Анастасия Никитина - Госпожа Потусторонья

А вот с вампирами дело обстояло интереснее. У них не было правителей как таковых. Ареалы — наследственные владения. Но на этом сходство с каким-нибудь нашим Средневековьем и заканчивалось. Детей, а значит, и наследников в человеческом понимании, у вампиров не было. Зато в их мире имелась вторая раса, вроде наших людей. Вот у них-то как раз с размножением дела обстояли как у нас. Они жили в деревнях, занимались сельским хозяйством для собственных нужд. И платили вампирам налоги кровью. Чётко регламентировалось, к какому ареалу принадлежит та или иная деревенька. Залётный вампир не мог просто так вцепиться в горло первому встречному теплокровному — моментально огребал проблемы от его хозяина.

Среди теплокровных считалось честью и счастьем попасть в дом к местному кровососу: можно было заслужить обращение и как минимум обрести бессмертие и место в личной дружине или обучиться какой-нибудь профессии вроде оружейника или ювелира. А то и наследником стать. Впрочем, хоть неуязвимыми вампиры и не были, но жили долго, так что такой случай выпадал крайне редко.

Правда, имелась в этой бочке меда и своя ложка дегтя. Обращённый на уровне инстинктов беспрекословно подчинялся тому, кто его обратил. И снять это ярмо могла только смерть «отца» или «матери». К женщинам всё вышесказанное относилось в равной степени, и ареалами они тоже владели. Учитывая, что личная сила и мощь вампира зависела не от пола или наследственности, а исключительно от возраста (чем старше, тем сильнее), то ничего удивительного в этом не было.

«Ну что… Вполне цивильно для тех условий», — решила я, откладывая очередную книгу.

От осознания, что кто-то от природы питается человеческой кровью, меня несколько коробило, но усилием воли я задавила инстинктивную брезгливость. Мало ли какие в каком мире порядки. Кому-то и человеческие привычки могут показаться апофеозом мерзости. Главное, чтобы не пытались подстроить новый мир под себя и уважали законы и порядки, принятые на новой родине. На мой взгляд, у вампиров это получалось куда лучше, чем у хамоватых оборотней.

Я читала до поздней ночи, а утром меня разбудил Васька. Вместе мы составили две записки-приглашения, украсив обе напоминанием о невозможности очередной драки под воротами. Под руководством кота я отправила их в бассейн с зелёной водой и снова пошла в библиотеку. Во Вселенной множество рас, и о большей их части я пока даже не подозреваю.

Гости, на этот раз для разнообразия званые, явились почти одновременно. Прежде чем проводить их за ворота, я из чистого любопытства посмотрела, что там творится. И ничего удивительного не увидела. Вампир и оборотень, временно прилипнув к кованой решетке, строили друг другу зверские рожи, а по бокам маячили общинники и пытались перещеголять своих предводителей в выражении презрения и ненависти к противоположной партии.

Пожалуй, в этот момент я впервые действительно поняла, какую власть имеет над общинами хозяйка Врат. Оборотень и вампир, явно ненавидящие друг друга, стояли рядом, едва не соприкасаясь плечами. И даже — о чудо! — не пытались вцепиться друг другу в глотку.

«Жаль, — мимоходом подумала я, — что нельзя приказать им не приближаться к представителям другой общины ближе, чем на сто метров. Может, и послушаются, но тут же начнут ударными темпами осваивать огнестрельное оружие. Или на разные континенты их расселить?..». Тут я вспомнила про баллистические ядерные ракеты и прекратила мечтать о несбыточном.

Два призрака застыли в полуметре от Врат, и я, глубоко вздохнув, посмотрела в глаза вампиру:

— Разрешаю душе жить!

Вертевшийся рядом Васька недовольно сморщился, но я только показала ему кончик языка: оставаться один на один с хамоватым оборотнем не было никакого желания.

— Секлетинья! — Георгий тактично умолчал о моём требовании появиться исключительно в виде привидения и изящно поклонился.

— Добрый вечер, — улыбнулась я.

— Рад видеть вас снова так скоро. В прошлый раз мне пришлось так быстро уйти, что я очень многое не успел вам рассказать…

Я оценила обтекаемую форму. Где-то в глубине души затаилось опасение, что Георгий обиделся на молниеносный финал нашей последней встречи. Губы сами собой сложились в улыбку, но ляпнуть что-нибудь вроде «пожалуйста, проходите» мне не позволили острые когти. Васька, как бы мимоходом потеревшись о колено, умудрился заодно оцарапать мне ногу прямо через юбку. Вторая «ласка» в его исполнении буквально развернула меня на месте, ткнув носом в широкую грудь оборотня.

— Ах да… — пробормотала я.

— Разиня, — долетел до уха едва слышный шепот Васьки.

— Разрешаю душе жить! — неохотно проговорила я, посмотрев в серые глаза Волка.

— Ну и к чему этот театр? — рыкнул он, едва отмерев.

— И вам здравствуйте, господин Вольф, — вздохнула я.

— Если вы позволите, Секлетинья, — нежный голос Георгия контрастировал с рыком оборотня, как небо и земля, — разговоры о наших личных делах я отложу на потом.

— Да, разумеется. Прошу в дом, — отозвалась я, не обращая внимания на Волка, который, услышав про «личные дела», сжал губы в такую яростную тонкую линию, что становилось страшно, сможет ли он их вообще когда-нибудь снова разжать.

Терпения оборотня хватило ровно до того момента, как мы расселись на диванчиках в холле. Разумеется, для привидений в этом не было никакой необходимости, но дополнительно злить Волка-шовиниста мне не хотелось. Заставив его стоять перед женщиной, я рисковала вообще не услышать ничего связного, кроме ругани.

— Так зачем меня позвала?! Да ещё вместе с этим кровососом?!

— Сергей… — покачал головой Георгий. — Мне стоит сообщить Секлетинье, как твою расу называют общинники?

— Как бы ни называли, но слова «убийцы» среди этих названий нет! — огрызнулся оборотень.

— Если ты считаешь, что «хищники» предпочтительнее, изволь, — пожал плечами вампир.

— Господа! — с укоризной воскликнула я, мысленно потирая руки: пока всё шло по нашему с Васькой плану.

— Прошу прощения, Секлетинья, — Георгий послал мне извиняющуюся улыбку. — Всё время забываю, в чьём обществе нахожусь.

— И чем это моё общество тебе не угодило? — рыкнул оборотень.

— Я о хозяйке этого дома, зверь…

Я, не сдержавшись, хихикнула. Этого хватило, чтобы оборотень окончательно слетел с катушек:

Говори, зачем звала! Если вздумала стравить меня…

— С этой задачей вы и без меня прекрасно справляетесь, — перебила я. — У меня другие вопросы. И я хочу, чтобы на мои вопросы вы отвечали только правду и ничего, кроме правды. — Устроившийся на спинке моего кресла Васька запустил когти мне в плечо, и я, спохватившись, повернулась к вампиру. — Вас это тоже касается, Георгий. Вы будете отвечать мне только правду. Я уверена, что вы и без приказа не станете мне лгать, но, чтобы у господина Вольфа не возникло никаких сомнений… Равные условия, так сказать.