Татьяна Герцик - Секундо. Книга 1

— Герт, открывай! К тебе гости!

Дверь немного приоткрылась, и в нее высунулась опухшая от возлияний физиономия стражника. Подозрительно оглядев стоящих, он узнал младшего брата господина и прошепелявил:

— Элдормен приказал никого не впускать! — и принялся закрывать двери подрагивающими руками.

— Стой! — прозвучал холодный приказ главы тайного сыска, и слуга замер, не посмев ослушаться, настолько властным был голос. — Я элдормен Ветте, глава рода. Приказываю тебе: немедленно открой дверь и решетку и впусти нас, или тебе не поздоровится!

Стражник заколебался, не зная, как ему поступить. Тут дверь распахнулась, и на площадку перед решеткой вышел высокий плечистый мужчина в серой тунике до колен и обтягивающих штанах. Окинув внимательным взглядом стоящих за решеткой мужчин, изумленно присвистнул:

— Какая честь, не ожидал! Сам глава рода пожаловал на мою свадьбу! Ну что ж, встретимся в храме в эту субботу. Надеюсь на ваше благословление. — И, взяв за шкирку стражника, пинком отправил его внутрь.

Принц, пригнувшись, остался стоять за спиной Ветте, не показываясь Аверну. Он не помнил, бывал ли тот при дворе или нет, но рисковать не хотел. Ему понравилось быть простым стражником. Оказывается, можно узнать немало нового и о себе, и об окружающих. Да и вести себя как простолюдин намного проще, без сковывающих требований этикета он чувствовал себя почти свободным.

Дверь за хозяином замка с металлическим лязгом захлопнулась, послышался скрежет задвигаемого засова, и все стихло.

— Я не надеялся, что будет легко, — досадливо признал глава тайного королевского сыска. — Но что кузен со мной даже разговаривать не будет, тоже не предполагал.

Принц расправил плечи и потянулся, вздернув руки вверх. От стояния в неудобной позе свело мышцы.

— Если он всерьез решил жениться вопреки всему на свете, то этого и следовало ожидать. Он же не дурак демонстрировать нам свою возлюбленную. Вдруг отберем? Широко зевнув, с надеждой спросил у Ветте: — Надеюсь, до завтра никаких дел не предвидится? Можем мы передохнуть до ужина?

— Можем, — милостиво согласился элдормен, скрывая насмешливость. Просьбы наследного принца вместо привычных приказов его веселили. — Но завтра придется ехать в город и выяснить, что же приключилось… — он повернулся к младшему элдормену, — когда, кузен?

— Пару недель назад, — подсказал Кристоф. — Тогда еще не начались метели.

— Понятно. Заодно все выясним и о нашем деле, Нерр. — Принц согласно кивнул, и глава тайного королевского сыска удовлетворенно постановил: — Что ж, на сегодня дела закончены, мы сделали все, что могли. Пошли в отведенные нам покои. Спать хочется — никакой мочи нет.

Они спустились вниз, разошлись по своим комнатам и уснули. Поздним вечером их по приказу изнемогающей от любопытства элдормессы Аверн разбудили на ужин. Объяснив ей, что ее старший сын, нарушив все возможные приличия, их попросту не впустил и даже разговаривать не пожелал, принялись обсуждать план действий на завтра.

Внимательно слушавшая их хозяйка впервые внесла дельное предложение:

— Начать надо с бургомистра. Он обязан знать все, что происходит в его городе. Я его хорошо знаю, он у меня быстро заговорит.

Но глава тайного королевского сыска решительно воспротивился:

— Тетя, в город поедем только я и Нерр, без охраны. Мы не хотим шумихи. Думаю, о семействе элдормена Аверн после той странной драки и без того по менору ходят самые нелепые слухи. А уж если этим делом займетесь вы лично, сплетен будет гораздо больше.

Под напором властного племянника вдовствующей элдормессе пришлось сдаться, что для ее деятельной натуры было нестерпимым. Но ослушаться главу рода она не посмела. Для нее это было так непривычно, что у нее дико разболелась голова, и ей пришлось уйти в свои покои гораздо раньше, чем она намеревалась поначалу.

Мужчины тоже долго не засиживались. Выпив очередную бутылку привезенного элдорменом Ветте кларета, разошлись по своим покоям и тут же уснули.

Утром, позавтракав пораньше, еще засветло, чтоб не выслушивать очередных мудрых наставлений хозяйки замка, отправились в Авернбург вдвоем, без стражников, в простых дорожных плащах, дабы не привлекать к себе лишнего внимания горожан. Глава тайного королевского сыска давно убедился, что с простыми путниками народ куда откровеннее, чем с представителями власти.

Перед выездом Ветте предупредил сенешаля принца, чтоб мост держали опущенным до их возвращения. А потом уж пусть и поднимут, раз так приказал владетель этого замка.

Падал редкий снежок, тут же сдуваемый с гладкой дороги сильными порывами ветра. Погоняя коня на узком каменном серпантине, принц, плотно завернувшись в толстый плащ, припоминал былое. Когда-то, когда он только-только вернулся из родового замка дяди в королевский дворец, ему довелось побывать в Авернбурге со своим наставником. В то время он по приказу короля знакомился со страной, которой ему предстояло править, и задержался здесь на несколько дней.

Добросовестный маркиз Бренс, его немолодой тучный наставник, подробно рассказал ему историю Авернбурга, состав его жителей, перечислил все отхожие промыслы, которыми они занимались, сообщил виды и размер налогов, исправно поступавших из города в казну короны. Но в голове Торрена не осталось ничего.

Нельзя сказать, что он был невнимательным или недобросовестным учеником, просто городов, родовых замков, представленных ему аристократов и простых дворян в ту пору было так много, что они слились в его голове в единый нескончаемый поток похожих как близнецы друг на друга городов, зданий и людей.

К тому же в то более-менее беззаботное время принц впервые изведал, сколько плотской радости может доставить сладкое женское тело, и вовсю этим приятным знанием пользовался. В каждом новом месте он приказывал греть свою постель все новым и новым женщинам. Наставник сердился и протестовал, но что он мог сделать?

И вот теперь, пытаясь воскресить в голове хоть какие-то сведения об Авернбурге, принц смог вспомнить лишь милую девушку, с которой провел три ночи в этом заурядном местечке, хотя по плану наставника они должны были здесь переночевать только раз.

Как ни напрягался, имя ее он не вспомнил. Но примечательную внешность запомнил хорошо — глаза цвета старого виски против привычных водянисто-голубых или серых, каштановые волосы вместо бесцветно-русых. И довольно тонкие черты лица, так не похожие на характерные для коренного населения: грубые, будто вырезанные топором. У него даже мелькала заманчивая мысль взять ее с собой, но впереди было столько новых притягательных женских тел, что он оставил эту затею.