Ирина Смирнова - Троллья поганка

Правда, Штопка, в шутку вроде, возмутилась, что Рилдоя никто от Дома не отлучал и из Дома не выкупал. Но потом рукой махнула.

А рука у нее, к слову, тяжелая…

Я как узнал, что она топориком сестру Тариена насмерть тюкнула, сразу еще больше собой загордился. С первого взгляда такую бабу друзьям урвал! И ведь помогло. По струнке ходят, слушаются, Эслен даже иногда на формы Штопкины поглядывает. Так что сладится у них все скоро, на болотной жиже не гадай.

В общем, хорошо все у всех. Только мне грустно. Потому что в другой мир с чахлой я не хочу, у меня тут родня ж. Друзья. Да и сам мир мне нравится, а что в том, другом, неизвестно.

Но без чахлы мне тоскливо. И одну ее отпускать страшно. Тха ведь тоже здесь остается. Так что она совсем одна, немощь белобрысая. Кто о ней там заботиться станет?!

Ка-арис:

Решение остаться в этом мире я приняла почти сразу. И старалась не отвлекаться на переживания. Да, мне было очень страшно. Ведь магия всегда была частью меня, и теперь я собиралась выбрать мир, в котором она постепенно исчезнет. Но это был мой мир! И я не хотела снова сбегать куда-то, опять оставлять своих друзей, а главное, Синдра. Я же прекрасно чувствовала, что он не хочет перемещаться. И я не вправе требовать от него настолько сложного выбора, который с трудом готова сделать сама.

Странно, но среди драконов тех, кто отказался перемещаться, оказалось достаточно много. Правда, на три королевства их не хватит. Мы объединимся в одно, но зато большое и сильное. Потомки высших, сохранившие по одной ипостаси, тоже разделялись. Гармира оставалась со своим мужем и сыном. Ва-аршес уводила всех своих детей с собой… Всех, кроме одного.

Мы пересеклись с «главнокомандующим» отцовской драконьей армии по ее просьбе, и она сразу озадачила меня вопросом:

— Твой зеленый громила остается с тобой?

Я даже не сомневалась, что Синдр будет рядом до самого конца, который теперь случится чуть позже, из-за магии в его крови. Не сомневалась ровно до этого мгновения. Но после заданного вслух вопроса я поняла, что мне надо поговорить с моим чудовищем. Обсудить, узнать его планы. Надо. Но страшно. А вдруг он развернется и уйдет к своим? Глупо, конечно… Куда он от меня уйдет?! Он же мое чудовище! Но в груди что-то сжалось. Хотя куда уж больше? И так постоянно летаю, с трудом сдерживая рыдания и панику.

— Да, — уверенно ответила я.

И Ва-аршес кивком головы подозвала к нам Га-а, дракона Синдра. Он стоял с остальными, чуть поодаль, но тут же подошел к нам. Его грустная морда и печальные глаза прекрасно отражали и его, и мое настроение.

— Он выбрал своего седока, — недовольно буркнула Ва-аршес и тоже вздохнула. Га-а был ее сыном, причем из последних кладок. То есть в ее понимании еще совсем ребенок. Но седок для дракона — это очень важно. Иногда важнее, чем семья.

— Я позабочусь о нем, — пообещала я. — Все будет хорошо!

— Надеюсь, — Ва-аршес хмыкнула, вновь превращаясь в гордую величественную красавицу. — А я присмотрю за твоей сестрой. Не доверяю я ее мужу.

Мы обменялись понимающими улыбками и разбежались заниматься своими делами. Все-таки переезд в другой мир — очень важное событие, а седьмица на сборы — ужасно мало.

Но Тха-арис сказал, что это крайний срок, на который согласилась демиурга.

— У нее сил мало, и она все время в спячку впасть пытается, — пояснил он.

Мой бывший жених находился рядом с этой странной женщиной постоянно, заботясь почти так же, как Синдр обо мне. Она была до краев наполнена магией, но при этом совершенно не ориентировалась в реальном мире. Хотя если ей столько лет, сколько нашему миру, то неудивительно…

— Она восстановится в новом мире, когда ей не придется постоянно тратить внутреннюю магию, — попытался объяснить мне Тха-арис. Но я только покивала и отправила его к На-арис. Ей надо рассказывать, как ухаживать за демиургой, а не мне.

У меня тут дурдом… Правда, у сестры — тоже, ведь им с Ра-аброном надо успеть продумать и собрать с собой необходимый для выживания минимум, ничего не зная о том, куда именно они отправляются.

И вот настал день «отлета». Я с самого утра уже успела тихо пореветь в своей комнате, потом привести себя в порядок и выйти к народу, вместе с На-арис и ее мужем. Коронацию этой пары я собиралась провести сама, назначив их своими преемниками. Ра-аброн становился соправителем над драконами Теспарии. А На-арис — королевой драконов Теспарии и соправительницей драконов Фасвойсэ.

Наследный принц третьей страны Звезды Драконов был слишком юн, а его мать слишком… слишком растеряна от собственного выбора между мужем и сыном. Мальчик родился высшим, но застрял во время оборота между человеком и драконом, и вся надежда была именно на магический мир. А его отец заявил, что слишком стар для перелетов между мирами… Странное и нелогичное решение.

И я была вполне согласна с Ра-аброном:

— Берегись, Ка-арис. Оставшиеся драконы Агланы признали тебя своей королевой по приказу моего отца, и они будут сражаться за тебя. А вот трусы Фасвойсэ попытаются напасть исподтишка.

Как странно меняется восприятие. Еще недавно я боялась отца Ра-аброна и вполне лояльно относилась к королю другой соседней страны. Теперь же я понимала, что именно он мой основной враг. Враг, который готов остаться в умирающем мире только ради того, чтобы попытаться захватить власть. Глупость какая! И, ледяные грани! Я бы предпочла, чтобы драконов Агланы осталось побольше!..

Синдр:

Поганка несколько раз прилетала в деревню, но дальше поцелуев у нас дело не заходило. Я же чувствовал, что ей сейчас не до меня. Но в ночь перед массовым исходом драконов я ждал почти до рассвета. Сидел, как дурак, на крыльце. И ждал. Верил, что придет попрощаться. Но она не пришла. Поэтому с утра на площадь, где намечались всеобщие прощания, не пошел я. Эльфы пытались меня растормошить, но я послал их… туда, куда леший не заведет.

Настроение было — хоть прямо сейчас вставай и уходи. Но я решил дождаться, когда их там всех перенесет. А через час не выдержал и пошагал к их дворцу. Пусть чахла со своими «вождиными» делами совсем про меня забыла, но я-то про нее — нет. Так что пойду, поцелую на прощание, слова какие-то добрые скажу. Ра-а ее кулаком перед рожей покручу, чтобы знал — будет мою поганку обижать, приду из другого мира и настучу.

Идти было грустно, шел я медленно и, странное дело, приблудился. Сначала даже не понял, как это меня угораздило, а потом в местную лешачиху уткнулся. Стоит, красавица, грудь вперед выставила, личико счастливое. Ну я ей настроение и подпортил:

— Давай обратно тропинку прокладывай! Не останусь я с тобой, не надейся.