Нина Линдт - Дитя Ноктурны

— Погоди, зеленоокая, — остановил ее Один. — Ты нас ни о чем просить не должна. Что скажешь, то и выполним. Как пробьет час битвы, призови нас, и мы придем. А пока нам в вашем мире делать нечего. Там у нас еще мало сил. Мы наберемся их здесь, у священного Иггдрасиля, и будем ждать твоего приказа. Можешь с миром возвращаться.

Тор спустил ее на землю, Настя, прежде чем глотнуть из фляги, сказала Одину:

— А за Локи не волнуйся, он жив и с нами.

— Другого от этого хитреца я и не ждал. — Мертвые глаза Одина на мгновение озорно блеснули.

Настя глотнула из фляги, и все расплылось перед глазами, а когда сфокусировалось снова, она очнулась под деревом на берегу озера. Камыши шевелились от ветра, нашептывая свои секреты, на ровной глади воды то и дело появлялись круги: то ли от бегающих пауков-серебрянок, то ли от рыбы. Ветерок освежал горячий воздух, она села, сонно потерла глаза. Мимо с гудением пронеслась стрекоза. Этот мир был таким гармоничным, что просто не верилось, что где-то горят леса, вулканы и торнадо разрушают города, болезни убивают миллионы, а воды морей и океанов отравлены.

— Теперь ты чувствуешь то, что чувствуют боги, — послышалось за спиной.

Как же ее волновал его раскатистый, хрипловатый тембр! Она не обернулась, лишь закрыла глаза, позволяя себе отдаться на волю этого вкрадчивого голоса.

— Скажи мне, Настя, насколько приятно быть богом? Давать жизнь? Ощущать силу, которая может разрушить или создать мир? Понимать свое одиночество?

— Это ты мне скажи. Ты в этом состоянии живешь дольше, чем я.

— О нет, земная, — в его голосе была слышна улыбка, — я всего лишь демон. Я не бог. Я бегаю по кругу, чтобы доказать Ему свою правоту. А получается, что прав всегда Он. Я дал человеку понимание того, какие поступки хорошие, а какие дурные. Дал право мучиться выбором, решать самому, кто он и что может делать. Я подарил ему свободу. А что получилось? Это не дало ничего хорошего людям. И прав был Он, что не давал им волю. Вам проще быть рабами. А вот ты сейчас — Мать. Я вижу, как она перелила в тебя, в твое земное хрупкое тело все свои силы. И я удивляюсь тому, что ты еще не сошла с ума от этой энергии. Если дать такое простому смертному, он не выдержит, а ты… Анастасия… ты особенная даже в этом. Я удивляюсь тому, как ты держишься, как справляешься с силой, как бесстрашно смотришь в глаза мне и Матери. Я рад тому, что ты выросла, повзрослела, окрепла. Порой… — Он замолчал вдруг, словно подбирал тщательно слова, Настя ждала, глядя, как синекрылые стрекозки летают туда-сюда в поиске насекомых. — Порой я так сильно горжусь тобой, что мне кажется несправедливой твоя судьба.

— Спасибо, демон. — Слезы побежали по щекам. Наконец-то он сказал ей то, что она так долго ждала. Он переживает за нее, он сомневается и мучается. Ему непросто принести ее в жертву. Теперь принять свою судьбу стало легче. Она полностью согласилась со своей жертвой, окончательно смирилась с тем, что погибнет. Если надо умереть, чтобы этот мир продолжался, чтобы озеро дышало покоем, а стрекозы так же реяли над водой, то это небольшая жертва. Всего лишь Настя. Всего лишь она.

Он сидел позади нее и с горечью наблюдал за тем, что терновый венец над ее светлой головой становится видимым. Теперь он всегда будет над ней как символ того, что она согласна.

Он многое хотел сказать ей, но еще больше — просто обнять, почувствовать ее тепло, услышать учащенное сердцебиение, чтобы в ее печальных глазах хоть на мгновение зажглись любовь и нежность вместо смирения. На него много раз смотрели с желанием и страстью. Но она в последнее время смотрела на него с любовью. На него, демона, грязь и мерзость, отвергнутого и сверженного, смотрели с искренней любовью глаза земной женщины. Она заранее простила его за все. И от этого он чувствовал себя последним подлецом.

— Судя по всему, у тебя получилось! — Глаза Риты горели от радости.

— Возможно, если только это были не галлюцинации, — осторожно ответила Настя.

— Ты довольно точно описала Одина и Тора. — Локи слушал ее, прищурившись, как довольный кот. — Не думаю.

— В любом случае, — допивая чай, ответила Настя, — путешествие туда забрало много сил, мне лучше пойти спать.

— Наташа и ее ангело-демоны уже видят шестой сон, — кивнула Итсаску, — нам всем пора.

Но расходиться от ночного костра не хотелось. Они все понимали, что, возможно, уже завтра не соберутся тут полным составом. Отсутствие Лики было таким заметным в их команде, что невольно все жались друг к другу. Только Диего ушел от них бродить по лесу: оборотень впал в страшную тоску, и не было возможности вытащить его оттуда. Единственная причина, но которой он все еще был с ними, — надежда отомстить хоть кому-то из демонов, прежде чем он умрет.

— Нам нужно потянуть время, пока Один и его команда приходят в себя после воскрешения. — Граф Виттури сидел в темноте, и лишь иногда пламя освещало багровыми всполохами его лицо.

— Не думаю, что Ноктурна даст нам его. — Цезарь потер руки, протягивая их к огню.

— Она не слишком торопится, возможно, тоже не уверена, откуда мы ударим. — Серж обнимал Итсаску, которая отрешенно смотрела на пламя. — Карл и Дуняша вышли на связь сегодня. Они распределили силы агентов по трем основным точкам, все ждут нас, чтобы решить, где именно провести сражение.

— Самое важное, чтобы на этот раз территорию и место битвы контролировали мы. До этого она выбирала как можно более пустынные местности, где Насте было сложнее черпать силу. — Рита заставила затухающий огонь подняться выше.

— Здесь территория Насти, вне сомнений, — Серж поправил съехавшие на нос очки, — леса, реки, поля, комары…

Настя улыбнулась. Закрыла глаза, постаралась подстроиться под противный писк комаров, на мгновение перед глазами мелькнули тепловые силуэты огня и друзей, сидящих вокруг. Она заставила насекомых собраться в облако, а затем послала их на несколько километров в сторону.

Она не была уверена, что они послушаются, но попробовать стоило: Сержу доставалось больше всего. Он то и дело отмахивался от назойливых насекомых.

Ладони закололо, Настя потерла их, не понимая, что происходит. Похоже, она привлекла чье-то внимание, вмешавшись в полет комаров. Где-то в верхушках деревьев пролетел, ухая, филин.

Итсаску поднялась с плеча Сержа и, хищно раздувая ноздри, уставилась в темноту.

— Что там? — Серж увидел, как кисть любимой легла на рукоять револьвера.

Белая волчица выпрыгнула из Насти и бросилась в чащу, радостно поскуливая, Настя поднялась следом, бесстрашно пошла за ней. Демон чувствовал, что вокруг собираются силы, враждебные ему, и каждый его мускул был напряжен.

Рита, будучи более близкой к силам Матери, чем он, положила руку ему на плечо: