Лора Вайс - Чертова ведьма

— И? — что-то силы резко покидают тело. Да быть того не может! Риша?!

— Она назвала твое имя.

— Что за бред?! Что за чудовищный бред?!

— Угомонись, Арон. Ты сам просил все рассказать, я и рассказываю. Или мне уйти?

— Хорошо, хорошо, — пытаюсь взять себя в руки, — продолжай.

— Ночью ей приснился сон. Вроде тех, какие снились последнее время Кейне. И во сне Риша увидела тебя. Ты сознался во всем, попросил о помощи и рассказал, где хранятся твои трофеи. Вот как это было.

— Я некромант, Герон! Я, блин, некромант! Я не варлок! Или ты забыл, что душитель — сильный маг?

— Ты мог и скрыть свою силу. У тебя раздвоение личности, Гедель. Но доказательства твоей причастности есть. Мы их нашли. Волосы убитых девушек. Всех до одной.

— Какой маразм, — принимаюсь тереть глаза. — Какой жуткий беспросветный маразм! И об этом тебе рассказала Риша? Серьезно? Кого ты пытаешься надуть? А может, все было совсем по-другому? Может, мэр намекнул тебе, что ему надоело видеть твое бездействие? Что если ты не найдешь маньяка, то распрощаешься с погонами? И тут в твою не обремененную мозгами голову прилетает чудесная идея подставить меня? Как удобно, а?

— Пожалуй, оставлю тебя наедине со своим вторым я. Посиди, подумай. Но знай, доказательства твоей вины у нас на руках. И это даже не тюремный срок, Арон. Мне, правда, жаль.

— Да пошел ты.

Когда эта тварь уходит, я зажмуриваюсь что есть сил. Что же это? Столько лет работы на благо общества! Столько оказано помощи в раскрытии самых сложных и запутанных дел! Столько выпущенных студентов, за блестящие знания которых я лично готов поручиться! И вот тебе награда! Обвинение в серийных убийствах и наказание — смертная казнь. Неужели Риша на такое пошла?! Неужели и впрямь сочинила все это?! И чего ради? Чтобы отделаться от меня? Но она же не сумасшедшая, в конце концов! И не конченная стерва! Ничего не понимаю… не понимаю… и с со всей дури бью кулаками по столу.

Или все-таки Герон решил разом убить двух зайцев? У нас с ним отношения никогда не ладились. Тем более последний наш конфликт… уже не знаю, на что думать. Но факт остается фактом! Я здесь, я закован в наручники и мне светит электрический стул!

Думай, Арон, думай, соображай, мать твою. Надо связаться с адвокатами, надо привлечь общественность. Что-то надо делать!

Спустя неизвестно сколько времени возвращается Герон:

— Ну? Подумал?

— Да, подумал, — сцепляю руки в замок. — Больше ты от меня и слова не услышишь без адвоката.

— Хорошо. Твоя воля.

— И еще я требую медицинского освидетельствования. Раз ты думаешь, что у меня крыша поехала, то для начала докажи это.

Два дня спустя

Кейна

— Вам удалось поговорить? — спрашиваю Ришу, пока она складывает завтрак детям в рюкзаки.

— Да, удалось, — прячет взгляд. — Это было слишком тяжело.

— И?

— Арон считает, что я в сговоре с Адамом. Что приложила руку к его аресту. И продолжает отрицать свою вину. Я уже не знаю, что думать. Он так искренне говорил, в его глазах было столько боли и отчаяния. А когда я ему намекнула, что собираюсь решить вопрос с беременностью, сказал, чтобы я проваливала и больше не приходила.

— Если у Геделя психическое расстройство, то он может и не осознавать, что творил, и к тебе испытывать искренние чувства.

— Да, может. И знаешь, я на самом деле считаю себя предательницей. Не могу отделаться от этого чувства. Поэтому тяну с абортом.

— Со слов Адама за все это время Арон ни разу не оступился, да и медицинская экспертиза доказала его вменяемость. Другое дело, что маньяки очень хитрые и продуманные. Но магия. Как же магия? Ее следов тоже не нашли.

— Магия — особая субстанция, Кейна, — отвечает она, застегивая по очереди детские рюкзачки, — ее можно не просто скрыть, но и полностью извлечь из тела. На время. Хотя, честно говоря, с каждым днем меня все сильнее терзают сомнения.

— Понимаю, но давай это оставим Адаму. Он докопается до истины. Я в этом уверена. Он ведь тоже все еще сомневается.

— Да уж.

В этот момент в кухню вбегают дети. И такие они красивые, такие резко повзрослевшие. Формы пока у нас нет, однако я нашла выход. Для Отиса приобрела брюки с жилеткой, а для Насти — сарафан. Правила в школе одинаковы для всех, будь то ученик или дошкольник, все должны носить форму и придерживаться школьных правил.

— Мам? — подбегает ко мне рыженькое чудо с идеально зачесанными волосами, которые мы собрали в такой же идеальный пучок. — А можно я с собой Ромку возьму?

— Ромку? А может, Валеру? Он поменьше будет.

— Я Рому хочу. Обещаю, играть на занятиях не буду, он просто посидит рядом.

— Ладно, бери своего Ромку.

— Ура!

Через десять минут мы выезжаем, а Риша остается на хозяйстве.

Я все-таки предложила ей место помощницы, и пока вокруг творится такая кутерьма, она согласилась. Хоть какое-то отвлечение. Ох, не завидую я девчонке. И понимаю, как тяжело принять решение с ребенком. Поначалу Савьерри храбрилась, убеждала себя в правильности принятого решения, но сдалась быстро. Теперь это не ведьма с всегда спокойным взглядом и хитрой ухмылкой, а ходячий комок нервов. Отпускать ее в таком состоянии ни я, ни Адам не стали, да и она сама расхотела уходить.

— Ты как? — смотрю на Отиса, который явно переживает.

— Нормально, — а ушами дергает, хвостом как зацепился за Настю, едва сев в машину, так и не отпускает.

— Все будет хорошо, — подтягиваю его к себе, чтобы обнять. — Ты справишься.

— Угу. — Все-таки опускает голову мне на плечо.

А вот Настя полна энтузиазма. Ей и в садик нравилось ходить. Здесь же все новое, все интересное, и главное, ее особенно вдохновили обещания феи Малис показать, что можно делать с помощью магии. В моей дочери, конечно, магии маловато будет, но, как говорит Риша, ее сила тоже пробудится, тем более что я оказалась потомственной ведьмой. И, кстати, с этим вопросом я сегодня зайду к Эльгасу. Адама отвлекать не хочу, у него и так дел невпроворот. Вчера вообще домой приехал в три ночи. Мой бедный, бедный зловредный комиссар, нелегко ему приходится. Он всеми силами старается не предавать эту историю с Геделем огласке, так как хочет для начала убедиться в его виновности, а некромант в свою очередь стремится донести несправедливость до общественности. В итоге все на нервах.

Что ж, Отиса отправляю в класс, предварительно затискав и зацеловав чертенка до невозможности, после чего он с радостью побежал за учителем. Не привык к ласке, бедняжка, совсем не привык. Ну, ничего, скоро привыкнет. Потом отдаю Настю в надежные руки феи, а прежде меня саму зацеловывают, малышка у меня, как котенок, ей только дай возможность понежничать.

— Когда желаете забрать дочку? — улыбается Малис. — Если в четыре, то мы еще успеем погулять. У нас есть на что посмотреть; думаю, Насте будет интересно.