Алекса Ким - Эйс

— Не обольщайся, — шиплю я с раздражением и уже жалею о том, что цеплялась, как дрожащий зверёк, за футболку Эйса.

Он оставляет эту тему, и я иду за ним через джунгли. Сама бы я жизни не отыскала то место, но нюх Эйса уверенно приводит нас к раненому краулеру. Он лежит на спине, а мой нож всё еще торчит в его животе, там, куда я его воткнула. Краулер уже потерял много крови и ослабел. Почва вокруг него потемневшая и влажная. Когда Эйс приближается к нему, он предупреждающе скалит зубы и рычит.

— Мерзкие твари… — шепчет Эйс, качая головой, и приседает рядом с ним на корточки. Он приставляет нож к горлу краулера.

— Отвернись, Аделина.

— Не говори глупости! — Я не доставлю Эйсу удовольствие ещё раз посмеяться над моментом моей слабости.

Эйс больше не ждёт и полосует острым лезвием по горлу краулера. Я заставляю себя смотреть, словно мне не становится плохо при виде крови. Я не в первый раз вижу, как кто-то умирает — в районе, где я выросла, по приказу ОП постоянно стреляли в людей. Но перерезать горло — это совсем другая история… столько крови… агония. Даже если это всего лишь краулер, который без колебаний сделал бы со мной то же самое, мне хочется схватиться за горло. С последним хрипом краулер умирает, его тело дёргается несколько раз, и он затихает. Эйс встаёт, вытирает нож большим листом с дерева и засовывает его в ножны. Похоже, всё это его не волнует, и я задаюсь вопросом, как часто Эйс уже это делал. Он подходит ко мне… его взгляд необычайно жёсткий.

— Они прикасались к тебе? Они тебя?..

Я качаю головой.

— Они пытались…

Я вижу облегчение на его лице, а затем его взгляд снова становится жёстким.

— На тебе их запах. Я отведу тебя обратно, и ты сможешь помыться.

Не дожидаясь моего ответа, Эйс идет вперёд, и я следую за ним. Он ведет себя удивительно отстранённо, и я задаюсь вопросом, злится ли он ещё на меня из-за прошлой ночи. Мне должно быть всё равно… но, по правде говоря, мне не всё равно… больше нет…

Эйс так и не оттаял… даже сейчас он по-прежнему молчалив. Я хватаю в укрытии одно из одеял и иду отскабливать с кожи запах этих монстров. На этот раз я также стираю и свою одежду: брюки и футболку.

Когда убеждаюсь, что уже чистая, я заворачиваюсь в одеяло и возвращаюсь в укрытие. Эйс раскладывает мокрую одежду у огня, а затем тоже идёт к водопаду.

Я вздыхаю и начинаю пальцами расчёсывать мокрые волосы. Мне надо поговорить с Эйсом. Он уже в третий раз спас мою задницу, а я в благодарность опять выпустила свои когти. Надо объяснить ему, почему я такая, какая есть…

Мне становится холодно, и я заползаю в укрытие. Здесь ненамного теплее, но я беру второе одеяло и заворачиваюсь в него. Я сижу и жду Эйса.

У меня едва не отваливается челюсть от удивления, когда он протискивает свое мускулистое тело через вход в убежище. Он совершенно голый, а укрытие настолько маленькое, что я не знаю, куда деть глаза, чтобы не пялиться на него.

Эйс осматривает всё вокруг ищущим взглядом, и я вдруг осознаю, что забрала его одеяло.

— Извини… — бормочу я и бросаю одеяло ему. Эйс оборачивает его вокруг бёдер, но не выглядит смущённым.

— Мои вещи воняли краулерами… — поясняет он.

Я киваю… даже я могла чувствовать их вонь. Насколько ужасен этот запах должен быть для чувствительного носа Эйса, я могу только догадываться.

— Спасибо… что искал меня.

— За это не нужно благодарить… — Он садится на свою сторону укрытия и долго рассматривает меня. Под его взглядом мою кожу начинает покалывать. Сейчас только ранний вечер, и в укрытие ещё попадает достаточно света, чтобы ситуация стала совершенно ясна. Он и я обнажённые, завернутые только в одеяла, в ограниченном пространстве…

— Ты сильная женщина, Аделина. Сильнее, чем другие женщины. Ты справилась с краулером.

— Я просто защищалась… это не сильно отличается от моей жизни на Земле. Бороться, убегать, прятаться… всегда быть в движении, чтобы остаться в живых…

Эйс смотрит на меня.

— Тебе больше не нужно убегать. — Он наклоняется и заглядывает так глубоко мне в глаза, что у меня появляется чувство, будто я уменьшаюсь. Эйс заставляет меня нервничать, и я чувствую себя закомплексованным подростком.

— Я всё время себя спрашиваю, что я делаю неправильно… Я был внимателен и дал тебе время, чтобы привыкнуть ко мне… но я понял, это не то, что тебе нужно.

Я открываю рот, чтобы ответить, но Эйс внезапно встаёт и подходит ко мне. Я смотрю на его обнажённый торс, мускулистые руки, а затем обратно в лицо. Его решимость застает меня врасплох.

— Эйс…

Я осекаюсь, потому что он хватается за одеяло и сдергивает его с меня. От внезапного холода по телу проходит дрожь… но это не только от холода. Я не могу больше себя обманывать… Эйс — тот, кто заставляет меня дрожать… однако не из-за страха. Тем не менее, я автоматически перехожу в оборону и собираюсь ударить его локтем в грудь. Но прежде, чем успеваю даже замахнуться, Эйс хватает меня и подсечкой сбивает с ног. Он подхватывает меня, не давая упасть, укладывает на спину и усаживается верхом на моем животе. Отточенным движением Эйс фиксирует мои запястья у меня над головой и наклоняется ко мне. Моё сердце колотится пойманной птицей.

— Я тебе не чёртов краулер…

Его глаза недоуменно расширяются.

— Если бы ты была одним из них, я уже переломал бы тебе кости.

Я резко выдыхаю, потому что до этого совершенно забыла, как дышать. Конечно, Эйс прав… и, конечно, я знаю это уже давным-давно.

— Ну и… чего ты от меня хочешь?

— Я хочу тебя трахать, Аделина, — его голос звучит хрипло.

Вместо ответа, я могу лишь сделать глубокий вдох. То, как Эйс держит мои запястья, как он обездвиживает меня под собой и ставит перед свершившимся фактом, меня возбуждает. Принуждение к сексу должно было бы меня охладить, но в действительности оказывает совершенно противоположный эффект.

Эйс замечает мою реакцию, его ноздри расширяются, член становится твёрдым; я в этом более чем уверена, потому что он прижимается к моему животу. Я впервые вижу его без штанов. Член покрыт сетью вен, головка блестящая и набухшая. Каждая мышца на теле Эйса напряжена.

— Раскрой для меня бёдра, Аделина, — хрипло говорит он, и я без возражений делаю то, что он хочет. Эйс опирается на предплечья, протискиваясь бёдрами между моих ног и прижимая головку своего жесткого члена ко входу в моё лоно.

— Ты принадлежишь мне… — выдавливает он, зарываясь лицом в сгиб моей шеи и вдыхая мой запах.

— Эйс… я… — делаю я последнюю попытку запротестовать, но не успеваю закончить фразу, как он с сердитым рычанием толкается в меня… грубо и отчаянно. Его бёдра ударяют по моим, когда он входит до самого упора.