Анна Минаева - Обучить боевого мага [СИ]

Посланник видел непонимание, написанное на лице узника князя, и пока ничем не мог ему помочь.

— Эрис нуждается в помощи. Именно потому ты сейчас пытаешься возродить в памяти смертельное заклинание против меня, а не чувствуешь, как твоё тело разрывают калёными щипцами.

Ирвинг отпустил посланника и сделал шаг назад.

— Уже лучше, — усмехнулся Нардер, потирая шею.

— Ты тянешь время.

— Да. Иначе мы подоспеем слишком рано, а это будет подозрительно, — кивнул выпускник церковной школы. — Вот теперь можем идти.

— Что происходит? Почему ты освобождаешь меня после того, как поймал?

— Твоя поимка была разыгранной сценой, точно так же, как и поимка твоих союзников. Мне жаль, что многие из них погибли, мы не этого хотели. Но ради того, что в скором времени произойдёт, их жертва не была напрасной.

Посланник не видел, как сжались кулаки Ирвинга, как вспыхнула в его глазах ярость и ненависть.

«Селадор погиб из-за постановки! — подумал мужчина. — Ты погубил моего брата!»

А Нардер с каждым шагом ускорялся. Уже не шёл — летел. Мимо мелькали серые стены и решётки. Темница закончилась у простой деревянной двери. Стражи нигде не было.

— Где все?

— В зимнем саду, — не сбавляя шаг, ответил посланник.

Двое мужчин уже бежали по широкому коридору, соединяющему два крыла замка. Окна из толстого мутного окна покрылись игольчатыми узорами. Ветер с устрашающей силой врезался в стены поместья, сотрясая их.

— А что там? — восстановив дыхание, спросил Ирвинг.

Нардер притормозил, перевёл взгляд на отступника:

— Там только что умер Алиан от руки Эрис.

Дрози кричала, упав на колени и устремив взгляд к фонтану. Маги Конклава смотрели на Эрис. Чародейка слышала, как мать что-то зашептала дрожащим от ужаса голосом, но не обернулась.

— Это и есть благодарность за все, магесса Эрис? — первой заговорила Игнис.

— Я не магесса, — качнула головой девушка. — И никогда не буду ею.

— Как интересно, — рассмеялась Лигна. — И что же нам теперь делать, малышка? Мы не потерпим, чтобы какая-то соплячка спутала нам все планы.

— Алиан мёртв, — перебила её Эрис, не понимая откуда столько наглости в её голосе.

«Видимо, накопила за сегодня, — подумала она. — Тяжёлый день».

— Я вижу, — иронично приподняла рыжие брови Игнис. — И что? У нас есть его жена и двое детей, кто-нибудь да сядет на трон и станет нашей следующей марионеткой.

— А ты ещё этого не поняла? — ослепил своей улыбкой девушку Люкс. — Алиан никогда не был тем, кто принимал решения.

Гласием вскинул руки, выпуская заклинание, которое плёл всё то время, пока остальные говорили. Им нельзя было упустить девушку, которая могла перевернуть все представление о магии.

— Параесдиум унгар мелиор! — взмахнула рукой Хейна.

Шипящие, как раскалённая сталь, верёвки врезались в прозрачную стену и опали. Путы упали на белые камни и проплавили в них дыру перед тем, как исчезнуть.

— Тенебрис, — прошипел, как и его магия, Гласием, — я должен был догадаться.

Леди Хейна, договорив заклинание, опустила руку и обошла фонтан. Стала рядом с Эрис:

— Так уж вышло, Гласием, что твоя точка зрения оказалась дыркой между двух аппетитных булок. И у меня нет никакого желания её разделять.

— Это что же получается, — Фулиго сложила руки на груди в замок, — ты нас предала, Тенебрис? Пошла в одиночку против Конклава. Ты дура или самоубийца?

Женщина ей не ответила, стараясь учуять магию, которую плёл кто-то из Первых.

Но Эрис среагировала быстрее. Она оттолкнула защитницу Хабрунга в сторону, и яркая жёлтая молния пролетела мимо. Разряд угодил в прозрачную стену, по ней прошла трещина. Стекло вылетело и осыпалось со звоном на пол.

В помещение ворвался ветер. Завыл. Подкинул юбки, волосы и скатерти, швырнул снегом. Зазвенели столовые приборы, падая на каменный пол. Вскрикнула менестрель, уронив лютню.

Отворились двери и, бряцая железом, в зал ворвался отряд стражи. Вот только опоздали они. Князь был мёртв, княгиня уже исчезла в неизвестном направлении, а их дети лежали на полу под столом и жалобно скулили.

— Именем князя Алиана, — гаркнул капитан, пытаясь перекричать ветер, — что здесь произошло?

— Нет больше Алиана, — захохотала Игнис и сделала то, о чём мечтала уже давно: послала в стражников волну пламени.

Огонь клубился, извивался, шипел. Те, кто успел упасть на пол, выжили. Остальных постигла участь запечённых птиц, которые все ещё стояли на столе.

Гласием ничего ей не сказал, хотя следовало бы. Между пальцами Главы Конклава заискрились молнии. Ветер растрепал его уложенные назад белоснежные волосы, кинул в лицо пригоршню снега.

Дневное небо заволокли тучи и случилось то, чего никогда не бывало зимой. Грянул гром, в самое высокое дерево парка врезалась яркая розовая молния. Затрещал граб, раскололся на две части, загорелся.

Выжившие стражники помогли выбраться Риелу и Дрози, прикрывали их своими спинами. Но не было дел чародеям до простых людей.

— Одумайся, Тенебрис! — Петрам высился над всеми магами огромной тушей мяса.

«Как скала, — подумала Хейна. — Он удачно подобрал себя имя из мёртвого языка».

А вслух сказала совсем иное:

— Силентиум!

Это было заклинание на несколько минут запрещающее всем колдовать. Магесса тянула время, понимала, что в одиночку против шести Первых магов не выстоит.

— Чего ты добиваешься?

Голос Гласиема заглушал ветер. Стихия бушевала, врывалась в зимний сад через разрушенную стену. Снег валил из чёрных туч, из них же время от времени вырывались молнии. Но были они слабы, не чета первой. Никто из магов не хотел тратить силы на поддержание пугающей погоды. Потому как некого было пугать.

Эрис бросила взгляд назад. Её родители, обнявшись, сидели у одного из огромных глиняных горшков. Высокое дерево, укрывшее их своей тенью, трепетало узкими зелёными листьями на морозном ветру.

— Магия будет доступна всеми миру, — озвучила свою идею Тенебрис. — Больше не будет стычек и войн из-за того, что кто-то владеет уникальным ресурсом! Нет больше никакого смысла в сотханах! Эрис это доказала!

— Ты сошла с ума, — завопила Игнис. — Магия не должна быть достояниям общественности! Эта уникальная сила только для избранных! Ты хочешь порушить всё то, что мы строили годами. Я тебе этого не позволю!

Они замолчали, ветер утих. В образовавшейся тишине ученица школы Кафорда выпустила из рук стилет. Он несколько раз перевернулся в воздухе и со звоном приземлился на пол.

— Я не стану животным для препарирования, — впервые открыла рот девушка.

Ветер ожил, ударил чародейку в спину, выдул из каменной чаши фонтана мутную воду, выкинул нескольких рыбок.