Катерина Полески - Волчья стая (СИ)

— Что конкретно? — Габриель поднял на сына холодный взгляд.

Такой взгляд не предвещает ничего хорошего, даже если ты и сын обладателя этого самого взгляда. И тем более это становится вдвойне неприятно. Но Мэтт был слишком гордым и самовлюбленным, чтобы показать, как отец напугал его.

— Эти двое, — Мэтт махнул в сторону закрытой двери, за которой покорно несли службу два огромных брата-волка, — буквально силой запихали меня в машину, и притащили сюда. Что они вообще себе позволяют?

— А что же ты у них не спросил? — довольно холодно отозвался Габриель, обрывая рвущийся наружу поток обидных слов своего сына.

Мэтт тут же как-то стушевался. Конечно, говорить что-то подобное этим двум громилам не каждый осмелится. Вот и Мэтт не был из числа тех храбрецов, которым это по силам.

— Из них ведь и слова не выбьешь, — как-то тихо и весьма обиженно отозвался Мэтт, но потом снова набрался той храбрости, что была в начале, — какого они меня сюда притащили?

Габриель даже слегка усмехнулся. Как же быстро этот обнаглевший мальчишка умудряется перестраивать тон разговора. И как будто и не было того унижения, что он перенес. Ничего, будет ему уроком. Наверняка, братья затащили его в машину на глазах у его таких же избалованных дружков.

— Я им приказал, — спокойно ответил Габриель.

— Зачем? — в голосе Мэтта звучало удивление, — и почему она здесь?

Мэтт мотнул в сторону Дэниэлы. Но только в эту фразу он вложил все то призрение, что испытывал к своей младшей кузине. Дэну же это ни капли не удивило. Он всегда относился к ней так. Завидовал что ли? Ну, и чему тут скажите завидовать? Тому, что она Белая Волчица? Тому, что это она, а не он Мэтт, должен вести Большую Стаю? Так ведь она этого не просила. Поэтому вполне негодовала подобному поведению кузена. Хотя, уже давно привыкла к этому.

— У нас есть к тебе пара вопросов? — все таким же холодным голосом отвечал Габриель.

Мэтт снова фыркнул. Оно и понятно, сейчас его будут отчитывать. И кто? Его младшая зарвавшаяся кузина! Волчица, которой не хватает толи храбрости, толи уверенности в себе. В любом случае он не считал ее достойной Великого Правления Большой Стаей. Уж лучше бы они продолжали жить отдельными стаями, чем находиться под властью этой неуверенной в себе недоволчицы.

Он демонстративно уселся на стул спиной к Дэниэле, всем своим видом показывая, что она ему не указ, и его совершенно не интересует ее мнение. Дэну это ни капли не удивило. И уж тем более, подобное поведение никак не могло задеть ни ее гордости, ни самолюбия. Не был Мэтт тем человеком, чье одобрение она бы хотела услышать. И уж тем более, она не собиралась поддаваться на издевки своего капризного кузена. Она Волчица, а Волчице не позволительны такие слабости.

— Ну, и о чем ты хотел поговорить со мной? — проговорил Мэтт, выделяя при этом местоимение ТЫ.

Стало быть, Дэниэлу он в расчет по-прежнему не брал. Ну, и пусть. Дэна лишь усмехнулась про себя. Щенок невоспитанный! И не таким зубы обламывали.

Габриель же молча протянул Мэтту газету, которую час назад показывал Дэниэле, а еще раньше, надо полагать, Дональду. Мэтт презрительно покосился на нее, но все же принял газету.

— Ну, и что это? — как ни в чем не бывало, проговорил он, разворачивая ее.

— Газета, — так же отозвался Габриель, — свежий выпуск.

Мэтт развернул ее и взглянул на первую страницу. Дэна не видела его взгляд, но была уверенна, сейчас его глаза выглядят именно так, как она предполагала. А именно, они должны были расшириться от ужаса. И по тому, как напряглась его спина, она поняла, что права.

Зато Габриель очень хорошо видел своего сына, и потому, как изменилось его выражение лица, готов был поклясться, это сделал его собственный сын. Никогда он еще не видел его настолько напуганным. Мэтью, словно загнанный зверь, метал взгляд по всей странице, пытаясь найти этому оправдание.

— Мэтт, пожалуйста, скажи, что ты к этому никак не причастен, — зло бросил Габриель.

— Это не я, — тут же отозвался Мэтт, испуганно бросая газету на стол.

Габриель с недоверием посмотрел на своего сына. Хотел бы он в это верить. Но внутренний голос подсказывал ему обратное. Вера в то, что его сын не может совершить подобное, улетучивалась с каждым взглядом на него.

— Я видела тебя с ней в «Луне», — наконец, подавала голос Дэниэла.

— И что? — Мэтт резко повернулся к ней, — это же не значит, что я ее убил.

Дэна медленно поднялась со своего места и подошла к парню. В ее позе и походке сквозила уверенность, какой раньше не замечал за ней Мэтт. Неужто, его младшая кузена, наконец, обрела в себе силы к правлению. Тогда ему теперь точно несдобровать. Но показывать, какой страх вызывает у него одно только присутствие Волчицы, не показал. Да, и не мог он этого показать. Это будет признанием его поражения, окончательным и безоговорочным.

Дэна же подошла к кузену и, наклонившись, тихо, но весьма уверенно произнесла:

— Постарайся, чтоб это было так. Иначе…

Она не договорила. Да, и стоило ли? Мэтт и так прекрасно знал, что будет с ним за это. он всего лишь на минуту потерял над собой контроль. И что получил? Его убьют. Этого требует Закон Стаи. И этот ужасный приговор должен вынести ему его собственный отец. Что могло быть хуже?

— Это был не я, — он снова повернулся к отцу, — клянусь, отец, я не убивал ее. Поверь мне, я тут не при чем.

— Тогда кто? — Габриель по-прежнему звучал холодно.

Мэтт растерялся. Впервые за долгое время, он не знал, что ответить. На него давили со всех сторон. Собственный отец смотрел на него глазами, сделанными изо льда. А младшая кузина нависала над ним мрачной грозной тенью. От нее исходила волна невероятного ужаса, что она насылала на своего непутевого брата. Она и сама не понимала, как сейчас влияет на Мэтта. Но он прекрасно чувствовал ту мощь, что нисходила сейчас от Грозной Волчицы, стоявшей слева от него. И от этого становилось еще страшнее.

— Не знаю, — Мэтт заметно нервничал, — Дэрел тоже пытался склеить ее в тот вечер.

Дэна и Габриель переглянулись. Об этом Волчица ничего не знала. Да, и о том, что в тот вечер с ней остался именно Мэтью, тоже утверждать не могла. Может, и вправду, это сделал Дэрел? И Мэтт тут вовсе не причем?

— Но она предпочла меня, — с явной гордостью проговорил снова парень, — ему это, явно, не понравилось. Еще бы. Мое мужское достоинство тоже было бы ущемлено, если б меня отвергли на глазах у всех.

Кажется, Мэтт перестал чувствовать себя ущемленным. Теперь он расслабился, сидя на своем стуле. Но только вот на Дэну это должного впечатления не произвело. Очень хотелось верить, чтобы это был не Мэтт. Приговорить к смерти простого зарвавшегося волчонка было бы куда проще, чем сделать это по отношению к своему пусть и ненавистному, но все же кузену.