Алёна Волгина - Коза дракону не подруга

– Теперь срочно двигаем на Коул-стрит, – распорядился он. – Нужно рассказать Тревору намерениях сацилийцев и еще кое-о-ком. Очень надеюсь, что Старик уже вернулся! Без него нам не справиться со знатным лордом!

Неду невольно передалась его озабоченность:

– Если ты думаешь, что найденные сведения были так важны, почему не забрал ту бумагу? – спросил он, придерживая шляпу рукой и стараясь перекричать ветер. – Я вообще ничего не понял, о чем речь! То ли ритуал какой, то ли шифр! Ничего не понятно!

Чтобы перевести дух, они спрятались в подворотню, где снег хотя бы не хлестал в лицо. Фокс наставительно поднял палец:

– Во-первых, важные документы не похищаются, а копируются. Во-вторых, Тревор поверит нам и без бумажек. В-третьих, наш таинственный потусторонний друг, который почему-то не захотел поднять тревогу, возможно, простит нам сломанную дверь в подвал, но вряд ли сможет объяснить сацилийцам, куда подевался ценный документ. Наконец, в-четвертых, никаким шифром там и не пахнет.

– Да? А что тогда означала эта ересь: нетопырь, коготь дьявола?

– А ты не помнишь, у кого из наших лордов на гербе красуется нетопырь?

– Вот черт! – Нед Уолтер замер, как вкопанный. Воспользовавшись его растерянностью, сильный порыв ветра таки сбил с него шляпу. Пришлось догонять, выуживать головной убор из наметенного сугроба и отряхивать от снега. Тем временем разрозненные мысли в его голове сложились в цельную картину: белый нетопырь, название поместья Лонгбери, прозвучавшее в подслушанном разговоре, и неуловимо знакомый силуэт человека, стоявшего напротив окна.

– Лорд Мериваль, – прошептал Нед. – Вот оно что! Слушай, мне кажется, он что-то замышляет против Энни!

Он вкратце передал Фоксу недавний разговор в коридоре. Тем временем они добрались до решетки, ограждающей здание суда, и Фокс заранее предвкушал привычный уют кабинета: мягкое тепло, струящееся от камина, усыпляющий свист железного чайника…

– А «коготь дьявола»? – встрепенулся Нед. – Это что такое?

– Дорогой мой Уолтер, – задушевно произнес его напарник, которого воображаемая картина горячего чайника, висящего над камином, привела в наилучшее расположение духа, – твоя проблема в слишком узкоспециализированном образовании. Не отрицаю, это делает тебя отличным законником, но если бы ты иногда обращал внимание на другие вещи, помимо своей службы, то знал бы, что «когтями дьявола» или «вулканическим стеклом» иногда называют обсидиан. По легенде, когда-то из обсидиана делали зеркала, с помощью которых охотились на василисков. Эта тварь, понимаешь, увидев себя в зеркале, буквально столбенела от изумления. Потом василиски повывелись, для изготовления зеркал придумали другие способы, но репутация камня-драконоборца у обсидиана осталась. У него очень острый скол, так что изготовленные из него инструменты имеют необычайно тонкое лезвие.

– Насколько я понял, порывшись в документах, – продолжал Фокс, – кое-кому удалось отыскать уникальный обсидиановый нож, способный пробить драконью шкуру и обладающий таким свойством, что раненый им дракон становится послушен его владельцу. А Ральфу, королю Сацилии, чрезвычайно пригодился бы дракон для некоторых личных надобностей. У него, видишь ли, очень амбициозные планы по захвату территорий. Он спит и видит себя властителем королевства, простирающегося отсюда до самых Рифейских гор. И даже взял привычку называть себя императором.

– Против дракона логичнее было бы выйти с копьем, – хмыкнул Уолтер.

– Зато нож легче спрятать.

– Значит, король Ральф через своих людей передал нож этому предателю Меривалю, чтобы тот притащил ему ручного дракона?

– Именно.

– Тогда он просто спятил, – резюмировал Нед.

Со второй запиской дело пошло быстрее, ведь теперь я знала ключ. Не прошло и двух минут, как сквозь патетические строки проступил настоящий текст: «Завтра в четыре у Ясеневого моста».

Честное слово, состояние мое в этот момент было таково, что я готова была немедленно сорваться с места и бежать к мосту. Немного отрезвил тот факт, что письмо я получила – когда? – ага, сразу после бала у виконта де Шарбона. В тот вечер мы с Агатой сидели в моей спальне, я, смеясь, рассказывала ей про свою оплошность с веером, а из веера выпала записка… Так что если кто-то и ждал меня на Ясеневом мосту, он давно уже отчаялся и ушел. Или утопился, кляня мою непроходимую тупость.

«Но зачем?» – готова была я крикнуть. Зачем приглашать меня на свидание, используя шифр, который я вряд ли пойму? Было только одно логичное объяснение: письмо предназначалось не мне. От кого-то я слышала недавно про Ясеневый мост… В памяти отчетливо возник следующий день после посольского бала. Мы с Недом собирались на Коул-стрит, чтобы отчитаться перед Тревором. Мне нужна была помощь горничной, но Агата отпросилась к врачу: «Я знаю отличного доктора, который живет в Патвейле, недалеко от Ясеневого моста, и берет недорого». Агата?!

Я даже потрясла головой, отгоняя абсурдную мысль. Не может быть! Наверняка это просто совпадение. С тех пор как Фонтерой распустил почти всю прислугу, Агата и миссис Бонс очень редко брали выходные дни. И надо же было такому случиться, чтобы Агатин выходной как раз совпал с получением очередного письма! Нет, этому должно быть другое объяснение! Порывшись в ворохе бумажек, я торопливо выудила третье письмо, которое когда-то показалось мне зловещим предупреждением. Истинный смысл его оказался вполне прозаичен. Среди печального напева сиды Морэнн скрывалось краткое поручение: «Разбей флакон». Вероятно, до Мериваля дошел слух о попытках Амброзиуса создать лекарство, и он боялся, что это может помешать его планам.

Я мрачно сидела перед потухшим камином, перебирая письма. Передо мной в подсвечнике мигали и гасли свечи. Агате было проще простого добраться до амулета, так как они с миссис Бонс пользовались полным доверием хозяина. Она легко могла вынести его из дома и передать Меривалю. Она ходила к Ясеневому мосту на следующий день после бала. А после получения третьей записки я застала ее в комнате Амброзиуса, куда раньше она и на порог ступить боялась!

И все равно я не могла в это поверить. Единственным человеком, который мог рассеять мои подозрения, была сама Агата. Недолго думая, я схватила записки и взлетела по лесенке на чердак, в нашу – когда-то общую – комнатку. Переведя дух, осторожно постучала. Потом постучала еще раз. Ожидание немного охладило мой пыл. Наверняка Агата ни в чем не виновата, а я сейчас разбужу ее своими дурацкими теориями… Да она выгонит меня из комнаты веником и будет права! Не получив ответа, я нерешительно толкнула дверь, издавшую зловещий пронзительный скрип, от которого у меня озноб прошел по коже. Терпеть не могу этот звук!