Алена Волгина - Отравленные морем [СИ]

Достав маленький ключик, Сакетти отпер потайной ящик и даже отпрянул, увидев разворошенные, помятые листки. Здесь кто-то рылся! Ошеломленно прикрыв ящик, он провел пальцем по длинной белесой царапине возле замка. Сам он обращался с драгоценным шкафом исключительно аккуратно. А вот воришка, похоже, спешил. И кто-то снабдил его дубликатом ключа. Трясущимися руками Сакетти выгреб бумаги на стол. Тщательно, несколько раз перебрал их, откладывая каждый лист, прежде чем заставил себя признать горькую правду. Коносамент исчез.

Алессандро надеялся поговорить с Джулией наедине, однако на пороге ему заступила дорогу деловитая Бьянка. Она проводила его в гостиную, куда приказала подать разбавленного вина и закусок, и при этом не переставала говорить:

— …Я отправила слуг помочь с расчисткой завалов. Наша кухарка отнесла корзину с продуктами в церковь Сан-Джованни. Можем ли мы ещё чем-то помочь?

Бьянка Санудо была из тех закалённых венеттиек, которых не могли сломить никакие беды. Гнев только добавлял ей работоспособности. Алессандро знал, что в одном из доков Арсенала строилась новенькая крепкая галера, принадлежавшая на паях Рикардо и дону Санудо, отцу Бьянки. Прошлой ночью прекрасный корабль превратился в ничто. Рикардо, узнай он об этом, сейчас изрыгал бы проклятья, пинал сундуки и под вечер напился бы до положения риз. У Бьянки лишь лёгкая складка на лбу выдавала её озабоченность.

Алессандро поблагодарил её за помощь:

— Это очень мужественно и благородно с вашей стороны, синьора — поддержать тех, кто сейчас больше всего нуждается в этом.

— Это ужасно, — прошелестело от двери. — Столько людей остались без крова!

Оглянувшись, Алессандро увидел Джулию. На фоне алого бархатного плаща её лицо казалось восковым. Застывшим. Насколько Бьянка была собранной и энергичной, настолько же Джулия казалась потерянной и погасшей.

Сейчас он ни за что не спутал бы её с Франческой. За последние месяцы нежные, округлые черты Джулии ещё больше смягчились. Ничего общего с Франческой и её острой, ранящей красотой.

Бьянка при виде золовки нахмурилась:

— Тебе вредно волноваться. Лучше ступай к себе и приляг.

Джулия упрямо мотнула головой и опустилась в кресло, явно намереваясь принять участие в светской беседе. Но когда она случайно перехватила взгляд Алессандро, то мучительно покраснела, от шеи до корней волос.

«Явно что-то скрывает, — с беспокойством подумал Сандро. — Эх, если бы донна Бьянка могла убраться отсюда хоть ненадолго! Как бы это устроить?»

Он снова заговорил с синьорой Санудо, чтобы дать Джулии время прийти в себя.

— Мы решили устроить в палаццо Арсаго временный госпиталь. Доктор Фалетрус уже отправился туда.

— Да, понимаю, — кивнула она. — Вам понадобится солома, тюфяки для постелей. Бинты. Вода и дрова для плит. Я распоряжусь.

Если он надеялся, что она помчится отдавать распоряжения немедленно, то ошибся. Бьянка сидела как сторож, прикрывая собой Джулию — жалкую, с красными пятнами на щеках. А время между тем утекало. Если Манриоло придёт в себя и начнёт говорить…

Алессандро решился:

— Я надеялся, что вы сможете помочь ещё в одном деле. Утром возле ворот Арсенала мы вытащили из воды раненого человека… ариминца. Я узнал его. Раньше он был слугой дона Роберто д’Эсте, вашего супруга, синьора. Его зовут Манироло. Полагаю, вы его знаете.

На лице Джулии отразилось сильнейшее изумление. Слишком сильное, — отметил про себя Алессандро, — чтобы быть искренним. Девушка переигрывает.

— Да что вы? Манриоло здесь?! Я… не видела его с самой свадьбы.

— Могу я узнать, не пытался ли он связаться с вами накануне?

Вместо Джулии ответила Бьянка:

— Разумеется, нет! Он не посмел бы явиться в приличный дом! Здесь вам не военная галера, синьор ди Горо, где можно пренебречь некоторыми условностями!

Алессандро молчал, не сводя глаз с Джулии. Багровые пятна у неё на щеках стали ярче. Он пытался дотянуться до неё взглядом, но девушка поджала губы и низко опустила голову. Никогда ещё он не чувствовал себя таким беспомощным. Как, ну как дать ей понять, что он им не враг?!

— Никто не пытался со мной связаться, — прошептала она еле слышно.

Лгунья из неё была никудышная. «Не то что Франческа!» — подумал он вдруг с теплотой. Та лгала виртуозно! Иногда у него просто руки чесались, так хотелось схватить её за плечи и вытрясти из неё всё враньё до последнего слова.

Может, и зря он в своё время этого не сделал.

Воздух в комнате будто сгустился. Бьянка тоже, конечно, уловила растущее напряжение. На её жестком, волевом лице появилось выражение лёгкой иронии.

— Я готова поручиться, что в нашем доме нет никаких тайных агентов, — произнесла она холодным тоном. — Однако если вы сомневаетесь на этот счёт, можете сами всё обыскать, от крыши и до подвалов!

Джулия нервно вскинула голову, как загнанный зверь, и внезапно схватилась за живот:

— Ох! Я, пожалуй, и правда пойду к себе!

К сожалению, в этот раз её уловка не сработала:

— Конечно, милая, — чуть ли не пропела Бьянка. — Мы с Лючией уложим тебя в постель, а потом, — гневный взгляд в сторону Алессандро, — я вернусь и покажу синьору ди Горо весь дом до последней кладовки.

— Вы что, собираетесь обшарить и мою спальню? — возмутилась Джулия, разом забыв про все хвори. — Я не позволю!

Бьянка даже бровью не повела. Не обращая внимания на гневно пыхтящую, как ёж, золовку, она позвонила в колокольчик и приказала вошедшей служанке:

— Покажи синьору ди Горо кухню, прачечную и двор. Я скоро к вам присоединюсь.

Венетта, сестьере Оливоло.

Я хорошо помнила квадратные башни Арсенала, которые высились по обе стороны от бронзовых ворот, внушая невольное почтение. За воротами находился канал, куда заводили галеры, а левее располагался сухопутный проход, возле которого всегда дежурили караульные. На барельефе над главным входом был высечен священный грифон с гордо поднятой головой. Он словно оценивал взглядом каждого входящего, достоин ли тот проникнуть в святая святых Республики. Арсенал был сердцем Венетты, наглядным свидетельством её морской мощи. Было невыносимо больно видеть его в руинах.

Спрятав лицо под старой черной мантильей, найденной в комнате Джулии, я торопливо шла по улице, огибая завалы. Взгляды прохожих, казалось, оставляли ожоги на коже. Я боялась, что в любой момент кто-нибудь ткнёт в меня пальцем и крикнет: «Вот же она, воришка! Хватайте её!»

«Вообще-то я мог бы слетать сюда и один», — подал голос Пульчино, мой верный спутник. Он сам разыскал меня ночью. Я думала, что он ждёт нас на фелуке, и чуть не умерла с перепугу, когда чайка принялась биться в окно Джулии на рассвете.