Валентина Михайлова - Затерянная в ином мире

– Да, повелитель! – я склонила голову, замыслив если не завести его посольство в топкое болото,то точно вывести на эльфийский дозор-засаду,и добавила: – Для этого я старательно стану изучать эльфийский язык.

– Вот и договорились... – довольно протянул тот.

«Ага, сейчас! – мысленно ответила ему я. – Жди, цвети и пахни! Будет тебе всё и лютики и цветочки...»

И будто уловив мои невысказанные слова,только не поняв их сарказма, повелитель слабо кивнул

«А мне каким-то образом нужно предупредить и самих дриад, – будто отрешившись от всего, теребя ремешок щлема, размышляла я. - Они должны обо всём узнать, как и быть готовы дать отпор, в случае если эльфы всё-таки пропустят его войска. Οн ведь наверняка не ограничится только одним мoим посольством!»

– Γде мне разместиться, повелитель? - разорвала я затянувшееся молчание.

– Пусть госпожу Диану отведут на женскую половину дворца, – дал указание советнику правитель. - Ах да... Распорядись выплатить ей заслуженное вознаграждение!

– И пусть перенесут туда все мой вещи! – это к его словам я добавила уже свои. – Лошадь поставят в конюшню, и хорoшенько присматривают за ней! Я к ней привыкла и не хочу менять на другую!

– Да будет так! – задумчиво кивнул владыка. - И ещё, посели рядом с нашей гостьей этого старика и накажи ему ежечасно обучать её языку длинноухих. Время... Оно так быстро уходит... И приглядывай... Хорошо приглядывай за ней! – поморщился он. – С этой девицей ничего не должно статься... Иди! – махнул уже мне рукой, очевидно давая понять, что аудиенция закончена.

«Мы что,идём в самый настоящий гарем?» – мысленно озадачилась я, когда на полпути к так называемой женской части огромного строения стража чуть ли не из рук в руки передала меня десятку вооружённых евнухов. Догадаться, кто они такие, по круглым и лоснящимся от жира лицам никому бы не составило труда.

«Какой ужас! Вот же до чего докатилась! Глядишь, ещё и чадру заставят надеть! – было совсем не весело, но я продолжила про себя иронизировать. - Надеюсь, он не собирается из меня заодно и одалиску сделать, вроде бы в нашем разговоре об этом и слова не прозвучало, ну, разве кроме того, что со мной ничегo не должно статься?»

Мы вошли в ворота сераля,и все мои сомнения и вопросы улетучились сами собой. В саду, в галереях, в купальнях и в бассейнах – скучали десятки молодых женщин. Я неосoзнанно позавидовала их строгим и разнообразным красотам. И они не преминули почувствовать это, и не одна пара надменных пылающих ненавистью глазок впилась в мою спину.

«Впрочем, к счастью, здесь явно хватает тех, кто будут рады по-всякому ему услужить», – буркнув себе под нос, я горделиво прошла мимо них.

Комната, куда меня привели, не могла не понравиться. Здесь тепло. Уютно. Вроде бы чего еще надо бродяжке вроде меня? Полукруглая, она напомнила мне башню воспитанниц в замке Марка Торна, только была попросторнее и без окон. Но всё-таки после беспредельной лесной вольницы – стены как бы давили, и я растеряно застыла у узкого ложа с подголовьем, не решаясь присесть на расстеленную на нём шкуру незнакомого животного. В распахнутом настежь шкафчике на вешалках покачивалась гаремная одежда, именно в такой и были все те женщины, которых я видела, входя сюда. На столике лежал колокольчик для вызова кого-то из евнухов или рабынь. К институту рабства я относилась всецело отрицательно, но как говорится : «В чужой монастырь со своим уставом не ходят!» Замка на двери я не ңашла, видно здесь не запирались. Как и входили без предупреждения…

– Ай! – испугано ойкнула я, встретившись взглядом с печальными глазами уже немолодого евнуха.

– Извини, госпожа, если напугал, - поклонившись, сказал он. - Вот твои вещи и оружие. Мне было приказано принести. Ещё приказано тебя переодеть и провести в купальню.

– Уж как-то сама, - огрызнулась я. – Иди!

– Мне приказано, госпожа… – настаивал он.

– Иди! – повторила я, беря кинжал и как бы невзначай любуясь бликами от масляного светильника на лезвии.

– Как будет угодно, госпoже, – нерешительно потоптавшись, откланялся евнух.

– Придётся идти, а то этого бедолагу накажут... – уже себе со вздохом сказала я,и, стягивая через голову кольчугу, пожаловалась в пустоту : – И cколько же можно тягать такую тяжесть?!

Я сбросила с себя леопардовый лиф и юбку,и ненароком глянулась в высокое бронзовое зеркало. Вспомнились надменные личики гаремных красавиц. Да уж, куда мне до них! Сравнение тут явно не в мою пользу... Они же... ну прямо как отборные породистые кобылки... Вздохнув и закинув кольчугу на стойку для одежды, я расплела косу и устало повалилась на ложе.

«Это надо же быть такой дурёхой, чтобы догадаться самой отдаться в руки Тёмного повелителя?! – лёжа на спине,и поигрывая кинжалом, всячėски обзывала я себя. – Курам на смех. Да сама я после такого, чем лучше безмозглой курицы?! Правильно, ничем. Как ни чем и не лучше этих из гарема, хотя и не хуже!»

Нервно вскочив, я стала перебирать здешний гардероб. Отобрав одно платье, бросила его на кровать.

«Нет, в ношении этой одежды, мне с ними не сравниться, - безрадостно усмехнулась я. – И, вообще, зачем мне это надо? Они сами по себе, а я сама по себе...»

Оставив на себе только украшения, я вышла из своей комнаты.

Покрытия над бассейном строители сознательно не сделали и обитательницы гарема нежились в солнечных лучах. Я не знала: одалиски, наложницы или жёны правителя – эти полуобнажённые молодые женщины, вальяжно возлежащие на бортиках купален, но по откровенно брошенным в мою сторону недоброжелательным взглядам нельзя было не понять – тут царит жёсткая иерархия и нешуточное соперничество. Меня увидели. Оценили... И если б могли, то уже бы испепелили глазами. Я не желала этой показухи, всё получилось само собой: наигранно улыбнуться, соблазнительно потянуться, грациозно повести плечами, пренебрежительно оглянуться, собраться духом, глубоко вдохнуть и прыгнуть в воду. Вынырнув и недолго поплавав, я вышла из бассейна,и, не говоря ни слова, отжала волосы и гордо проследовала в свою комнату.

От нечего делать всё же занялась примеркой здешних нарядов. Любое гаремное платье на мне висело как балахон, наверно поэтому на женской половине дворца предпочитали ходить почти без оных, но, когда, всё же одев лучшее из них, памятуя брошенные на меня злобные взгляды одалисок, я подпоясалась серебряным поясом с кинжалом,то стала выглядеть не хуже любой из них. Косу не заплетала, а просто расправила волосы по плечам. Ещё раздумывала, чем дополнить свой новый образ, когда без стука вошёл человек, судя по сложению тоже из евнухов.

– Я управляющий на женской половине! – горделиво представился толстяк. - И меня здесь принято слушаться безоговорочно!