Дарья Сорокина - Оливия Кроу и Ледяной Принц [СИ]

Лифт выпустил пассажиров, и Ленц повёл гостью к единственной двери на этаже. Едва девушка переступила порог, поняла что находится в комнате мужчины. Простая мебель, застеленная тёмным покрывалом кровать, стены занавешены схемами-черновиками и инструкциями. А ещё в углу, поблёскивая медью, стояло старое инвалидное кресло.

— Уступаю тебе своё жилище. Здесь хороший вид на озеро, тишина и никого на этом ярусе. В ванной тёплая вода, прямиком из котельной. Белье свежее на постели. Шкаф я тебе освободил для вещей, — суетливо рассказывал Кнехт.

— У меня нет вещей. Всё сгорело.

— Точно, — он хлопнул себя по лбу. — Оставлю денег и попрошу маму отвезти тебя до города.

— Спасибо, — улыбнулась Оливия, но тут же напряглась, когда мужчина закрыл дверь на замок и убрал ключ в карман брюк.

Его рука взъерошила зачёсанные назад волосы, а затем потянулась к пуговицам на пиджаке.

— Но ты кое-что сделаешь для меня, Лив, — проникновенно попросил молодой Кнехт, и у девушки пересохло во рту от страха.

Тишина. Никого на этом ярусе… Никого, кроме медленно раздевающегося мужчины и перепуганной на смерть девушки, пятящейся прямиком к застеленной кровати. Губы обожгло воспоминанием о недавнем поцелуе. К панике примешался стыд и что-то новое, заставляющее сердце томно сжиматься. Она сошла с ума…

— Ты ведь делала это с Салазаром? — не отрываясь от пуговиц, поинтересовался Ленц.

— Что?! — страх схлынул, и теперь Оливия задыхалась от злости.

Мужчина снял пиджак, перекинул его через плечо и, наконец, посмотрел на гостью. Она прижимала руки к тяжело вздымающейся груди. Щёки горели алым, а взгляд был наполнен такой ненавистью и отвращением, что Кнехт целую секунду с непониманием изучал гневное личико, силясь понять причину такой перемены.

— Брата своего стригла? Ты вроде говорила как-то, или я перепутал?

— Салазара? Стригла? — румянец становился только сильнее, и теперь Лив стало стыдно за свои мысли.

До Ленца тоже медленно доходил смысл произошедшего. Он оглядел себя, посмотрел в расширенные от испуга глаза Оливии, а затем ещё раз прокрутил в голове свой вопрос.

— Ты же не подумала, что я?..

— Лучше молчи! Снимай рубашку тоже и ножницы мне давай. Постригу, — голос девушки не предвещал ничего хорошего.

— Я уже как-то неуверен, — смущённо рассмеялся мужчина. — Прости за эту сцену и недопонимание. Иногда мне кажется, что ты со мной на одной волне и читаешь мысли.

— Снимай, — строго повторила просьбу Оливия. — Хочу посмотреть твой протез.

Ленц недоверчиво вскинул брови, но от рубашки быстро избавился и даже попытался принять более выгодную позу, демонстрируя красиво очерченные мышцы на здоровой руке.

— Ты же ничего плохого не задумала? — мужчина поймал на губах Кроу недобрую усмешку.

— Предыдущий протез я вырубила секунды за три? Интересно, сколько мне потребуется, чтобы замкнуть этот? — Лив потянула на себя искусственную руку, а Кнехт даже не сопротивлялся.

— Мне тоже интересно.

Вместо того чтобы рассматривать устройство, девушка скользнула взглядом по шрамам и вспухшей коже вокруг крепления. Она была болезненно красной, а местами напоминала грубый сварочный шов.

— Воспаление? — Оливия осторожно коснулась искусственного плеча и погладила холодный металл, а затем провела кончиком пальца у самого основания протеза.

— Это постоянный процесс. Ничего не поделать, организм отторгает импланты, но я привык. Разгадала секрет?

Ленц боролся с тяжёлым дыханием. Снова слишком близко, и она смотрит по- особенному: без отвращения или как на диковинку. В её глазах нежность, ошибки нет.

— Мне нужно чуть больше времени. Хорошая работа.

— Спасибо, — он позволил себе сделать шаг навстречу Лив, протянуть к ней вторую руку, но Кроу тут же отпрянула.

— А ещё ты лжец.

— В каком смысле?

— Тогда, после приёма, когда ты подкараулил меня и прижал к стене, ты был пьян. Я хорошо помню, а это произошло уже после несчастного случая с котлом, если история вообще имела место.

— Чёрт. Так глупо попался, — он поднял руки над головой, изображая, что сдался.

— Что из этого ложь: твоя тяга к спиртному, или взрыв в лаборатории?

— А ты как думаешь? — Ленцу всё сильнее нравилась смелость и дерзость Оливии.

— Взрыв. Твои ожоги странные, они химические, а вокруг протеза кожа относительно здоровая. Ты отчего-то солгал о причинах своей инвалидности, я жду. Рассказывай!

— Лив, есть причины. Сейчас не время.

— А когда? Мы договаривались о честности. Я хочу доверять тебе, — не сдавалась девушка.

— Можешь не доверять пока что. Главное, ты здесь, и я тебе верю, — Ленц взял со стола ножницы и протянул их Оливии. — У меня в кармане ключи от паромобиля, схема академии с обозначенным на ней гаражом, а ещё карта Швицерры с кратчайшими маршрутами к границе с Империей.

— Ты считаешь, я вгоню тебе ножницы в горло, чтобы сбежать? — Оливия смеялась так громко, что Ленцу стало не по себе. — Ты не доверие моё проверяешь, а наличие мозгов. Я не идиотка, чтобы убивать тебя. Ты мой единственный союзник, причём весьма влиятельный. Без тебя мне никогда не отыскать Салазара и Алистера.

При упоминании Серого Лиса изобретатель помрачнел и горько ухмыльнулся.

— Любишь его?

— Кого?

— Алистера Фланнагана? — швицеррец не сводил пытливого взгляда с девушки, мечтая увидеть хоть немного сомнения и не обмануться.

— Он дорог мне, — смутилась Оливия, прокручивая в голове их немногочисленные встречи, последнюю ночь в академии и утерянную возможность попрощаться.

Сейчас же сердце саднило даже сильнее, чем когда она прочитала газету. Ранил взгляд мужчины напротив, того, кто без разрешения спас её и не скрывает своих намерений и чувств. Того, кого она сама поцеловала и несколько мгновений назад касалась обнажённой кожи, зная, какой эффект производят на Кнехта эти простые движения. Знала и всё равно делала. Зачем? Анне чётко озвучила свою просьбу: не давать её сыну ложной надежды.

— Ответь!

— Люблю!

— Хорошо, — он кивнул себе, словно принимал сложное решение, а затем резко схватил Оливию за плечи и наклонился к её лицу. — Я найду его. С того света достану и приведу сюда. Знаешь зачем?

— Зачем? — только и выдохнула Лив, продолжая сжимать ножницы.

— Хочу, чтобы ты посмотрела на него ещё раз и поняла, что на самом деле твои чувства были внезапным порывом. Сколько вы знакомы? Месяц, пару недель? Он знал Оливию Кроу? Ту девчонку с тёмными колючими глазами, которая не следит за языком? Которая смешно копирует походку отца и так же хмурит брови. Оливия Кроу, которой не нужно было носить откровенные наряды или кокетничать, чтобы я влюбился. Он знает её, или Милдред Миле?