Елена Малиновская - Под колпаком у ректора

Ага. Стало быть, мы сейчас не на территории академии. Ну, в принципе, логично. Вряд ли Артен живет в корпусе, который занимают преподаватели. Такой человек, как он, не будет тесниться в комнатке на одном этаже с остальными коллегами.

— Дворецкий пригласил нас в эту комнату и попросил подождать, пока Артен спустится, — завершил Родерик. — Но, право слово, я никак не ожидал, что ты действительно тут.

В последней фразе Родерика прозвучало нескрываемое осуждение. Оно и понятно. Связи между студентками и преподавателями никогда не одобрялись.

— Да, Арлин, а что ты тут делаешь? — полюбопытствовала София и быстро-быстро захлопала ресницами, глядя на меня с каким-то восторженным ужасом.

Хвала небесам, в этот момент дверь опять открылась, избавив меня от необходимости отвечать на неудобный вопрос. И в кабинет вошел сам Артен Войс собственной персоной.

Судя по всему, ректор недавно встал. На это указывали влажные после умывания волосы и то, что он не успел накинуть поверх белой рубашки неизменный строгий камзол.

Артен явно не ожидал увидеть такое скопление народа в своем кабинете. Это было понятно по тому, как он удивленно вскинул брови, обведя присутствующих быстрым взглядом. Затем остановил его на Родерике и как-то странно хмыкнул.

— На ловца и зверь бежит, — негромко обронил он и подошел к своему столу. Медленно опустился в кресло и холодно усмехнулся.

В комнате после этого словно повеяло морозной свежестью. Мои друзья как по команде потупились, дружно принявшись рассматривать ковер под ногами.

— Доброе утро, господин Артен, — вежливо поздоровался Родерик. — Прошу меня извинить за столь раннее вторжение. Но эти молодые люди…

— Эти молодые люди прошлой ночью совершили немыслимое преступление, — оборвал его Артен. И сделал паузу, с каким-то нехорошим интересом изучая повинно склоненную голову Даррена.

— Преступление? — с легкой ноткой недоумения переспросил Родерик. — О чем вы? Они сказали, что провели какой-то ритуал. Но, если честно, я так и не понял, какой именно.

— Ваши студенты проникли в усыпальницу академии, — отчеканил Артен. — И вызвали дух вашего отца, господин Робертс. Причем не просто вызвали. Но собирались натравить его на вас в ходе так называемой «призрачной охоты».

Родерик переменился в лице. С такой силой вцепился в подлокотники кресла, что его костяшки побелели от напряжения.

— Значит, вот оно как, — бесцветным голосом прошелестел он. — Однако…

— Но я рад, что у них хватило смелости попросить вас о помощи, — голос Артена на самой грани восприятия потеплел. — Я полагал, что они разбегутся по своим комнатам, как тараканы от яркого света, позабыв и думать о судьбе своей подруги.

Родерик посмотрел на меня в упор. На дне его зрачков затеплилось понимание.

— Они говорили, что дух вселился в тело Арлин, — медленно протянул он. — Получается, что…

И замолчал, не завершив фразу.

— Ага, — радостно подтвердил Кеннет. — Привет, сынок! Давно не виделись.

По комнате пробежал согласный вздох изумления моих друзей.

— Но как же… — потрясенно забормотал Даррен. — Вы же обещали, что Арлин не пострадает.

— А разве она пострадала? — нарочито удивился Кеннет. — Вот она — стоит перед вами живая и здоровая. — Подумал немного и исправил: — Относительно здоровая. — И жалобно проныл: — Артен, дружище, у меня похмелье!

— Я предупреждал, — заметил Артен. — Не надо было так вчера на бренди налегать.

— Что же мне сегодня все уму-разуму учат? — капризно осведомился Кеннет. — Что ты, что эта девчонка. Лучше щелкни пальцами — и вылечи меня. Ты же можешь, я знаю.

Артен тяжело вздохнул и недовольно покачал головой. Но после секундного раздумья все-таки приподнял руку, направив ее на меня. Сдул с ладони синеватое облако чар, которое в мгновение ока окутало меня, а потом так же быстро впиталось.

— Так-то лучше, — жизнерадостно отметил Кеннет.

И в самом деле, после заклятья ректора головная боль исчезла, словно ее и не было никогда. Пропало и чувство тошноты. Словом, мое самочувствие резко улучшилось.

Что не скажешь про настроение. Потому как мне было очень жаль своих друзей. Да, я изначально предупреждала, что ничем хорошим их затея не закончится, и уговаривала передумать. В такой ситуации я имела полное право заявить, что они сами виноваты. Надо было послушать меня. Но… Они ведь отправились искать меня. Не побоялись заявиться к самому Родерику Робертсу, хотя прекрасно понимали, к каким последствиям это может привести. Будет ну очень нечестно, если в итоге нас всех исключат из академии!

Кеннет наверняка слышал эти встревоженные мысли, но предпочел проигнорировать мои переживания. Вместо этого он подошел к Родерику и вальяжно потрепал его по плечу.

— Как-то ты не особо счастлив встрече со мной, — проговорил он. — Не хочешь расцеловать отца, вернувшегося из загробного мира?

София, сидевшая рядом, как-то странно хрюкнула. А вот Родерик продолжал смотреть на меня в упор. И в его глазах тлела самая настоящая ненависть.

Неужели Кеннет прав? Неужели именно Родерик убил его год назад? Как же не хочется в это верить!

— Значит, так, молодые люди, — в этот момент произнес Артен. — Насколько помню, Даррен, София и Бернард. Можете быть свободны. С вами я разберусь чуть позже.

В его последней фразе прозвучала такая нескрываемая угроза, что мои приятели как по команде зябко передернули плечами. Затем София и Бернард так же одновременно вскочили на ноги и метнулись к дверям. Мгновение — и их и след простыл. А вот Даррен остался сидеть.

— Я что-то непонятно сказал? — демонстративно удивился Артен, одарив его тяжелым взглядом.

Ох, не хотела бы я сейчас оказаться на месте Даррена! Ректор академии умеет смотреть так, как будто в мыслях уже убил, расчленил и сейчас размышляет, где спрятать тело. Но Даррен, к моему величайшему удивлению, даже не моргнул, пусть и не без труда, но выдержав этот своеобразный поединок.

— Что будет с Арлин? — сухо спросил он.

— Раньше об этом думать надо было, — строго сказал Артен. — Когда вздумали заняться некромантией, в которой ни один из вашей компании не разбирается.

— Но вы же ей поможете? — В тоне Даррена словно против воли скользнули умоляющие нотки.

Артен несколько раз ударил подушечками пальцев по столу перед собой, склонив голову набок и с нескрываемым любопытством изучая Даррена.

— Молодой человек, — наконец проговорил он. — Я ужасно не люблю повторять дважды. Подите прочь. Пока я всерьез не рассердился.

Даррен лишь крепче сжал губы, и я внезапно поняла — не уйдет. Вот просто возьмет и не уйдет, наплевав на все угрозы ректора.

— Даррен, — неожиданно сказал Родерик. — Иди к друзьям. Не волнуйся за Арлин. Я уверен, что с ней все будет хорошо. Даю слово чести.