Анна Минаева - Мой первый принц [СИ]

Нет, не могла.

Она даже в самых смелых своих мечтах не видела принца настолько близко. Так близко, что к нему можно протянуть руку, прикоснуться. Можно вдохнуть пряный слегка сладковатый запах мускуса, посмотреть в глубокие темно-синие глаза и найти в них свое отражение. А уж о тех словах, что он сказал, она и думать не смела.

В первое мгновение захотелось и впрямь отыскать следующего извозчика и броситься под лошадь. Но это было глупо!

Да, стоило оказаться рядом с этим мужчиной и посмотреть ему в глаза, как сердце начинало биться чаще, а дыхание перехватывало. Но заложенное родителями и Маргет воспитание твердило, что не так все должно происходить между мужчиной и женщиной. Не должна она вешаться ему на шею и напрямую демонстрировать то, что мил он ей.

Но его слова все не шли из головы помощницы кухарки. Ведь было в них и другое — скрытое — значение. Неужели ей не показалось, а она и впрямь ему понравилась?

Витая в облаках, девушка заметила, что Эгнорон Тхори остановился, только тогда, когда влетела в широкую спину носом. Корзинка вырвалась из девичьих рук вместе с кошелем. Монетки градом зазвенели по мостовой.

Первыми среагировали торговки. Подхватив юбки, они кинулись собирать медяки, запихивали их в лифы платьев и карманы передников. Потом к ним присоединились дети.

Длилось это всего несколько коротких мгновений. А после уже ничего и не напоминало о том, что одна из служанок только что потеряла около пятидесяти медных монет и три серебряные.

Вэяра всхлипнула, прижимая ладони ко рту и пытаясь осознать произошедшее. Окинула взглядом площадь и даже мешочка, в котором госпожа Анэс выдала деньги на покупки, не нашла.

«Можно забыть о работе в замке Тхори», — успела она подумать, когда Эгнорон со вздохом поднял слегка примятую корзинку и протянул ее девушке. Внутри лежал запыленный свиток.

— И как ты только до своих лет дожила? — вновь вздохнул принц.

Он мог в момент падения монеток на камни призвать силы и за мгновение собрать их обратно.

Но не сделал этого.

Мужчине было интересно, как служанка поведет себя в этой ситуации.

Не то чтобы он желал расплаты телом, которую она могла предложить за такую выходку. Нет! Принц Тхори был уверен в том, что девушка так не поступит. Что-то было в ее светлых голубых глазах такое, что говорило о честности и порядочности. Именно это и привлекало его. Развратные дамы, что, только поймав один его взгляд, расшнуровывали свои корсеты, уже порядком поднадоели правителю.

К тому же была и еще одна причина, о которой никому знать пока не стоило.

И теперь он играл.

— Ваше высочество, — нижняя губа дрогнула. — Я… Я не знаю, что сказать. Я…

Она всхлипнула. Тихо. Без слез. А в глазах отразилась такая безысходность, что мужчине на какое-то мгновение стало ее даже жаль. А потом он продолжить ждать. Играть.

— Давай, Вэяра, скажи уже, что из-за своей неаккуратности ты потеряла деньги, которые сможешь возместить только через двадцать пять лет работы в замке Тхори.

Девушка прикусила язык, вздрогнула и подняла взгляд на правителя.

— Я…

— Да?

Зажмурившись, она выпалила:

— Я сделаю все, что вы скажете. Мне нельзя потерять эту работу. Нельзя быть должной.

Он не ожидал, что Вэяра так быстро сдастся. Надеялся на сопротивление. Но в этот раз игра закончилась быстрее. Девушка была в тупике. И тем интереснее было за ней наблюдать, тем приятнее смотреть на то, как бегают ее глаза, как приливает кровь к щекам. Как она ищет выход, которого нет.

— Прямо все? — усмехнулся правитель.

— Да…

— Хорошо. Тогда улыбнись.

— Что?

— Улыбнись, Вэяра. И дай мне список, который ты получила от госпожи Анэс.

Девушка, ничего не понимая, протянула мужчине свиток. Эгнорон незамедлительно развернул его, пробежался глазами по написанному и, забрав у служанки корзину, подошел к торговцу:

— У тебя несколько мгновений для выполнения этого поручения.

Мужичок поправил на голове небольшую шапку, развернул бумагу и беззвучно задвигал губами, стараясь понять все написанные символы. На его счастье, с этим трудностей не возникло.

Если бы он не умел читать, то никогда бы не окончил школу торговцев, не смог вступить в гильдию и не открыл бы тут лавку.

Потому, ознакомившись со списком нужного, купец окинул покупателя придирчивым взглядом, словно проверяя, сможет ли тот оплатить недешёвые приправы и пряности, а потом попал в капкан ледяных синих глаз.

«Страшный-то какой, — подумал мужик, не признавая своего правителя. — А смотрит-то как! Поскорее бы ушел».

С этими мыслями он поспешил вглубь лавки, чтобы взвесить на точных медных весах порошок корицы и молотый перец, отсчитать листики лавра и распаковать это все в одинаковые темно-коричневые мешочки на шнуровке.

— Но у меня нет денег, — Вэяра подошла к принцу, нисколечко не скрывая то, что все происходящее ее удивляет и даже в какой-то мере пугает. — Мне нечем расплатиться за покупки. Надо вернуться и сказать об этом госпоже Анэс, а потом сходить к управляющему…

— Зачем? Ты ведь не хотела терять эту работу, — хмыкнул мужчина.

Эгнорон часто общался с противоположным полом и мог предвидеть поведение женщин почти в любой ситуации. И сейчас он дожидался, пока служанка поймет всю глубину произошедшего.

Интересно было мужчине то, как она перенесет этот удар.

Вопреки всем ожиданиям, Вэяра улыбнулась:

— Скажу правду. И то, что готова на любые условия, чтобы остаться работать в замке Тхори.

Мужчина приподнял брови:

— Ты уверена, что эти самые «любые условия» тебе понравятся?

— Нет. Но мне нужно отправить братьев в военную академию, а там уже будь что будет.

На самом деле Вэяра и сама сейчас не понимала, что говорит. Ее подталкивал к действиям и словам страх остаться ни с чем. Она не боялась того, что придется батрачить много лет на выплату долга, не боялась пойти по пути продажных девок… Нет, конечно, ей этого не хотелось. Но она и не боялась этого.

Она боялась упасть в глазах Маргет, боялась не помочь своим братьям и боялась потерять возможность видеться с этим мужчиной.

Хоровод чувств, страхов и желаний захватил девушку в свои цепкие лапы, потянул за собой.

А тем временем торговец забрал у принца корзину и медленно начал укладывать в нее мешочки. Он перевязывал и так затянутые шнурками горловины толстыми нитками, на которых висели небольшие пожелтевшие бирочки. На кусочках бумаги красивым почерком было выведено название того, что находилось внутри.

Если бы торговец не обучил свою старшую дочь письму и не заставлял каждый вечер практиковаться в написании красивых и правильных символов, то отвалил бы за подобные бирочки целое состояние. А так ему оставалось только нанизывать их на дешевые нити и радоваться, что его товар выделяется среди конкурентов гармоничностью упаковки.