Ольга Иванова - Элитная семерка [litres]

– Тебе страшно? – Вейтон сразу понял, что у меня на душе, и смог выразить это одним словом.

– Немного, – кивнула я. – Слишком все как-то хорошо. Будто это все сон, и скоро придется проснуться.

Вейтон тоже встал, обогнул кровать и обнял меня сзади.

– Ты не должна ничего бояться, – проговорил он, целуя меня в висок. – Пока я рядом…

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь – пока?

– Всего лишь то, что это мой последний год в академии, тебе же еще учиться и учиться. – Вей хмыкнул. – И я не смогу быть с тобой рядом каждый день, вот так… А ты что подумала? – Он развернул меня к себе лицом и, смеясь, легонько щелкнул по носу. – Фантазерка!

– Да ну тебя, – усмехнулась я. – Сам же пугаешь… – И не стала противиться, когда меня наградили продолжительным поцелуем в губы.

– Можно хоть проводить тебя до входной двери? – спросил Вейтон потом. – Или собираешься убегать задними дворами? Уже рассвело, учти… Поэтому незамеченной уйти не удастся.

– И все же попытаюсь, – шутливо ответила я. – Но проводить меня можно, так уж и быть…

Но Вейтон оказался пророком: уйти незамеченной не получилось. Только мы вышли из комнаты, как сразу наткнулись на Джулиану – бодрую, собранную, одетую в костюм для тренировки. Она придирчиво оглядела меня, затем Вейтона, который в этот момент торопливо застегивал пуговицы на рубашке, и поинтересовалась вкрадчиво:

– Ты помнишь, что обещал?

– Помню, – ответил он с улыбкой. – И обещание сдержал.

– Он говорит правду, Лорейн? – Теперь Джулиана сверлила взглядом меня.

– Не понимаю, о чем вы, – пожала плечами. – Но выспалась я хорошо.

– Вей вел себя прилично? – не отставала Джулиана.

– Нет, – ответила я, нахмурившись. Вейтон бросил на меня удивленный взгляд, а Джулиана подобралась, явно в ожидании обвинений в порочности. Я же, сделав паузу, пожаловалась: – Он храпел всю ночь.

Брови Вейтона поползли вверх, а Джулиана, кажется, наоборот, расслабилась.

– И все? – спросила она.

– А что еще? – Я сделала удивленное лицо.

– Ничего. – Джулиана, наконец, улыбнулась. Но проводила нас серьезным задумчивым взглядом.

– Жди в скором времени лекции на эту тему от Джу, – сказал мне со смехом Вейтон, когда мы спустились на первый этаж. – И мне это еще тоже предстоит.

– Не думала, что она столь строга в этом вопросе. – Мне опять стало неловко говорить с ним на такую тему. Впрочем, как и с Джулианой.

– У нее отец очень, даже чересчур строгих правил, и она переняла это у него. Единственное, в чем расходились одно время их взгляды – это выбор ее специальности. Но Джулиане удалось отстоять свое мнение, и теперь он тоже поддерживает ее. А в остальном… Ты даже не представляешь, как она чихвостит постоянно Алекса, который не утруждает себя постоянством в отношении с женским полом! Мэг тоже достается иногда за излишнее кокетство. Джулиана и Шину с Мортоном не боится высказать все в глаза.

– А тебе? – полюбопытствовала я, вздернув бровь.

– Как видишь, теперь и я попал под надзор ее всевидящего высокоморального ока. – Вейтон сделал удрученное лицо. – Впрочем, как и ты, невинное дитя…

Я фыркнула и поспешила к двери – в общежитии меня ждало еще одно такое око. Но Аннети и в этот раз повела себя спокойно, впрочем, без сарказма в тоне все же не обошлась.

– А кто-то утверждал, что вернется к ночи…

– Я случайно заснула и проспала, – сказала я почти правду.

– У Джулианы опять ночевала? – спросила Анни.

– Да, – охотно поддержала я этот вариант.

И кузина, к счастью, больше не поднимала эту тему.

– А твои родственники приедут? – поинтересовалась я как-то у Эрика, когда до родительского дня оставалось совсем немного.

– Нет, никто не сможет, – ответил он, не отрываясь от конспекта, где делал какие-то пометки.

Эрик был уже третьим из моего окружения, кого в этот день не навестят близкие. Также не приедет отец к Джулиане, но она относилась к этому с пониманием: ему, простому кузнецу из глубинки, будет неуютно в окружении разряженной аристократии и буржуа. К тому же Джулиана собиралась на каникулах съездить к нему сама и провести с ним эту неделю.

Похожая ситуация была и у Вейтона.

– Мама не любит сюда приезжать, – объяснил он мне. – Да и виделись мы с ней недавно и скоро опять встретимся на каникулах.

– А отец? – Я долго обходила эту тему, не зная, как деликатней к ней подойти. Я-то ему давно рассказала все о своих родителях и тете, а вот он почему-то всегда говорил только о матери и никогда об отце. И вот в преддверии такого дня все же решилась на этот вопрос.

– Отец?.. – Вейтон замялся, явно не особо стремясь отвечать. – Нет, он тоже не приедет.

– Вей, он жив? – Я попыталась перехватить его взгляд. – Ты не хочешь со мной этим поделиться? С ним связано что-то неприятное?

– Он жив, да, – ответил Вейтон наконец. – Но он никогда не жил с нами.

– Он не знает о твоем рождении? О тебе? – догадалась я. Так вот в чем дело! Теперь понятно, почему ему так не хочется обсуждать это. – Извини, мы можем закрыть эту тему и больше никогда не поднимать, – торопливо добавила я.

– Нет, он знает обо мне, – ответил Вейтон уже спокойнее. – Но виделись мы всего несколько раз. Это ты извини за мою реакцию, мне не хотелось от тебя что-то скрывать, просто это все совершенно не важно. Тема действительно даже не стоит обсуждения. Ситуация банальная… Многим я вообще говорю, что он умер. А так…

– Значит, забудем обо всем! – Я с улыбкой погладила его по щеке. – А домой на каникулы поедешь?

– Если ты уезжаешь, то и я съезжу, – ответил он, согревая мои ладони в своих руках. – Даже Алекс сбегает от своей матушки к дяде в Гронхвильд.

Узнав недавно семейную историю Алекса получше, я уже не удивилась его решению. Оказывается, профессор Райт постоянно душила его своей гиперопекой, пытаясь контролировать каждый шаг. С чем Алекс постоянно сражался и пытался отвоевать свободу. Профессор Райт отслеживала всех его друзей, девушек, регулярно наведывалась к нему в комнату, расспрашивала о нем и его поведении у коллег-преподавателей и не стеснялась устроить взбучку на людях.

– Алекс думал, что сможет сбежать от нее и укрыться в семерке, обретя таким образом самостоятельность, но мать его и это не остановило, – поведал мне по секрету Вейтон после очередного публичного скандала в семействе Райт.

Возможно, подумала я тогда, миссис Райт вела себя так потому, что рано осталась вдовой и всю нерастраченную заботу и любовь теперь изливала на единственного сына. А заодно и на своих подопечных студентов.

Тетя с дядей прибыли к обеду, и мы с Аннети, как и другие студенты, встречали их во дворе у главных ворот. Тетя Присцилла долго нас обнимала, тискала и все всматривалась, не похудели ли мы. Дядя был, как обычно, более сдержан, а его эмоции выдавали лишь подрагивающие усы и радостный блеск глаз.