Нина Линдт - Демониада [СИ]

Она вздохнула и убрала меч.

И повторила речь, которую ей диктовал призрак. Она действительно начала дрожать от холода и сырости, поэтому архангел ей поверил. А может, Михаила дополнительно смутили мечи графа Виттури. В любом случае, он нехотя кивнул, и ангелы отступили с Форума, дав возможность агентам выбраться снова в город.

– Спасибо, ваше святейшество, – сказала Настя.

Папа Александр приободрился.

– Ну, вот, может станем друзьями, – и он многозначительно подмигнул ей.

Настя засмеялась. По дороге папа Александр охал на мотоциклы и машины, с любопытством крутил головой, оглядывая город. Настя, как могла, отвечала на его многочисленные вопросы.

– Со стороны это выглядит странно, – прокомментировал Диего Лике, кивнув на весело болтающую с пустотой Настю.

Лика устало взяла оборотня под руку и положила голову на его плечо.

– Как бы это ни выглядело, я рада, что она взбодрилась.

Диего улыбнулся и приобнял Лику за плечи.

Ильвир и граф Виттури шли позади в молчании.

Настина спина была испачкана в земле, да вся она была в земле и грязи, мокрая, но пока она смеялась, болтая с призраком, он был спокоен. В сущности, сейчас они были похожи: его ненавидели ангелы и демоны. И ее, похоже, тоже хочет использовать то одна, то другая сторона. И если она выберет его сторону, то станет, как и он, изгоем. Изгоем, как и все они: Лика, Цезарь, Локи, Диего. Все они сделали выбор в его пользу. И если она окончательно встанет на его сторону, как предать ее? Как принести в жертву ради спасения остальных? Раньше это казалось просто. Теперь с каждым разом все сложнее. Доверчивость, с которой она шла к нему, поражала.

Ведь она уже не слабая девчонка, которой так легко вскружить голову на балу. Но когда она смотрела на него теперь, когда с глаз спала пелена очарования, которым демоны любого ранга, от инкуба до Люцифера, пользуются практически постоянно, он знал, что по-прежнему важен для нее. И это было больно. Предать ее веру в него.

Горячие струи воды на ледяную кожу… Вот оно – истинное наслаждение. Измученные мышцы расслабляются, земля, запутавшаяся в волосах, превращается в мутную воду и исчезает в сливе. Это была долгая и изматывающая ночь. Хотелось упасть в кровать и забыться сладким сном под волшебным балдахином в доме графа.

Ступни болели от долгой ходьбы, встать ими на сухое полотенце – особенное удовольствие. Вытирая лицо большим полотенцем, Настя вышла из ванной и вскрикнула от неожиданности, увидев на своей кровати Папу Александра.

– Какого черта! – она поспешила прижать полотенце к телу.

Мужчина, все еще в папской тиаре, совершенно непринужденно рассматривал ее.

– Такое тело надо обязательно нарисовать. На месте твоего господина я бы задумался над этим. Изгибы хороши, эта линия бедра к талии как изгиб хрустального бокала или лука. Уверен, что груди у тебя тоже прекрасны. Я всего лишь призрак, могла бы и показать.

Настя никогда не была так близка к истерике.

– Ваше святейшество, подите вон! – она показала на выход.

Он медленно и с достоинством поднялся и уже подходил к двери, когда та открылась и на пороге появился граф Виттури. Настя взвыла, подскочив на месте и пытаясь прикрыться полотенцем.

– Прости! – он отступил и заговорил из-за двери. – Ты кричала!

– Скажи ему, чтобы не заходил ко мне в комнату! Иначе я его сама зарою! Там же, где и откопала!

Смех графа был ответом на это требование.

– Хорошо, хорошо. Родриго Борджия! Ты ее слышал, развратник старый!

– Я мужчина в самом расцвете сил, – обиженно просунул посередине закрытой двери голову Папа Римский. – И раз уж ты меня осязаешь, мы могли бы…

– Вооон! – Настя запульнула в голову подушкой с кровати.

Смех графа и призрака был ей ответом.

Настя залезла под одеяло и сама тихонько засмеялась. Угораздило же!

Она проспала до обеда. Было особенно приятно проснуться и осознать, что они смогли выбраться из ночных приключений без последствий. Правда, потом Настя вспомнила про призрака и со стоном уткнулась лицом в подушку.

Поздний завтрак проходил в столовой. Настя осторожно спустилась вниз, лелея в душе надежду, что Папе Римскому срочно понадобилось по делам в Ватикан. Но раз демон угрожал ему ладанкой, вряд ли Папа так уж свободен. А зарыть его и приговорить к заключению еще лет этак на четыреста, у Насти не хватило бы наглости. Призрак вчера явно наслаждался подаренной свободой, возможно, он сам подскажет, где его лучше оставить.

Светлая столовая была залита солнцем. Подавали оладьи, бутерброды и пончики с шоколадом. Лика, вся в шоколаде, весело смеялась над шутками Диего. Ильвир ел и читал одновременно. Граф Виттури стоял у окна и говорил с кем-то по телефону по- французски. Папа Римский Александр с интересом изучал репродукцию картины Боттичелли «Рождение Венеры».

Настя, надеясь, что призрак ее еще некоторое время не увидит, тихонько скользнула на свое место.

Ее желанию о спокойном завтраке не суждено было исполниться.

– Похожа на мою дочь Лукрецию, – кивнул на картину призрак и подошел к столу и сел напротив Насти. – Так что, великая грешница, расскажи мне, как ты пала в объятия демона.

Настя подавилась кофе, и он выплеснулся в блюдце. Все проклиная, она тихо возразила:

– Никуда я не падала!

– Ты служишь темным силам и злу, – настаивал Папа, торопливо крестясь. – Как он совратил тебя? Исповедуйся, а я, может, отпущу твои грехи. Если будешь истинно раскаиваться. Только подробнее рассказывай, ничего не упускай.

Глаза Папы Римского Родриго Борджия ака Александра весело горели. Столько в них было жизни, что просто невозможно было осознать, что он бестелесен и уже много веков как мертв.

– Он меня не совращал! – Настя в горячке возразила и только потом осознала, что ее слышали все. Почувствовав, как в ней поднимается удушливой волной стыд и ярость. – Да дайте уже мне поесть по-человечески! – возмущенно добавила она.

Папа Александр сделал разрешающий жест, и Настя схватила бутерброд с сыром. Она боялась поднять взгляд на друзей, и пауза за столом слегка затянулась.

– Вечером вылет в Париж. Там нас ждут Серж и Итсаску, – голос графа Виттури далекими грозовыми перекатами прозвучал в тишине столовой. – Диего, зайди ко мне, когда закончишь.

И граф вышел.

– Он в последнее время тобой особенно недоволен, – покачала головой Лика. – Почему?

– Я не знаю, – солгал оборотень. Он метнул взгляд на Настю, которая ела свой завтрак молча и задумчиво. Коса лежала у нее на плече, волосы блестели на солнце. Все было бы просто в этой жизни, если бы все они были, как она – людьми. Но даже на ее долю пришлось много испытаний.

– Мавр расстроен, – прокомментировал Папа Римский, когда Диего вышел.