Алексей Калинин - Академия попаданок. Первый семестр и Второй семестр. Дилогия

Да, плюшки-ватрушки, именно горе!

Вот никак у меня в голове не укладывалось, что герцог мог оказаться предателем. Не верила я в это и все тут. И потом Глистана подтвердила мои опасения. Оказывается, графиня тоже следила за Фендюлятором и пару раз видела несоответствия в его роли защитника Академии и настоящем поведении.

Все все видели, но сделать ничего не могли! Вот как это напоминало Россию девяностых годов, когда беспредел на улицах достиг своего пика и как результат всего этого — люди становились равнодушными. Ну да — а что они могли сделать?

Глистана же уговаривала нас немного потерпеть, убеждала, что сейчас мы ничего не можем сделать, а если и можем, то это лишь ухудшит положение герцога. Фендюлятору сейчас поверят гораздо больше, чем нам всем, вместе взятым. Поверят, ведь он герой — он смог поймать опасного колдуна, который не первый год терроризировал Академию.

Сейчас Фендюлятор герой…

А герцог — предатель и враг…

А мы летим в ущелье Неизвестности за Драконьей слезой. Агапа утешительно гладит меня по голове, а слезы не перестают сочиться горячими каплями из глаз. Так меня гладила мама, когда я впервые принесла двойку по математике. И тогда было вдвойне обидно, ведь я сделала контрольную, а наша отличница Ленка Соколова взяла и сдула ее. Она, видите ли, не подготовилась. В то время мне не поверили, что это я сделала сама и влепили двойку. Ленке же поставили четыре за МОИ ошибки. И даже то, что я потом оттаскала после школы Ленку за косы не улучшило моего настроения. Я тогда тоже не могла унять рыданий из-за несправедливости бренного мира.

Маньяра же сидела словно статуя древнеафриканской царицы вырезанная из эбонитового дерева. Ее лицо не выражало ничего, кроме спокойствия. Я кидала иногда на нее короткие взгляды и дико завидовала — вот это выдержка.

— Успокойся, Марин, успокойся, — мурлыкала Агапа.

А я не хотела успокаиваться…

Слезы текли не переставая, как у достопамятной царевны Несмеяны. Плюшки- ватрушки, вот никогда бы не подумала, что могу за пять минут целый стакан наплакать и по кому? По мужчине! Да после моего бывшего мужа я почти всех мужчин отнесла к категории «козлы». Всех… кроме Бреда Пита. Он был таким душкой в фильме «Троя»…

Маринка-сталь, Маринка-титан!!! А теперь Маринка-плакса…

Агапа прижала меня к груди, еще раз погладила по голове, а я в отместку намочила ее розовую мантию. Она только вздохнула на это.

— Он же… А тот… И они… Так нельзя! — вырывалось у меня между рыданиями.

— Все образуется, Марина, все будет хорошо, — говорила Агапа.

А я не верила. Я продолжала плакать до тех пор, пока не испугалась, что умру от обезвоживания. Потом махнула на испуг рукой и продолжила изливать свое горе. Агапа к тому времени уже подсела к Маньяре и они о чем-то тихонько шептались — или решали, как меня успокоить, или договаривались столкнуть меня вниз, чтобы не намочила простыню-самолет.

Я отвернулась от них и продолжала изображать поющий фонтан. Слезы не приносили облегчения, но мне просто нужно было чем-то заняться…

— Все будет хорошо, — прошептал над ухом голос, а рука мягко прошлась по волосам.

— Да отстань, Агапа. Я и так знаю, что все будет хорошо. Дай мне поплакаться вволю, — отмахнулась я.

— Да плачь на здоровье, — услышала я голос Агапы в отдалении. — Я тебя не трогаю.

Я тут же обернулась — а кто же тогда меня трогает? И чуть не свалилась от удивления с края простыни — на меня пялился довольный суслягух.

— Вот только тебя здесь не хватало. А ну пошел вон! — выкрикнула я.

— Тише, Марина. Успокойся! Я хочу помочь! — суслягух выставил вперед зеленые лапки, как будто это могло спасти его от «Шандарахуса».

— Да ты и так уже помог. А ну проваливай с нашей простыни! Иначе я тебя сейчас свяжу и скину за борт, как Степан Разин королевну!

— Вот, ты уже плакать перестаешь! Сейчас еще немного поговорим и вовсе улыбаться начнешь, — быстро проговорил мой фамильяр.

Как бы я не хотела его сбросить с транспортного средства, но определенная толика правды была в его словах. Я действительно вытерла слезы и нахмурилась. Теперь я уже не жалела себя, а платок потихоньку извлекался из кармана.

Ох и залеплю же я сейчас этому нахалу и наглецу…

— Если ты бросишь в меня заклинанием, а я увернусь, то ты либо попадешь по своим подругам, либо проделаешь дыру в простыне. И то и другое тебе не нужно, так что присядь и послушай меня.

Хитрый фамильяр остановился так, чтобы в случае моего промаха задело девчонок. Я глубоко вздохнула, задержала дыхание и сосчитала до десяти. Выпустила воздух. Все, теперь я могла его послушать… минуту, не больше. О чем тут же ему и сообщила.

— Мне хватит, — заверил суслягух. — Марина, я знаю, куда вы летите и зачем. Я знаю, что там вас ожидает и это очень плохое место. Цварги вас не отпустят просто так, а именно они там главенствуют. Это хитрый и подлый народец, они способны на все, чтобы сохранить Драконьи слезы в неприкосновенности. Но я знаю их повадки и могу вам помочь выполнить задание. У меня все — теперь можешь стрелять.

Мой фамильяр скрестил лапки на груди и принял вид кающегося грешника. Даже на колени встал и склонил голову, как будто смирился со своей судьбой и отдавал жизнь в мои дрожащие ручонки.

Вот если бы я не была зла на него, то могла бы даже простить и в ответ погладить по шерстке, а так лишь кивнула, мол, продолжай.

У суслягуха вырвался вздох облегчения.

— Я знал, что у тебя достаточно благоразумия для верного решения. Как бы мы не ругались в прошлом, но сейчас мы на одной стене замка, а перед нами многочисленные враги. И только от нас зависит — выдержим атаки или позорно сдадимся.

— У тебя дар красноречия проснулся? Скажи, чем ты можешь помочь нам?

— Я знаю некоторые традиции цвергов. При всей своей хитрости и полости, они очень азартны. Если вам удастся вызвать их на соревнование, то они могут согласиться, а это уже немало. Что вы можете делать сообща?

Я переглянулась с подругами.

— Хула-хупиус, — вырвалось у нас одновременно.

Если вы ни разу в жизни не играли в хула-хупиус, то вряд ли сможете по достоинству оценить эту игру. Это смесь догонялок, серсо, и битвы на снежках. Причем во всем этом участвуют обручи, командное взаимопонимание и конечно же

— удача.

Нападающие могут нейтрализовать соперников зелеными кольцами, которые превращаются в любую вещь, лишь бы она была способна задержать противников вплоть до забития гола. Обороняющиеся могут отбиваться синими обручами, а вот забивать нужно только красными — их нужно суметь накинуть на торчащие столбики. Еще есть платиновый обруч, который живет своей жизнью в игре и может появиться в любой момент, но так же может и пропасть. И если вам посчастливиться поймать и набросить платиновый обруч на столбик врага, то можете спокойно танцевать джигу-дрыгу — вы выиграли безоговорочно, не дожидаясь, пока вам набросают десять обручей.