Алекса Ким - Эйс

Когда Аделина возвращается с мокрыми волосами к костру, я вскакиваю и отворачиваюсь от неё, чтобы она не увидела выпуклость на моих штанах.

— Мне тоже нужен душ, — говорю я быстро и исчезаю.

Пока я снимаю одежду и стою под холодной водой, стараюсь не думать о том вечере, когда слизывал вкус Аделины со своего пальца.

— Проклятье! — Я стою под холодными струями воды, пока мой уровень гормонов не понижается; затем как есть, мокрый, я залезаю в штаны. Футболку я стираю — если положить её рядом с огнём, до завтра она должна высохнуть.

Когда я возвращаюсь, Аделина сидит у огня и черпает не поддающееся определению коричневое месиво из консервной банки. Она избегает смотреть на меня, и я не могу отделаться от ощущения, что это из-за моего голого торса.

В конце концов, она отдаёт мне ложку и отставляет наполовину пустую банку в сторону.

— Порез на твоей руке нужно забинтовать. В металлической коробке есть бинты и дезинфицирующий спрей. Я займусь раной, а ты пока можешь поесть.

Я киваю, умалчивая о том, что моя иммунная система намного сильнее, чем чисто человеческая, и поэтому порез мало меня беспокоит. Перспектива того, что Аделина прикоснётся ко мне и будет так близко, заставляет меня держать рот на замке.

Аделина.

Почему я это делаю? Мне должно быть всё равно, что рана воспалится, и Эйс от этого умрёт! Он относится ко мне, как к своей собственности и не скрывает, что ему от меня надо. Он самодовольный мудак!

Проклиная себя, я беру кусок чистого бинта и дезинфицирующий спрей из металлического ящика. Укрытие — это всего лишь обтянутый брезентом каркас из ветвей, покрытый ветками и листьями, но, по крайней мере, он водонепроницаем. Я раскладываю оба одеяла на земле на максимально возможном расстоянии друг от друга. Укрыться нечем, но я не хочу спать на голой земле, стало быть для ночлега придётся ограничиться этим.

Затем я возвращаюсь к Эйсу, чтобы перебинтовать его руку. Присев рядом с ним на корточки, я замечаю, как много тепла излучает его тело. Он даже не морщится, когда я брызгаю дезинфицирующим спреем на рану. Она глубокая… вероятно, было бы лучше её зашить, но в таких условиях придётся ограничиться перевязкой.

Когда я касаюсь его руки, то ощущаю жёсткие мышцы под кожей. Кажется, Эйс состоит из одной только мышечной массы. Втихаря я смотрю на его обнаженный торс и шесть кубиков пресса, на которых сверкают капли воды. Волос на торсе нет, за исключением небольшой дорожки, которая спускается от пупка и исчезает за поясом брюк. Я ловлю себя на том, что представляю, как бы Эйс выглядел без них. Мое лицо окатывает жаром, и, к сожалению, не только лицо. « Проклятие, Аделина… что с тобой происходит?»

Я быстро заматываю руку бинтом и дрожащими пальцами завязываю концы на узел.

Эйс заставляет меня нервничать… как если бы я снова стала девочкой-подростком, которая ждёт своего большого, сильного спасителя…

Я слишком поздно замечаю низкое рычание, исходящее от Эйса. Он сидит, повернув ко мне лицо, и смотрит на меня. Его ноздри трепещут. Он без предупреждения хватает своей большой рукой меня за шею и притягивает к себе.

— Ты нуждаешься во мне, Аделина.

Мне удаётся вырваться из его захвата и отойти на несколько шагов. Автоматически я выхватываю из-за пояса охотничий нож:

— Не приближайся!

Нож в моей руке мужчину не впечатляет:

— Ты же не думаешь на самом деле, что у тебя есть шанс против меня, верно?

Я прищуриваюсь:

— Может быть, не сейчас… а когда ты будешь спать. Ты же не сможешь держать меня привязанной к кровати до конца жизни!

Его взгляд становится мрачным. Я смотрю на шрам на лице Эйса. Когда я увидела его первый раз, он показался мне уродливыми… сейчас я думаю, что он придает Эйсу вид одинокого, но опасного волка.

Не обращая внимания ни на меня, ни на нож в моей в руке, Эйс встаёт и отправляется в укрытие.

— Рано утром нам надо двигаться дальше, поэтому пора спать, — кричит он изнутри.

Я засовываю нож обратно за пояс брюк и делаю глубокий вдох, потом затаптываю костёр и тоже залезаю под навес.

— Ты можешь взять мое одеяло. Насколько тепло здесь днём, настолько же холодно в ночное время.

— Спасибо… мне вполне достаточно моего одеяла, — отвечаю я и сворачиваюсь калачиком в своем углу, убедившись, что Эйс остаётся в своём.

По крайней мере, он не делает попыток приблизиться, отмечаю я с облегчением. Вместо этого он ложится на бок и закрывает глаза.

— Упрямая дикая кошка… — бормочет он, прежде чем закрывает глаза и довольно быстро засыпает.

Я, однако, представляла себе ночь в укрытии более комфортной. Поначалу меня беспокоит только жёсткий пол, но потом я начинаю чувствовать холод. Вначале замерзают руки и ноги, и я закутываюсь в одеяло так плотно, как только возможно. Но вскоре начинают стучать зубы. Я бросаю взгляд в сторону Эйса. Хотя в темноте мне видно не многое, он крепко спит… и это с обнажённым торсом. Сама виновата, что не взяла одеяло, когда Эйс мне его предлагал… ему, похоже, оно не нужно.

Я прикусываю нижнюю губу и даю символического пинка своей гордости.

— Эйс?

— Да?

Похоже, спал он не крепко, потому что отвечает немедленно.

— Можно… мне второе одеяло?

Я слышу, как он встает и подходит ко мне. Когда я хватаю одеяло, наши руки соприкасаются.

— Ты ледяная. — Он ужасно удивлён.

— Со вторым одеялом я согреюсь.

— Этого не достаточно… — Я собираюсь отстраниться, когда он садится на корточки рядом со мной. Но вдруг что-то теплое и тяжёлое прижимается к моей спине. Эйс!

— Тебе необходимо тепло…

— Нет… правда нет… — Я стараюсь его оттолкнуть, но Эйс просто обхватывает меня и притягивает спиной к своему телу. Мне сразу же становится теплее, и я борюсь с искушением вновь попытаться высвободиться.

— Лучше? — вибрирует его глубокий голос возле уха.

— Да… — признаю я и радуюсь, что сейчас темно и Эйс не может видеть, как он меня смущает. «О, чёрт возьми, Аделина… ты вот-вот попадёшься на эту жалкую уловку со спасителем, ты же это понимаешь?» — глумится надо мной мой разум. Я дожидаюсь, пока Эйс заснёт, и кладу голову ему на плечо, словно на подушку. По правде говоря, это так приятно — прильнуть к Эйсу, и мне нравится его запах… он немного терпкий, смешанный с дымом костра.

Безотчётно, я сильнее прижимаюсь ягодицами к бёдрам Эйса.

— Аделина… не делай этого… — мурлычет он внезапно мне на ухо. — …Только если ты не передумала.

— Я нечаянно… — быстро говорю я. Я-то полагала, что Эйс уже давно спит.

Не обращая внимания на мои слова, он запускает руку, которой меня обнимал, под мою футболку.

— Эйс… — шиплю я, но в моём голосе не хватает резкости, с которой я обычно его отшиваю.