Джейд Дэвлин - Бераника. Медвежье счастье

— Да и девочкам надо объяснить, — я кивнула, буквально купаясь в теплых объятиях мужа. Вроде ничего еще не кончилось, вроде и разговор такой тяжелый, а мне хорошо… спокойно так, и кажется, что пока он меня обнимает — я защищена от всего на свете.

— Девчонкам-то зачем? — не понял Веж, но меня обхватил еще крепче и поцеловал в шею. — Тебе не кажется, что для их нежных натур и девичьего сознания это будет… м-м-м… Ой! За что?!

— Еще раз заикнешься про девичье сознание и женские мозги, до крови укушу! — свирепо пообещала я, а потом отодвинула ворот его рубашки и поцеловала место укуса, почувствовав губами тепло и гладкость его кожи. С некоторым трудом собрала собственные мысли, норовившие всем скопом ломануться куда-то не туда, и продолжила:

— Меня это ваше оберегание «нежной девичьей натуры» от правды жизни привело замуж за эгоистичного подонка. Хороший же результат. А когда опомнилась и эту самую правду собственными глазами разглядела — поздно было. Мои дочери не будут такими наивными дурами. А потом, ты зря думаешь, что их нельзя будет увлечь революционными идеями. Поверь, из благородных девиц тоже вполне получаются бунтарки и террористки. Особенно из романтичных, тепличного воспитания натур, жаждущих принести себя в жертву все равно кому, но ради всеобщего счастья.

Вежеслав на секунду задумался, а потом его, бедного, аж передернуло:

— Господи, воля твоя. Как представил, дурно стало. И ведь прямо сейчас эти с-с-су…хари плесневелые таких же мальчишек и девчонок обрабатывают. Сколько еще жизней поломанных! И ничем не поможешь. Меня просто корежит от злости!

— Всех мы защитить не можем, — я вздохнула и снова поцеловала мужа, отвлекая от горьких мыслей. — Зато мы можем уберечь себя и своих детей. Знаешь, как говорят? Делай на своем месте, что должен, а там уж что будет, то будет.

Вежеслав явно хотел еще что-то сказать, но я не дала, заткнув ему рот очередным поцелуем. А потом и вовсе скользнула ладонями ему под рубашку, погладила по спине, спустилась к пояснице и ниже…

— Кхм! — муж дернулся и посмотрел на меня возбужденным, но слегка ошарашенным взглядом. — Бера… а ты развратница, оказывается!

— Еще скажи, что ты этим недоволен, — мурлыкнула я, распуская завязки на своей рубахе так, чтобы она соскользнула с одного плеча. — Князь, вас никогда не любили на сеновале? Не хотите попробовать?

Вежеслав Агренев:

Все, что со мной случилось, — это самая настоящая сказка, местами страшная, местами волшебная. Из разряда древних легенд о прародителях. Такие читают затаившим дыхание мальчишкам перед сном родители. И лет до десяти в них даже верится, зато потом…

Если бы это произошло не со мной — я первый бы посмеялся над занятной выдумкой. Любовь с первого взгляда? Женщина с силой и душой настоящей веды? Гибель отважного витязя от рук супостатов и чудесное спасение, дух рода и отважная, готовая на все ради него красавица, которая дважды вернула любимого из нави в явь?

Красивая сказочка, но совершенно неправдоподобная.

Наверное, поэтому дед был уверен, что в нашу придумку про мое ранение, плен и побег все поверят. Это уж точно покажется людям правдивее, чем то, что случилось на самом деле. Вот он я, живой объявлюсь, расскажу простую историю без всякого волшебства, и все выдохнут с облегчением. А то, что слухи будут ходить про мистику, возвращение из мертвых и месть Бера, — да и пусть себе. Даже лучше — чем больше будут шептаться, тем нелепее подробностей накрутят вокруг и совсем похоронят правду под глупыми выдумками и страшилками.

Но пока до этого далеко. Пока мы решили — даже в село ни ногой, пусть все думают, что заимка сгорела и никто не выжил. Отец Симеон подтвердит, а дед наденет траур и будет изображать окончательно разбитого горем старика и поедет в столицу. И бумаги он с собой не повезет, их отец Симеон по своим секретным каналам отправит чуть погодя.

Ну а лада моя временно перекроет дорогу к нашему дому вообще для всех. В лес деревенские пусть ходят, а вот тропу к заимке на найдут — лес закрутит, заморочит и обратно к околице выведет.

Ничего, запасов нам хватит, Бера прикинула, поразмыслила и уверенно заявила, что до самой осени ни в чем нужды не будет. Тем более в ее лесу, где она хозяйка и владычица.

Все как-то быстро неслось, события сыпались одно за другим, и мне некогда было оглянуться, задуматься. А тут вдруг наступило вынужденное затишье. Дом, дети, жена, хозяйство… Да никогда в жизни не мечтал о таком, я, князь и офицер!

Но… мне дрова рубить даже понравилось. А после медвежьего облика в лесу я чувствовал себя как дома.

Я здесь на своем месте. Я здесь вдруг стал счастлив так, как не был даже в самом раннем детстве, когда мир вокруг был все сплошь из радостей и неопасных приключений.

Я, оказывается, люблю детей, вот диво-то. А раньше мне всегда казалось, что все наоборот. Кто бы мог подумать, что мне понравится с ними беседовать, по лесу гулять, дурачиться, воспитывать, объяснять, учить… С учителем-то для них опять не сложилось.

Хотя Бера, в своем вечном желании всех обогреть и накормить, еще до ведовой ночи успела сбегать в казарму, где этому несчастному дурню, тоже попавшемуся на сладкую сказку о всеобщей справедливости, выделили каморку. Так вот, лада моя сбегала, пришла в ужас, обнаружив вместо студента почти скелет, и мигом договорилась с бабами на селе, что откормят бедолагу, смотреть же больно.

Так она все повернула ловко, что справные и не слишком склонные к сентиментальности и пустой благотворительности захребтовые хозяйки вдруг как прозрели — ведь и правда пацан еще совсем, дурачок городской, неприспособленный. Погибает, душа несчастная, а людям-то и невдомек. Грех-то какой!

Как уж там жена с бабами согласовывала и высчитывала, насколько от доброй души парня подкормят, а насколько за плату, — я даже не лез узнавать. Бера, не слушая тихих и испуганных возражений мальчишки, успела уже оттащить ему и пальто, и боты войлочные, и рубаху со штанами, и исподнее даже. За зиму, оказывается, все приготовили для учителя. Вот и осчастливили совершенно ошарашенного такой внезапной щедростью ссыльного студента. Не задаром, как она успокоила бедолагу, — а за те самые уроки, которые все же намерена была с него получить.

Ну и вот опять не срослось. Да и бог с ним, сам подготовлю и старшего, и младшего в гимназию. Я за зиму насмотрелся, как Бера хитро уроки в игру превращает, и аж загорелся сам так попробовать.

Пока я стоял вот эдак на крыльце, глядя вдаль возвышенно умудренным взглядом, жена подобралась и обняла со спины, прижавшись щекой между лопаток. Мне сразу все умные мысли-то из головы и вымело. Аж задохнулся от двух самых сильных чувств — от почти невыносимой нежности и просто дикого возбуждения. Да как же она… это… делает?!