Марина Эльденберт - Любовница поневоле

Рэбел смеется:

— Все мужчины — собственники.

Появление новых посетителей заставляет нас прервать разговор. Помощница обслуживает их, а я успеваю посмотреть небольшую стопку новых раритетных книг и определить их на нужные полки.

— Он не человек, — озвучиваю свой главный аргумент против отношений с Домиником, когда дверь за покупателями закрывается.

— Думаешь, с людьми проще? Мой бывший муж — человек, а на самом деле вел себя как волк. Важно, как он к тебе относится, а не есть ли у него хвост.

Вообще-то у Доминика красивый хвост, но я решаю, что для Рэбел такая информация будет чересчур.

— Разве не важно то, что чувствую я?

— Не знаю, что ты там чувствуешь, — усмехается помощница, — но ты здорово изменилась.

Ее слова вводят меня в замешательство.

— Изменилась?

— Да, ты больше не пытаешься тащить все одна. Больше не боишься оставлять магазин на меня. Продолжила писать роман. Я уже молчу про то, что Лола все уши мне прожужжала о том, как классно ты выглядишь.

— Дело в новой одежде.

— Нет, — отрезает Рэбел. — Дело в тебе. Ты светишься. Так что не нужно мне рассказывать про односторонние чувства!

Ну и как объяснить этой женщине, что в наших с Домиником отношениях все гораздо сложнее?

— Копы подозревают, что это Доминик устроил аварию для Дэнвера.

— Ты им веришь?

— Да. Нет. Не знаю. — Я сама последовательность.

— Хорошо. Спрошу так: для тебя это имеет значение?

— Никогда бы не подумала, что моя лучшая подруга настолько хладнокровная!

— Просто ответь.

— Да, имеет. Не хочу, чтобы мой мужчина был убийцей.

Рэбел выразительно приподнимает бровь:

— Ты сказала — твой мужчина?

Разговор с Рэбел не заставил меня изменить планам, но заставил задуматься. Сейчас слова Доминика о том, что я не подпустила бы его к себе, попробуй он за мной просто ухаживать, звучали правдоподобнее версии о скучающем альфе. Он привык добиваться поставленных целей, но зачем так стараться ради женщины, которую хочется пару раз поиметь и забыть? Нет, Доминик с самого начала твердил, что хочет, чтобы я была с ним. Чтобы осталась с ним даже после завершения нашей сделки. Чтобы осталась вопреки ей.

Он уничтожил все мои щиты, сделал уязвимой, но не воспользовался этой уязвимостью. Доминик мог меня раздавить, но не стал. Теперь я это понимала. Мне хотелось видеть его злодеем, хотелось ненавидеть, но, по сути, он меня спасал. В том числе и от меня самой.

Но любит ли он меня?

Вряд ли.

Если бы не пример моих родителей, которые всегда относились друг к другу с нежностью, я бы, наверное, вообще не верила в существование этой любви. В моей жизни была влюбленность в Дэнвера, превратившаяся в ничто, и наше влечение-противостояние с Домиником. Именно так, потому что насколько сильно меня к нему влекло, настолько же сильно от него отталкивало.

Ну какая из нас пара? Человек и вервольф. Владелица букинистического магазина и альфа огромной стаи. Вдова и миллиардер, завидный жених, потрясающий любовник и мужчина, не лишенный чувства юмора. А еще ужасный ревнивец и собственник. Вспыльчивый, любит командовать и женщин в юбках.

Вот и все, что я знаю о Доминике.

Я так задумалась, что не сразу заметила, как на телефон пришло сообщение от него. Он что, мысли мои читает? Или это мои мысли в последнее время сосредоточены на нем?

Приглашаю тебя на свидание. Заеду после работы.

Я печатаю в ответ:

А вдруг я откажусь?

Соглашайся. Хочу тебе кое-что показать.

Я хмыкаю.

Из того, что еще не показывал? Куда отправимся?

Увидишь. Венера привезет одежду.

Опять?!

Это сэкономит нам время.

Я почти смиряюсь с тем, что там, куда мы собираемся, нужен особый дресс-код, но, к моему огромнейшему удивлению, ассистент Доминика привозит светлые джинсы и теплую водолазку.

— Ты уверена, что Доминик сказал взять именно это?

— Абсолютно, — улыбнулась Венера и вручила мне еще один пакет с тонкой коробкой. — И еще попросил передать вот это.

— Что там?

— Я не знаю, потому что на этот раз выбирал он сам.

Я подозрительно прищуриваюсь, но она смотрит на меня так бесхитростно, что приходится отказаться от этой идеи.

— Но догадываешься?

— Судя по эмблеме на коробке, это нечто очень нежное и красивое.

Мне не нужно смотреть на эмблемы, чтобы догадаться, что внутри нижнее белье. Я помню наш разговор с Домиником. И оказываюсь права. Когда я остаюсь одна и раскрываю коробку, то нахожу в ней не только изящный черный комплект, но и нижнюю сорочку. Настолько тонкую и прозрачную, что прикрывающая бедра длина совсем не спасает.

Подарок с намеком, и я в общем-то не против все это надеть, чтобы после снять. Я думаю об этом оставшееся до встречи время, равно как и о том, каким боком в это уравнение вписываются джинсы и водолазка? Потому что они надежно скрывают подарок Доминика от посторонних взглядов, а сорочку я складываю в сумку прямо в коробке.

Вовремя: Доминик уже ждет меня.

Сегодня он снова за рулем и тоже в джинсах и легкой рубашке.

— Я так понимаю, сегодня мы не в бар собираемся? — уточняю, располагаясь на пассажирском сиденье.

— Нет, — усмехается он и на все мои попытки вытащить из него хотя бы маленькую подсказку молчит.

Впрочем, когда я узнаю дорогу, ведущую к мужскому клубу для альф, мое настроение резко портится. Я надеялась, что мы больше сюда не приедем, но, видимо, Доминик все опять решил по-своему.

Я тоже молчу. Минут пять. А потом прихожу к выводу, что роль идущей на заклание овечки мне не идет. Так какого беса я молчу о том, что меня не устраивает? Наши отношения изначально были за рамками сделки «я приказываю, ты делаешь», а сейчас и вовсе перешли в нечто иное и непонятное.

«Только попроси», — кажется, так говорил Доминик.

— Может, вернемся к тебе домой? — предлагаю я. — Я надеялась провести этот вечер вместе. Исключительно вдвоем.

Вервольф вскидывает брови.

— Значит, наши желания сходятся, Шарлин. Мы почти приехали.

«Почти» — явно не то слово, потому что он останавливает машину и заглушает мотор. Мы уже приехали.

То, что мы не возле клуба-отеля, я понимаю сразу, но где именно? Натыкаюсь взглядом на окруженный соснами одноэтажный деревянный дом, в окнах которого горит приглушенный свет. Нас ждут? Но ни других людей, ни машин я не замечаю.

Здесь, в горах, не просто холоднее: с неба сыпется такой густой снег, что дорожку к домику замело и до крыльца мы добираемся по свежим сугробам. Я топаю, отряхивая кроссовки, и позволяю вервольфу стянуть с меня пальто. Только после прохожу в холл-гостиную.

В небольшом камине потрескивают поленья, поэтому в комнате очень тепло, но больше ничего и никого не слышно. На столике вино и закуски, на широких диванах теплые пледы. Из гостиной только две двери, и в проеме одной виден уголок кровати. Тот, кто подготовил для нас этот уют, явно уже отсюда ушел.