня, собственно, ничего не изменилось. Только комнату в детском доме я сменила на комнату в общежитии. Жизнь покатилась по привычной схеме: столовая — учеба — общежитие — столовая — библиотека — столовая — кровать в комнате на четверых — столовая… Мальчики меня, худосочную мелочь в больших очках, вниманием не баловали, соседки игнорировали. В общем, всё как всегда.

Так меня вырастили, выучили и выдали «путевку в жизнь» в виде ордера на большую комнату в коммуналке. За несколько месяцев самостоятельной жизни я влезла в долги, едва не поменяла комнату в центре на остов деревянного дома в заброшенной деревне и получила три выговора в архиве, в котором работала после института.

Кошмар? Дура? Наркоманка? А вот и нет. На самом деле всё просто. Сиротку вырастили-выучили, но при этом так и не научили, а как, собственно, жить. Например, для меня стало пренеприятным открытием такое понятие, как коммуналка. Дяди в костюмах неожиданно оказались не привычными добрыми спонсорами с подарками, а мошенниками. Патологическое неумение готовить заставляло покупать исключительно дорогие полуфабрикаты, что никак не сочеталось с размером зарплаты младшего специалиста заштатного архива.

Да и в самом архиве не всё шло гладко. Привыкнув, что в детском доме все от восемнадцати и старше шарахаются от обвинений в педофилии, я умудрилась прослыть любовницей обрюзгшего директора с маслеными глазками всего лишь из-за того, что несколько раз согласилась попить с ним чаю в его кабинете. Самое неприятное заключалось в том, что это заблуждение распространялось не только на коллег, но и на самого начальника. Прямо объяснив, куда он может засунуть свои липкие ручонки, я вызвала целый шквал разнообразных придирок и выговоров…

Короче говоря, я потратила почти два года, чтобы избавиться от последствий своих поспешных решений, раздать долги и отсудить обратно свою комнату. А от увольнения меня вообще спасло только то, что директора поймали на краже старинных рукописей и посадили. И то отношения с коллегами так и остались более чем прохладными.

С тех пор я взяла за правило обдумывать каждое более-менее серьёзное событие и связанные с ним шаги. Непонятное наследство и маячившее в перспективе бессмертие вкупе с суперспособностями, пусть и ограниченные пределами небольшой территории, относились как раз к таким.

Вот только обдумывать не очень получалось. Совсем не получалось, если честно. Говорящий кот, услужливый скелет и шубка, лежавшая на мягком диванчике у зеркала в углу, исключали возможность глупого розыгрыша. Зато не исключали скоропостижного помешательства и красочных глюков у меня. Слыхивала я рассказы своих бывших одноклассников, от некоторых веществ и не такое почудится. Но мой глюк, если это глюк, как-то уж очень затянулся…