Анастасия Никитина - Госпожа Потусторонья

Выругавшись, я отошла от пузыря и присела на парапет бассейна. Опять загадка! И почему было не написать понятную, чёткую инструкцию. Как, например, к микроволновке: «Режим „один“ — разогрев, режим „два“ — гриль. Сушить в агрегате носки, волосы и кошек категорически запрещается». И никаких проблем!

Уже знакомый удар гонга вырвал меня из размышлений. От неожиданности я подскочила, едва не свалившись в бассейн.

— Здесь что, всегда такой проходной двор?! — возмущённо спросила я у Кости.

Тот только руками развёл.

— Может, ну их на фиг? Постоит и уйдёт?

Костя замотал головой.

— Думаешь, не уйдёт?

Разумеется, мой костлявый друг не замедлил кивнуть. «И ты, Брут, — проворчала я, поднимаясь. — Мафия и круговая порука. Все вы тут заодно!»

Отсутствие в холле Васьки с очередным оскорблением наготове несколько примирило меня с действительностью.

Надо привыкать. Я теперь не младший сотрудник заштатного архива и главный «куда пошлют», а госпожа Потусторонья. Судя по тому, как разливался соловьём Георгий, нечто среднее между королевой и божеством. Хочешь не хочешь, а придётся и привыкать, и соответствовать. Я представила себя сидящей в тронном зале из чёрного мрамора и величественно кивающей многочисленным посетителям. Краем глаза я поймала своё отражение в начищенных доспехах и скривилась: потёртые джинсы, тесная футболка и лохматая голова. Трон из величественного видения тут же превратился в унитаз.

Подивившись на выверты собственного подсознания, я заскочила в уголок задумчивости и, не обращая внимания на нетерпеливо застывшего у входной двери Костю, развернулась на сто восемьдесят градусов. Решила соответствовать — привыкай прямо сейчас.

Полчаса спустя я уже вполне годилась если не для трона, то для какого-нибудь королевского кресла рангом поменьше, по крайней мере. Волосы удалось собрать в высокую причёску, спасибо моему всесилию. Бабкино платье "в пол" выглядело куда солиднее штанов из синей джинсы и, кстати, скрыло кроссовки. На тупоносые, даже на вид безумно неудобные туфли моего желания «соответствовать» пока не хватило.

Покрутившись перед зеркалом, я удовлетворённо кивнула и, величественно задрав подбородок, отправилась встречать очередного гостя. К сожалению, степень величественности пришлось уменьшить. По-королевски глядя поверх голов, я прозевала первую ступеньку и, если бы не Костя, пересчитала бы все остальные собственным носом. Изображать «Её Величество на прогулке» сразу расхотелось.

Посмеявшись над собственными потугами, я уже совершенно нормально спустилась в холл и распахнула дверь. На пороге, сверкая зелёными глазищами, с самым гордым видом сидел Васька.

— Что? Мириться пришёл? — хмыкнула я. — Это правильно. Не хами больше и… А что это ты там принёс?

Я присмотрелась к странному бледно-розовому шнурочку, свисавшему из пасти кота. Покойника какого-то ограбил, что ли, чтобы мне подарок принести?

— Фу. Ну-ка выплюнь каку! — возмутилась я.

Ей-богу, его глаза сверкнули самым настоящим торжеством, когда он прямо мне на подол выплюнул серый обслюнявленный комок.

Крыса!!! — взвизгнула я, пытаясь стряхнуть отвратительный подарочек.

Как бы не так! Этот котоизверг приволок не просто крысу. Он приволок жи-ву-ю крысу. Живую! Мать его кошку! И эта тварь уже проворно взбиралась по моей юбке!

— Забери! Убери! — завизжала я, тряся юбками, как отвязные танцовщицы канкана. — Мама!!!

Крыса отлетела в угол и, ошалело замотав головой, рванула обратно к дивану.

— Помогите! — из горла вырвался визг, граничащий с ультразвуком.

Озираясь в поисках спасения, я увидела Ваську, который так и остался на пороге. Мало того, он вальяжно прогуливался взад-вперёд, не пересекая, впрочем, невидимую границу дома.

— Поймай эту гадость! Убери! — заорала я.

— Обр-р-ратно, значит, зовёшь, хозяюшка? — степенно уточнил он.

— Да, да! Чёртова скотина! Зову! Поймай эту тварь немедленно! — взвыла я.

Васька одним молниеносным прыжком пересёк половину холла, и секунду спустя серая захватчица уже была прижата к полу мощной рыжей лапой. Кот посмотрел на меня. В хитрых глазищах отражались все его планы. Ещё мгновение, и он притащит добычу на диван, на спинке которого ощипанной курицей сидела я.

— На улицу её! — подскочила я, едва не сверзившись со своего шаткого насеста. — Там выпусти, и чтоб я её больше не видела!

Едва не ухмыляясь, хотя, как у него это получалось с жирной крысой в пасти, я не понимала, Васька важно прошествовал к выходу. Только когда рыжий хвост скрылся, я наконец позволила себе перевести дух. Диван скрежетнул ножками по полу и таки перевернулся.

— Васька! — придушенно рыкнула я, пытаясь выбраться из-под вельветового монстра.

Кое-как с помощью Кости мне удалось освободиться. И только для того, чтобы, едва подняв голову, наткнуться взглядом на ухмыляющуюся рыжую морду. Не знали, что коты умеют ухмыляться? Я тоже. До сего момента. Котяра как ни в чем не бывало сидел на мраморной стойке, как египетская статуя, страдающая ожирением.

— Ну что? Мир, хозяюшка? — промурлыкал он.

Руки зачесались вернуть наглую зверюгу на лоно природы, к простым кошачьим радостям. Да ещё и ускорение придать пинком под зад. «И никогда не знать, где встретишь очередной подарочек с лысым хвостом… — оборвала я свои кровожадные мысли. — Нет. Кот, даже такой охамевший, всё же поприятнее грызунов».

— Договор, — сказала я наконец, хмуро посмотрев на Ваську.

— Какой? — заинтересовался рыжий.

— Простой. Я тебя на улицу не выгоняю и чертями не пугаю.

— А я?

— А ты не грубишь, нужную информацию не скрываешь и своё мнение мне не навязываешь. Бабка мне это бюро ритуальных услуг передала, я им и командовать буду.

— Бюро ритуальных услуг, — ухмыльнулся Васька. — Мавра тоже так Врата называла. Как достанут её, так и… Как-то раз даже табличку с названием на ворота прибить велела. Правда, потом на калитку её перевесила. Сказала — несолидно.

— Это ты мне позже покажешь, — не позволила сбить себя с толку я. — Так что? Договор?

— Договор, — кивнул кот. — А то ты меня в сердцах ещё зашибешь ненароком. Как Мавру.

— И никаких грызунов в обозримом пространстве! — спохватилась я.

— А это уже дополнительное соглашение, — хмыкнул Васька. — Но я согласен в обмен на пакетик «вискаса» каждый день.

— Договорились, — махнула рукой я.

— Я хотел сказать: три раза в день!

— Нет уж, — усмехнулась я. — Одного хватит. «Вискас» на обед, а на завтрак и ужин будешь довольствоваться овсянкой. И так уже в дверь с трудом проходишь. Ожирение, знаешь ли, никого до добра не доводило.

— Неправда! — оскорбился котяра. — Я просто мужчина в теле! И ещё у меня кость широкая! — Непостижимым образом он переместился со стойки мне под ноги и потёрся лобастой башкой об колени, едва не усадив обратно на диван. — Давай всё-таки два пакетика, а?